В той вечности, где свет потоком льёт,
Неспешно крутятся часов колёса,
На прялке золотой там время ткёт
Ковёр цветастый. Длительные пасы
Пускает в ход незримый наш движок.
Узор судьбы мелькает прихотливо,
Всегда следит за чашами весов
Тот, кто созрелое в копну сметает жниво,
Всё смерит мерою, благословит.
Нас обступает мгла ночная, борет,
Лишь временами молния на миг
Из тьмы вдруг выхватит клочок узора,
И мы, очнувшись от небытия,
Обрывок этот видим: те химерные
то страшные, то ясные черты житья.
В руке своей мы держим только зёрна;
Лесов не видим, что из них взрастут
И зашумят зелёным верховетьем.
Мы пьём одну отравленную муть,
Рождённые ужасным лихолетьем...
У вічності, де світла струм тече,
Повільно крутяться колеса часу,
Що на верстаті золотому тче
Свій килим різнобарвний. Дольні паси
Пускає в рух незримий наш двигун.
Мигтить узору плетиво примхливе,
І завжди врівноважує вагу
Той, що складе в копу доспіле жниво,
Все змірить мірою й благословить.
Нас темрява обсотує і боре,
Лише часами блискавка на мить
I з пітьми вихопить шматок узору,
I ми, прокинувшись із небуття,
Якийсь уривок бачимо: химерні
Страшні чи ясні обриси життя.
Ми у руці тримаєм тільки зерна;
Гаїв не бачимо, що з них зростуть
І зашумлять зеленим верховіттям.
Ми лиш п’ємо гаркаву каламуть,
Жахним на світ рождені лихоліттям…
Портрет поэта 1940-х гг. - рисунок Глеба Радченко