Я черного хлеба дитя,
Бани по чёрному дьявол;
Угара пьяного Сатана
И горького раскаяния огарок.
Я жил над пороком,
И от страданья вскормлен,
Как перед древнем Богом
Подношением скорым,
Чтобы то божество
Не знало ни гнева, ни боли,
Чтобы его рождество
Не затронуло общее горе.