Я думала, Россия-это книжки.
Всё то, что мы учили наизусть.
А также борщ, блины, пирог, коврижки
И тихих песен ласковая грусть.
И купола. И тёмные иконы.
И светлой Пасхи колокольный звон.
И эти потускневшие погоны,
Что мой отец припрятал у икон.
Всё дальше в быль, в туман со стариками,
Под стук часов и траурных колёс.
Россия-вздох.
Россия - в горле камень.
Россия- горечь безутешных слёз.
Это стихотворение написано русской поэтессой
Лариссы Андерсен.Именно так, с двумя "С".
Певец Александр Вертинский, большой поклонник таланта и красоты Андерсен,
писал: «Мой дорогой друг! Я хочу поблагодарить Вас за Ваши прекрасные стихи.
Они доставили мне совершенно исключительное наслаждение. Я пью их
медленными глотками как драгоценное вино. В них бродит Ваша нежная и
трепетная печаль. Жаль только, что их так мало… Впрочем,
Вы вообще нерасточительны в словах, образах, красках. Вы скупы, и
это большое достоинство поэта».
Ларисса Николаевна Андерсен- русская поэтесса, танцовщица,
мемуаристка. Родилась 24 ноября 1911 года в Хабаровске в семье офицера-артиллериста,
ушедшего в 1914 году на фронт, затем ставшего белым офицером и служившего
в годы гражданской войны при штабе Колчака в чине полковника.
По отцовской линии - в жилах девочки текла скандинавская кровь,
по материнской – польская.
В 1920 году отец Лариссы был переведён по службе из Хабаровска во Владивосток,
до захвата города красными, семья жила на острове Русском. Осенью 1922 года
в возрасте 11 лет Ларисса вместе с родителями эмигрировала в Китай.
Как вспоминала потом поэтесса, она сидела на палубе, забитой людьми,
чемоданами, коробками, и держала в руках самовар, обернутый маминым
зелёным бархатным платьем, с соболиной оторочкой - семейную реликвию.
( Позже этот самовар сменил не один адрес.) И вот семья в Харбине.
В Харбине, в то время проживало более 200 тысяч белоэмигрантов, и отец,
приняв китайское подданство, устроился счетоводом на Китайско-Восточную
железную дорогу. Ларисса окончила гимназию и начала зарабатывать
на жизнь, собирала рекламу для газет, преподавала китайским детям русский
язык и арифметику.
Ей было 15 лет, когда увидело свет её первое стихотворение «Яблоки цветут».
***
Я буду умирать не споря,
Где и как надо хоронить.
Но жаль, что вдалеке от моря
Прервется жизненная нить.
По имени «морская птица»,
Я лишь во сне летать могу,
А хорошо бы очутиться
На том знакомом берегу.
Быть может, та скала большая,
Маяк с проломленной стеной
Стоят, как прежде, не мешая
Индустриальности земной.
И, примирившись с той стеною,
Вдали от пляжей и дорог,
Играет, как играл со мною,
Дальневосточный ветерок.
Там волны шепчутся смиренно
О чем-то мудром и простом,
А меднокудрая сирена
Лукаво шелестит хвостом.
Ведь море было первой сказкой
И навсегда остался след —
Меня прозвали «водолазкой»,
Когда мне было восемь лет.
Вот там бы слечь под крики чаек,
Узнав далекий детский рай,
Последним вздохом облегчая
Уход в потусторонний край.
Меня бы волны покачали,
Препровождая на тот свет,
Где нет ни скорби, ни печали,
Но, может быть, — и моря нет.
***
Ларисса не только писала стихи, она прекрасно танцевала,
Помогали ей в этом ускоренный курс Лидии Дроздовой, воспитанницы Петипа,
и природный талант. «Танцы в моей были самой жизнью», говорила
Ларисса.Пятнадцать лет она была звездой дальневосточной эстрады
в Харбине, Шанхае.
В Харбине участвовала в работе литературной студии «Молодая Чураевка».
В счастье Ларисса не верила, она говорила, что у поэтов не бывает счастья,
потому что они - ротозеи и чудаки..
Ларисса считала поэзию хронической болезнью и от этого «недуга»
её спасали танцы.
Перед началом ВОВ,в Шанхае, вышла книжечка стихов Лариссы Андерсен
«По земным лугам», тиражом 100 экземпляров, и сразу стала
библиографической редкостью. Стихи вышли при поддержке Александра
Вертинского, бывшего в то время, на гастролях в Шанхае.
Надо сказать у Лариссы Николаевны была особая, только ей присущая красота,
синие глаза, локоны с отливом благородной меди, чистый овал лица,
врожденная грация. Она была знакома с удивительными людьми своего
времени, с Николаем и Святославом Рерихами, Александром Вертинским,
Ириной Одоевцевой...
И это был круг равных.
