Здравствуй, Мэри.
Пишу тебе поздно ночью,
И строчки сами всё рвутся из-под пера.
Мои звери так голодны, очень-очень.
И знаешь, Мэри… ведь ты им одна нужна.
Все ржавые цепи они разорвали на звенья.
И душу мою, словно тряпку, терзают опять.
Мне снова больно. Ты знаешь, Мэри?..
Мои звери так голодны,
Но тебя им не дам сожрать.
Беги же скорее, скрываясь в туманных чащах.
Приди же ко мне, о моя звезда!
Я тебя ненавижу, моя ты Мэри,
Я тебя так люблю,
О жизнь моя!
Голодные звери рычат и, оскалив пасти,
Рвутся с цепей, скулят у твоей двери.
Я их не впускаю к тебе,
О моё ты счастье.
Сама их впусти. Отвори свою дверь, отвори.
Знаешь, Мэри, ведь стал я сильнее духом,
Погиб и восстал, как из пепла,
Твоя любовь
В минуту слабости мне протянула руку.
Я сражаюсь с чувством, пришедшим вновь.
Мои дикие звери, порвав все цепи,
Несутся прочь, ластятся к твоей руке.
Я тебя ненавижу, ты знаешь, Мэри.
Так ненавижу.
Вернись ко мне.