я из льда состою, я рыдаю сосулькой,
и бегут переулки сквозь призрачный сон,
и срываются в пропасть дрожащие звуки
под покровом вечерних сиреньных лесов
и стемнело почти, всё не зло и не правда,
только сумрак ступает на грабли тоски,
перстенёчек блестит, у старушки украден,
снят с журчащей речушкой холодной руки
подожди, я отправлюсь в зыбучие дали,
они нЕ отдадут до посмертья меня,
словно ручки в забытом на кухне пенале
пишут в воздухе глупый, унылый роман
ни о чём, бесталанный и бес-позвоночный,
я ночник, значит ночью я буду зажжён,
и дорожки до озера стали короче,
будто кости стареющих к осени жён
или листья летят, и я в них зарываюсь,
я корябаю пыль, как волчок на боку,
выдаю на испачканной в масле бумаге
точно Из сновиденья больную строку
и несусь по бескрайнему лунному полю,
звёзды мёрзнут под ветром и грустно поют,
мама зелье зелёное солью морскою
приправляет, стирая значенья минут
и ты там, а я тут.. это больно и странно,
ты останешься с ней, а я дверь притворю
и исчезну фигурой в густейшем тумане,
тело кутая в синий и мягкий велюр..
я ребёнком была, если и изменилась,
равнодушия чай выпивая с утра..
и глагольная рифма ползёт по страницe,
и любовь утекает из вскрывшихся ран
или взгляд из окна на безлюдные улицы..
и фонариков гаснущих рыбья икра