___________________
Из цикла
"ЛАНДШАФТЫ - Landschaften" (2000)
___________________
ЛЕВ ГУНИН
СТИХИ
РАЗНЫХ ЛЕТ
избранное
Стихотворения, сборники, циклы
Памяти моего дорогого брата Виталия
ИЗДАНИЕ 2019
© СТИХИ РАЗНЫХ ЛЕТ, переизданы в 2019.
______________
Возможны ошибки в передаче текста везде, где использована автоматизация. Тем, кого интересует творчество этого автора, можно порекомендовать альтернативную версию (с обложкой, иллюстрациями, авторской вёрсткой) -
В это собрание вошли избранные стихотворения разных лет. Если нет географической ссылки, то, как правило (это касается стихов 1970-1991), стихотворение написано в Бобруйске (Беларусь). Разножанровость, характерная для автора, и очень разные (по тематике, по образности, по типу) стихи в одном цикле или сборнике: это - широкий охват явлений, "вариантность личности", артистическая "смена" персонажей "первого лица".
___________________________
© Лев Гунин: автор стихов; дизайн обложки; вёрстка; и др.
© Фотопортрет Виталия Гунина на первой заглавной странице.
© Михаил Гунин (отец Льва, фотограф): фото на первой заглавной странице.
___________________________
Непостижимый, не дающий надежды мир, наполненный несправедливостью и звоном денег. Иллюзия для всех. Упоительная, или пугающая, или пытающая. Столикая иллюзия, которая бесконечна в своём обворожительном хаосе. Ландшафты, столь разные и столь похожие.
__________________________
ОГЛАВЛЕНИЕ:
1. ВЕЧЕР С ЗАКАТОМ
2. ВОСКРЕСНЫЙ ЛАНДШАФТ
3. ГОРНЫЙ ЛАНДШАФТ
4. ОЛЕНЕНОК В ПЕЩЕРЕ
5. ПЕЙЗАЖ БУДУЩЕГО
6. ГЛАЗНОЙ ЛАНДШАФТ
7. ЛАНДШАФТ МИРА
8. ЛАНДШАФТЫ
__________________________
ЛEB ГYHИH
LANDSCHAFTEN
(цикл стихов)
1
ВЕЧЕР С ЗАКАТОМ
(Живопись на стекле)
За плечами разорваны тучи
словно рана вишнёвого цвета.
В ней закат полыхает колючий.
Больше нет ничего. Только это.
Больше нет ничего. Стёрты звуки.
Стёрты лица задумчивой тряпкой.
Напряжённость висит - как и тучи:
занесённой над городом тяпкой.
Жизнь мала. Это серый комочек.
Это заяц, затравленный волком.
Он трепещет в зубах, прочь не рвётся:
он бежал слишком быстро и долго.
Жизнь мала. Она меньше, чем заяц.
Она слёзы на жёстком асфальте
под ногами прохожих, чья зависть
пляшет гулким безжалостным танцем.
Под ногами прохожих, чьи стопы
так остры - словно нож гильотины;
что срубают, как головы, строфы,
звуки, запахи, мысли, картины...
Это просто шаги. В них жестокость
запечатана гулко с рожденья,
это сила стихии далекой,
это страшной природы явленье.
Больше нет ничего. Только это.
Мир закрыт на засов. Пляшут звуки.
Гаснут краски и формы, и - со светом -
гаснут всё сотворившие руки...
2
ВОСКРЕСНЫЙ ЛАНДШАФТ
Ковёр листвы на пепельной земле.
Кривые сучья лезут из тумана.
Деревья - исполины-истуканы -
и цепкий, острый и молочный свет.
Зашиты веки стеблями травы.
Их свет - как бритва острый - разрезает.
Густая кровь рассвета хлынет в них,
как только их дорежет синь стальная.
Пищат на поворотах тормоза,
как птицы, что глотают неживое,
и - мёртвая - стоит в глазу слеза,
и тень судьбы стоит над головою.
Сидит в ногах, молчит другая тень.
Загадочная, злая. Не уходит.
За окнами не утро и не день.
Так - пелена. И утро на исходе.
Поток нахлынул, и сочится чуть.
Едва не капает. И мысли застревают
в зубах пространства - серого, как муть
придонная, глубокая, речная.
3
ГОРНЫЙ ЛАНДШАФТ
Головой великана на солнце играли пигмеи
кривоногие, с телом слежавшейся ваты.
Вместо слов друг на друга шипели, как змеи,
и не верили в то, что они могут быть виноваты.
Любовались собой, озираясь на впалые груди,
на горбатые спины, на острые зубы кривые,
над заляпанным кровью запёкшейся ликом могучим,
над глазами глумясь, что ещё до конца не остыли.
Дружно Голову к краю обрыва катили -
и, толкая, намеренно сбросив на камни,
на зрачках Её дико скакали, вопили,
и с усами седыми, как с сорной травой, расправлялись.
