Ты, возможно, сожрёшь меня после,
после... это знает любой арахнолог.
Мне с тобой зарабатывать проседь -
не лжецом в этом будет астролог.
А пока взгляда ложное таинство
я впитал, как последнюю истину,
остановку навеки на станции,
той, что принял конечной я искренне.
Добровольно пошёл на съедение,
суть свою доведя до съедобности,
оценив для себя, как свершение,
обладанье твоей бесподобностью.
На которую зарились многие,
что прельщаются мнимой доступностью.
Но отбор твой (польщён!) очень строгим был -
изощрённой была неуступчивость.