В общем, жизнь улыбалась.
Как прежде,
Ты спокоен был, весел и свеж.
И питались большие надежды
Ожиданием этих надежд.
И душа пустотой не звенела -
Каждый взгляд добротой одарял,
И порой не сиделось без дела,
Да и без дела порою сиял.
Сила молодость счастьем пьянила,
Планов рой и возможностей тьма!
Шелестело, ласкало, светило!
В общем, вровень - и нос, и корма!
Но, как в жизни бывает нередко,
Вдруг однажды - сермяжная быль -
Не скользящим, крепчающим, метким
Бризом лёгким наполнился штиль.
Поначалу внимание было
Так размыто, и та благодать
Всё ласкающий свет свой струила,
Не хотела никак отпускать.
Постепенно она отступила,
Что-то стало томить и тянуть...
Дискомфорта туманная сила
Спеленала желудок и грудь.
Как-то снизу и так незаметно,
Как приходит порой темнота,
Точно так же, почти беспросветно,
Навалилась ещё ... тошнота.
Лоб в испарине - липкий, холодный...
Слабость... муть... лихорадка... слюна...
Не успел и двух пальцев народных -
Рези адской прошила волна!
Аж присел - разогнуться не в силах...
Зубы сжаты... на вдохе застыв...
Кровь в лицо...
Задышал - отпустило...
Встал, шагнул...
И, вдруг - жгучий позыв!
И стремглав, как способен позволить
Половинок зажатый кулак,
Сленгу русскому - полную волю,
К двери мчишь - свет, щеколда, стульчак!
Облегченье на грани разрыва!
Гейзер жжёт - белизну растерзал!
Мышц мимических дикая нива
Разгулялась в бушующий шквал!
Всё забыл: нормы, рамки, стесненье,
Глаз на выкате бешеный взгляд!
Ты измучен и ждёшь избавленья,
Ты затишью малейшему рад!
И дождался - последний... натужный
Вздох стихии ты выдавить смог.
Хор ладоней ласкающих дружный
Животу распрямиться помог.
Силы бросили плоть, лишь дыханье
Чудом тлеет в измятой груди...
Дрожь в руках... и бумаги шуршанье,
И поток победившей воды.
Организм на пределе износа...
Доплестись - чай густой заварить...
И прилечь... И генезис поноса
Тихо, сквозь забытье, изучить.
13.11.1990
* * *
В оформлении помог сам Иван Константинович.
Он тоже частенько писал по памяти, фантазируя.
Айвазовский, если кто не понял.