Ослеплённые в щели своей против солнца,
опьянённые хмелем гордыни своей неуемной,
гоготали они, и для них Голова была домной,
безопасно остывшей, как шлем, обронённый тевтонцем.
Были мысли их злобой наполнены - затхлой, тяжёлой, извечной,
разговоры их были заполнены похотью сонной пигмейской,
и дрожали от зависти узко-костлявые плечи,
и блестели глаза, как железная пыль на стамесках...
4
ОЛЕНЕНОК В ПЕЩЕРЕ
Только белый треугольник за спиной
пропускает свет. Но там засада где-то.
Темнота - как сажа, как подбой
чёрный и лоснящийся, - и вдето
в нос её кольцо над головой.
Звуки бьются острые, тугие
о пещеры своды, и поют
о недосягаемой стихии
где-то там, пока ещё не тут,
но уже в луче потока пыли.
Эти звуки - моря вечный шум,
никогда не виденного прежде,
и (как странно) уши узнают
этот шум прибоя и надежды,
эти всхлипы, что веками тут.
Так живое узнает другую
суть - как тело, как глаза свои,
проходя сквозь пелену литую,
сквозь хитросплетения ручьи
на ту сторону - и в жизнь совсем иную.
5
ПЕЙЗАЖ БУДУЩЕГО
Деревья, прибитые к небу,
упасть норовят и боятся.
Стволы их в полоску, как зебра;
им недоступно меняться.
Над парком - вперёд возвышаясь,
так странно мосты изогнулись,
и стены как будто не зданий
застыли вокруг, утонули.
Слегка розовит что-то где-то
неоновым светом Светило.
И стены - как горы - от ветра
поют, как нечистая сила.
Не видно людей у фонтанов,
не видно для них тротуаров,
единообразно и странно
доносятся звуки гитары.
И тени не движутся с солнцем.
Стоят так же оторопело.
Как будто задумали что-то
и только исполнить не смели...
6
ГЛАЗНОЙ ЛАНДШАФТ
Ландшафт твоих глаз упивается чёрной росой.
В одном уголке её черная капля застряла.
Ресниц чернота в полукруг - небосвод грозовой.
В зрачке непрозрачном змеиное чёрное жало.
Желе твоих глаз прорезают ниточки и проводки
Как будто случайных, кривых стебельков красноватых.
Стреляют из них кандалы, цепи и поводки,
вбирая, пленяя плевком стекловаты.
Магнит твоих глаз тянет в бездну колодца без дна.
В нём тайн побрякушки и фетиши снов стандартных.
Их чёрным бархатом стены обиты, и улица не видна
из их лабиринтов - таких непрозрачных и кратных.
А разорваны цепи - некуда мне идти.
Как в коконе мягком душа моя снова - в плену, в плену.
Коль кончится плен - то кончится жизнь-фитиль.
И не высказать этого даже губы приблизив к окну.
7
ЛАНДШАФТ МИРА
Кто сказал: это - "Вечная радость"?
Кто обмолвился: "Гений бессмертен"?
Вечны только жестокость и зависть,
злость, доносы, предательство, подлость.
Этот в злате червонном - убийца,
мать свою задушивший за деньги;
та, что в пышных хоромах - гиена,
отравившая мужа, не дрогнув.
Кто-то в толстых журналах поэтом -
он друзей обменял на карьеру,
кто-то в свежих газетах портретом -
этот вырвал язык свой и веру.
Там с экрана бубнит седоватый
дядя статный и благопристойный:
этот предал любовь и расстроил
совершенство за жалкую плату.
Будто слился певец с микрофоном:
тот, который сегодня убил
своё сердце в упор из нагана -
и соперника задушил.
Восседает на кресле дубовом,
пирамиду голов увенчав,
людоед упоительно-звонный,
сын чудовища, волк-волкодав.
И меж ними сквозит неприкаянно
тень прозрачная без черноты
слишком белая для реальности,
слишком чёрная для мечты.
8
ЛАНДШАФТЫ
Ландшафт тёплого голоса
умной женщины
из телефонной трубки
превратился в "Аллу Борисовну"
носительница его - в madame Фурцеву
нового времени
Ландшафт голоса друга
превратился в лицо на майке
задолго до майки -
срисованный плагиатом -
предательством -
чтобы стать им
Чтобы сделаться надписью на экране
хрупкая девушка
с голосом гибким и сильным
запрягла его в сани пошлого китча
забыла мои напевы
сделала песней звон денег
От ландшафта таланта приятеля
наперсника
студенческих будней
остался единственный звук его имени
И...-и..-и..-и-и-и...
Ландшафт образа
учителя
человека
с возвышенной фамилией
растаял
растворился
в размягченных горах
коррупции мира
чудо его непохожести
смешанное со слезами и холодом
исчезло в туманной дали...
Февраль, 2000.
_____________________________