При свете лампы прорастает звук
Из пальцев зрения, вот, Лукиан, кино:
Сгорают на конце ресницы
Вчера зажжённые миры,
И всё вокруг: видения пьянящие,
Дома и люди, будто настоящие –
Клаустрофобия моих имён,
Святая болтовня молчания.
И этот сказочный разрыв
Тебя и Истины – он лжив. Он жив.
И тени эти, что бегут за мною,
Скала удушья под стопой,
И свиток неба, что ещё развёрнут –
Скрип половицы – и всё сразу тут.
А что поделать с этим, вовсе
Не помню: проявленья снов –
Как порох, стук секундной стрелки.
Жизнь однодневок не смешна:
Что было до? – атланты, майя, инки –
Примерь любое тело: был.
А после повторение повтора,
И прошлые твои шаги
Стирают здешние ступени.
Глухой мундир из чёрных дыр
Овеществляется мгновенно,
И зрение вступает в мир
На кончике луча любви.
Из сердца прорастает звук,
И пальцы зрения послушны,
И что соединишь, сомкнётся
И ляжет под ноги травой.