В 1956 году Ларисса Николаевна покинула Китай, выйдя замуж за француза
Мориса Шеза. Супруги переменили много городов и стран:Индия, Африка,
Вьетнам, Таити. Такова была специфика работы мужа, он служил в
пароходной компании. После выхода Мориса Шеза на пенсию, семья перебралась
в городок Иссанжо, Франция, где Ларисса прожила более 40 лет.
В небольшом городке, затерянном в верховьях реки Луары, природа которой
так напоминала ей Родину, Дальний Восток, сопки, горы,
бурные речушки.
Российские читатели впервые познакомились с поэзией Лариссы Андерсен,
в сборнике прозы и поэзии дальневосточной эмиграции:
«Харбин. Ветка русского дерева», выпушенного в Новосибирске,.
В московском издательстве «Русский путь», в наше время, вышла книга
Лариссы Андерсен «Одна на мосту». Наиболее полный сборник её стихов,
воспоминаний и писем. Она вернулась на Родину стихами.
У поэтессы не было детей, но нам остались ее стихи.
Лариса ушла из жизни легко, на выдохе, спустя полчаса после того,
как священник, посещающий госпиталь по расписанию, завершил обход
больных. Случилось это 29 марта 2012 года, в госпитале
Ле-Пюи-ан - Веле – в 25 км. от городка Иссанжо, на 102 году жизни
замечательной поэтессы и грациозной танцовщицы.
Ларисса Андерсен покоится в фамильном склепе семьи Шез, рядом с мужем,
который скончался в 1988 году и отцом, офицером русской армии,
похороненным, как завещал, с полковничьими погонами.
Думая о долгой жизни Лариссы Андерсен, о её замечательном творчестве,
вспоминаю пушкинские строки: «Печаль моя светла…».
Прочтите несколько стихов печального Ангела Русской эмиграции:
Это бред. Это сон, это снится...
Это прошлого сладкий дурман,
Это юности Белая Птица,
Улетевшая в серый туман.
Вы в гимназии. Церковь. Суббота.
Хор так звонко весеннее поет...
Вы уже влюблены, и кого-то
Ваше сердце взволнованно ждет.
И когда золотые лампады
Кто-то гасит усталой рукой,
От высокой церковной ограды
Он один провожает домой...
***
Одна на мосту.
На том берегу - хуторок на поляне
И дедушкин тополь пред ним на посту…
Я помню, я вижу сквозь - слёзы, в тумане,
Но всё ж я ушла и стою на мосту.
А мост этот шаток, а мост этот зыбок-
От берега деда на берег иной.
Там встретят меня без цветов, без улыбок,
И молча ворота захлопнут за мной.
Там дрогнут и хмурятся тёмные ели,
И ёжась от ветра, мигает звезда…
Там стынут улыбки и стонут метели,
Нет, я не дойду, не дойду никогда!
Я буду стоять, озираясь с тоскою,
На сторону эту, на сторону ту…
Над пастью обрыва с проклятой рекою.
Одна. На мосту.
***
Короче дни, и жизнь короче
Короче дни. И жизнь короче,
Нет больше никаких «потом»…
И дождь занудливо бормочет,
И я одна… с моим котом.
И вновь передо мной былое,
Всё, что я сделала «не так»…
А время безучастно злое
Сверлит своё - тик-так, тик-так…
Кому нужны мои тревоги,
Мои ошибки и грехи?
Тут, на земле, святые строги,
А в небе ангелы глухи.
Вот если б я могла слезами
Тебя вернуть, тебе помочь-
То я бы плакала годами,
Как в ту злопамятную ночь.
***
Нам пели птицы - мы не слушали…
Нам пели птицы – мы не слушали.
К нам рвался ветер – не проник.
Теперь засушенными душами
Мы ищем высохший родник.
Хлопочем, рыщем, спотыкаемся,
А нажить – грузом на плечах!
Шутя, грешим, небрежно каемся
И утопаем в мелочах.
Ещё манит земля весенняя,
Зовёт кукушка за рекой,
Но нам дороже воскресения
Наш озабоченный покой.
***
Печальное вино.
Памяти Александра Вертинского.
Это было давным – давно,
Мы сидели, пили вино.
Не шумели, не пели, нет-
Угасал предвечерний свет.
И такая цвела весна,
Что пьянила и без вина.
Темнота подошла тайком,
Голубея лунным цветком,
И укрыла краем крыла,
А печаль всё росла, росла,
Оставляя на много лет
Догорающий тихий след.
И, я знаю, никто из нас
Не забыл тот прощальный час,
Что когда – то сгорел дотла…
Так прекрасна печаль была,
Так звенела в ночной тиши,
Так светилась на дне души.
***
Я не стану святой и строгой,-
Так привычно моим ногам
Уставать по земным дорогам,
Танцевать по земным лугам.
Я девчонкой в лесу когда – то
Припадала к земной груди,
И пьянит меня даже ладан,
Словно запах лесных гвоздик.
Лев Баскин.