Здесь всегда по квадрату
На рассвете полки -
От синода к сенату,
Как четыре строки.
Галич
1
Не совершал плохих поступков, всегда старался быть добрей, и вот с толпой бесплотных духов взмыл вверх, скончавшись в декабре. Свою судьбу не выбирая, бредём с поникшей головой - нас прямиком к воротам рая ведёт божественный конвой. Хоть на дворе уже суббота, но там, в Эдеме, свой дневник. На проходной - апостол Пётр, там, на ресепшене у них. Сказал ему я: "Дай мне, Петя, ключи от комнаты моей!" А он ответил: "Вы как дети! Не Петя я! И не Матвей!" А после паузы добавил: "Сегодня смена не Петра. Меня зовут, ребята, Павел, уже запомнить бы пора. Теперь скажу за распорядок: ищите комнаты свои в казарме. И не надо пряток - повсюду камеры тут! И поймите: здесь намного проще, чем там, в казармах для живых! Выводим лишь полки на площадь мы каждый день, без выходных".
- А почему в раю казарма?! - спросил я на беду свою. - Мне смерть казалась лучезарна!
Он: "Разговорчики в раю! Вопрос подобный каждый день я парирую, круча свой ус! Друг, не ищи у нас спасенья - не для спасенья наш союз! А почему? Так это просто, как стирка грязного белья: да, Павел я, но не апостол, нет, не апостол, Пестель я. Апостолы намного выше, а здесь не тут, имей в виду. Ступай в казарму, ты же слышал". И понял я, что я - в аду! И я решил бежать из "рая" подальше, раз такой расклад, ведь я не думал, умирая, что после смерти будет ад! В столовой взяв в дорогу хлеба, вскарабкался я на карниз и улететь пытался в небо, но улетел куда-то вниз...
2
Однако падал я покуда и никуда не залезал, произошло, по сути, чудо - Земля сменила полюса! Помимо этого планета сменила траекторию - теперь зима на месте лета! Итог: очнулся я... в раю! Вот вижу, райские ворота, а возле них сидит консьерж. Спросил я: "Вы - апостол Пётр?" Сказал он: "Нет, не Пьер я, Серж". Ну вот, опять не тот апостол, но мне-то, в общем, всё равно. Спросил: "Надеюсь, я не поздно? А то в дороге я давно". Ответил он: "На радость павших, их всех возносят к небесам, и не бывает опоздавших, прекрасно знает каждый сам. Возьмите ключ, но обещайте, что не сбежите никуда. А утром - снова на Крещатик, туда полки вести вам, да". Я содрогнулся: "Кто я?! Где я?! Нет, никуда я не пойду! Ну что за глупая идея?! Ведь то же самое в аду!" Апостол молвил: "Лет уж десять у нас такая тут байда. Они давно всех местных бесят и просят звать себя Майдан. Но Вы-то краски не сгущайте, ведь Вас-то точно не убьют - Вы мёртв уже. Ну а Крещатик - последний здесь для Вас приют". Я присмотрелся: а апостол - в военной форме! Ё-моё! Сказал он: "Я почти опознан. Апостол, да, но - Муравьёв"...
Перед глазами пробегала вся жизнь, я путь увидел весь и понял: там была Валгалла, а настоящий ад - он здесь!
3
Я пребывал в аду в печали, ведь я рассчитывал на рай. Внезапно снизу постучали. Открыл. Мне крикнули: "Ныряй!" Нырнул и вынырнул в кофейне, где кофе варится и днём, и ночью, около котельной, ведущей грешников приём. "Какой же адски крепкий кофе ты мне сварил сегодня, брат! Ты настоящий, вижу, профи, иначе не попал бы в ад". Ещё спросил я у баристы: "Раз декабристы все в аду, то где же жёны декабристов?? А поищу-ка - вдруг найду? Я как-то очень уж рассержен, а их бы встретил с распростёр... И вот пришёл я на ресепшен, апостол где сидит, вахтёр.
- В казарме тут на койке койка, - сказал, - чем был я поражён, но я мужские видел только, а где же койки ихних жён?
- Они живые были если, - сказал он, - были хороши, но после смерти все исчезли - увы, у женщин нет души. Месье у нас в казарме только, и ни одной там нет мадам, зато месье там этих столько! И каждый день у нас - Майдан! Ходи и строй любому глазки, кого угодно выбирай! Полюбишь ты мужские ласки - ад превратится сразу в рай! И в остальном мне неустанно стоять придётся на своём - хотя бы день тут без Майдана, и все мы сразу оживём!
Да это ж можно обосраться! Я не хочу ведь жить опять! Назад несётся тут пространство, а если время - тоже вспять?! Кто не прошёл нигде по квоте, чья плоть уже давно мертва! Воскресну я - переживёте, воскреснут эти - чёрта с два! Интриги нет, неинтересно, вам скоро всем придёт капут, ведь если эти все воскреснут, они тут всех переебут!