Что говорит с нами
с автопортрета Рембрандта
или в конце второй части
Фауста,
в последних пьесах Шекспира,
или в поздних картинах
Тициана, в Искусстве Фуги —
в этих великих прорывах в царство сути?
Созданные человеком,
произведения эти
являют мир сверхъестественного,
устраняя противостояние внутреннего и внешнего —
искусства, природы и человека, где тайная алхимия
достигает синтеза
сверхъестественного
в самом сердце
души и природы.
Те мастера обрели образ
и подобие первичной, творящей силы,
существовавшей до сотворения мира,
но с самого начала расколотой
противостоянием души и природы,
и, все же,
являющейся сутью неделимого целого, которая
говорит с нами с автопортрета Рембрандта
или в конце второй части
Фауста.