В хрустальной грусти,
Вижу шрамы я свои,
Разбиваюсь вдребезги,
И играю на клавишах смерти.
Мне бы скинуть веревку с горла,
Но душат руки бесов,
И нет ничего хуже в унынии,
Чем проклинать себя и желать себе зла.
Как говорил Святой Серафим Саровский,
Что у православного христианина
Должна быть радость,
И нет большего греха, чем уныние.
Ведь радостный человек
На все способен, и все ему по плечу,
А у грустного все беды и скорби
Вдвое больше и болезни сыпятся на него.
Но что делать мне?
От грусти и уныния мне не излечиться,
Душит веревка на горле,
Задыхаюсь и плачу,
И ничего видеть я не хочу,
Ни этот чуждый мир, ни себя,
Хочется оказаться в забытье
И умереть наконец-то, расстаться с телом.
Ведь оно - темница моя,
Изнемогает душа в тисках,
В оковах тела и хочется ей на волю,
Но все еще жива я..