Тревожной ночью мне приснилось,
Судьба верхом ко мне неслась.
В седле вокруг меня крутилась
И Вероникою звалась.
И показала всё что будет,
И всё, что в память занеслось.
Весь современный быт убудет,
И предсказание сбылось.
Годков мне было чуть за двадцать,
Шёл злостный високосный год.
Сей год две тысячи шестнадцать,
Достал меня этот урод!
Была семья, была супруга,
И вера крепче пирамид.
Кровать весьма была упруга,
Но год подкинул динамит.
Супруга предпочла другого,
Объятья видимо сладки.
Пинка судьба дала тугого,
И в лоб с колена, и с руки.
Решил, что может и не худо.
Хотя семь лет уж потерял.
Предательства наелся блюда,
Другую следом повстречал.
Как оказалось, снова мимо.
Анастасия просто зло.
Опять грызёт невыносимо,
В тупик всё резко завело.
Затем утихло ненадолго,
Но тут случилась западня.
Наталью мне судьба надула,
И всё случилось за два дня.
Её любил я без оглядки,
И сбор грибов, и голубика.
Домой несла всегда загадки
Её малышка Доминика.
И снова грянул злостный год!
И снова вдруг я стал ненужен.
Средь грязных странных грязных вод
Стал я Мариною загружен.
Сполна взогрела, приютила,
Раз так вела себя судьба.
Но видно ласки не хватило.
Была и слабая борьба
Не представляю, как так вышло,
Я по шоссе не тороплюсь,
Стоит она. Да в рот мне дышло.
Глазам поверить я боюсь.
Мой ангел, всадник из астрал.
Без всяких мыслей становлюсь.
Переживал, всю ночь не спал,
Её я потерять боюсь.
И закрутилось, закрутилось.
Ведь это та, что я хочу.
Сквозь тяжесть ссылки это длилось,
Я пропадаю, я молчу.
И здесь меня захамутали
В Москве, зажмурив купола.
Мне повседневно только врали,
Схема мошенников была.
И снова был в пути на сумках.
И здесь друзья не подвели.
Тонул в спирту, и в грязных думках,
Устроился. Все помогли.
И только та, что сердце грела,
С теплом ко мне отозвалась.
Все косяки мои терпела,
Что Вероникою звалась...