Я видела, как мокасины её промокли на мелководье,
Ладошки её в песке, в ледяной воде золотыми
рыбками,
Панамка чуднАя, в апреле, совсем в начале, не по погоде,
Мороженое на носу - шоколадный мир со следами липкими.
Я всё это видела, видела и молчала,
Она набирала в пригоршни своё начало, и солнце любило её и к себе навсегда приручало.
Две ржавые ракушки с отбитыми носиками сумку испачкают еле.
Она так увидела несовершенную красоту без дурацких правил.
Вот-вот отряхнёт тот песок и намокшие крылья упрямо и дерзко расправит
И будет всегда под присмотром любви.
И ещё под присмотром апреля.
Ещё у Луны в этот день кто-то пузо выел.
Какие мы, всё-таки, все иногда земные.