Какая тишь на улице Титова
в окрестных теремах и шалашах,
как будто мир,
а не другое слово,
как будто вата сладкая в ушах.
И фонари
с ехидинками камер
кивают: проходите, гражданин.
И тополя
с рахитными руками
красуются белилами штанин.
И ветерок,
стыдливый и неловкий,
до лета притаился за рекой.
А мент родился,
поорал для тренировки,
и засопел –
хаёсенький такой.