По мотивам произведения Василия Яковлевича Ерошенко (1889 — 1952) «Рассказ бумажного фонарика»
Она зажгла меня любовью, написала
На мне «ЕДИНСТВЕННЫЙ, КОТОРОГО ЛЮБЛЮ».
Жизнь мне дала, горит во мне огонь
Её любви. Пока горю – живу!
Я помню праздник, множество людей
С фонариками смотрят на меня.
Мой день рожденья празднуют: «Гори!»
И я горю, не жаль для них огня.
Нарядные, в красивых кимоно,
Все улыбаются, смеются... Хорошо!
Катаются на лодках и танцуют
На берегу. Что помню я ещё?
Бьют в барабаны, слышу сямисэн,
А сколько песен разных о любви!
Я не один, но ярче всех свечу.
Мой день рожденья празднуют: «Гори!»
Мой свет прекрасней многих. Почему?
Он полон смысла, он любовь несёт!
Её любовь! Есть больше что её?
Кто щедро сеет, щедро и пожнёт.
Я помню день рожденья моего…
Я ярче всех фонариков свечу…
Я с нею в лодке, я в её руке…
Быть рядом с ней – вот всё, чего хочу!
Я для неё единственный, любимый!
Не будь любви её, и не было б меня!
Луне она сказала горделиво:
«Фонарик мой полезнее тебя!»
Луна ответила: «Не буду спорить,
Когда темно, любой годится свет!
Не будь фонарика, луною б восхищалась!
А разве нет?»
Ответила и скрылась в дымке.
Не будь меня, но я же есть?
Морские волны тихо улыбались,
Улыбок их так много, что не счесть.
Смотрели на меня и на луну,
А мне без разницы, что думают они!
Про свет огня откуда волнам знать?
Послушать их, мы вовсе не нужны!
Та, что зажгла меня, которой нужен,
Рассказывает, словно вспоминает:
«Его впервые в парке увидала.
Цветенье сакуры многих привлекает!
Средь группы иностранцев был,
Сидел, не поднимая головы.
С закрытыми глазами, размышлял.
Не рад цветенью сакуры!
О чём он думал, я не знала, а хотела.
Вид был его измучен, что случилось?
О, если бы могла я только знать,
Печалит что его! Я злилась!
Я тоже позабыла про цветы.
Смотреть хотелось только на него!
Когда он мимо проходил меня,
Сказала, чтоб привлечь его:
„Есть интереснее занятие сегодня,
Чем любоваться сакурой в цвету!“
Он вскинул голову, мой понял ли намёк?
Смотрю и жду.
Был как-то вечером он с группой в ресторане.
Понурив голову, весь вечер там сидел.
Запела песню лучшую свою.
Он оживился, вмиг повеселел.
Я поняла, он любит, точно, любит.
Но почему не смотрит на меня?
Бледнеет он, когда шучу с гостями,
Небезразлична, значит, я!
Он не такой, как все, я понимала,
Но этим он меня ведь и привлёк!
Фиалку я случайно обронила
У столика его, не понял мой намёк.
Сидел не шелохнулся, очень странно.
Язык цветов не сложно ведь понять!
Когда ты любишь, всё кричит: люблю!
Нельзя, как дерево, стоять!»
Зачем рассказывает, это я не знаю.
Что б вызывать ревность? Радости в том нет!
Уж лучше бы молчала, я ведь рядом!
Что ещё надо? Есть мой свет!
Она всё вспоминала, я светил.
«Друзья его позвали раз меня,
Я им сказала, гости ждут, спешу.
Никто не ждал, я солгала!
В один из вечеров сказал друзьям:
„На родину уеду, коль всё так!“
Я подошла к нему поближе, повернулся.
„Но счастье здесь моё останется! Дурак!“
Он глаз моих всё время избегал,
Ну почему? Я всё бы поняла!
Он ждал ответа в лодке, я к нему,
Тебя, фонарик, я с собой взяла!
В надежде, что расскажешь обо всём!
Пусть это будет мой ответ!
Другого случая не будет!
Моя любовь – твой свет!
Передала друзьям его тебя,
Они – ему, печальному мужчине.
„Фонарик мне? – спросил он удивлённо. –
А по какой причине?“
„Да, это вам! – она поспешно. –
Причину знаете!“ От лодки отплыла».
Меня к груди прижал он, отвернувшись.
«Скажи мне, что она передала?»
«Мой свет – любовь её!
Она меня зажгла!
Мой свет дороже лунного! Да, да!
Пусть не для всех, а только для неё!
Она меня лишь любит одного!»
«Я это понял, – он сказал в ответ. –
Предпочитает светлое, тебя!
Всё яркое, ей дорог свет!
Луна далёкая не светит так, как ты,
Поэтому и выбрала тебя!»
Заплакал, чуть меня не затушил!
Но вовремя пришёл в себя.
Слезами можно ль затушить любовь?
Не знаю, но чуть было не погас.
Меня швырнули прямо ей в лицо
Его друзья. «Что побудило вас,
Безжалостная женщина?» – сказали.
Но он вмешался. «Я так не считаю,
За откровенность вас благодарю!
Прощайте, счастья вам желаю!»
Отплыл к большому кораблю, она
Стояла, плакала. Я не пойму зачем?
Ведь я опять с ней рядом и свечу?
Она о нём: «Расстались насовсем!
Всё кончено, развеялась мечта!
Меня не любит, как не поняла?
Фиалку обронила, песню пела зря?
Я только гейшею в его глазах была?»
Смотрели волны на меня и на луну,
Смеясь, мне говорили: «Ты не вечен!
Когда темно, любой сгодится свет.
Как можешь ты любить? Ты бессердечен!»
Она всё плакала, меня не замечая.
Наш кормчий крикнул: «В лодке был слепой?»
И рулевой из проплывавшей рядом лодки
Ему ответил: «Да, знакомый твой?»
Она: «Слепой? Так он слепой!»
Меня над головой повыше подняла
И вдаль смотрела туда, где был корабль.
«Не он слепой, а я была слепа!»