Ревность вызывают даже записи, простые росчерки, “привет” - “пока”, мне видится на теле маска Роршаха и туч немые облака, ревную к записям, заметкам, многоточиям, всему, что не оставлено моим пером, вся моя жизнь, как черновик ехидно корчится за закаленным, как янтарь стеклом.