Таисия Абакумова.
Глава 15
Вересаев чуть помолчал и продолжил.
«Анечка, любимая, твою улыбку в последней встрече я запомнил навсегда, и чувствовал твою боль. Этой встречи не должно быть, я должен уехать и всё, и наша жизнь, возможно, получилось бы совсем другой. Мы бы встретились чуть позже, снова были бы счастливы, но что-то вмешалось. Новые испытания для нас приготовлены были по всей вероятности. Кто-то завернул наши судьбы, нашу жизнь закрутило и развернуло в разные стороны. И пусть будут новые испытания, лишь бы знать, что ты любишь меня. Помнишь, как венчались?
С любовью и на века. Анечка, ты меня подожди, дождись меня, я вернусь, а пока нас разделяет пространство, где здесь я один без тебя, а где ты далеко и без меня. Ты прости за долгую разлуку, всё это издержки моей профессии. Так сложилось. И не верь, тебе скажут, я умер, но я жив и здоров, пройдёт время, мы встретимся. Возможно, скажут обо мне очень не хорошие слова, а возможно назовут меня предателем, или посмертно героем, не верь, я не такой и предателем я быть не могу и я жив и мы с тобой обязательно встретимся, я вернусь, обязательно вернусь, и будем счастливы. Поверь мне, вот только, не смогу назвать время, когда я вернусь, но я обязательно вернусь, чтобы не случилось, вернусь.
Знай, я по-прежнему люблю тебя, люблю и сына, и доченьку…..
– Но это неправда. Вы сочинили это сами?
Нервно вскричав Аня, прервала повествование Алексея.
– Нет, Анна Михайловна, я ни одного слова не упустил и не придумал. Всё это мне пришлось запомнить. И на память я не жалуюсь, запоминаю навечно, водерень.
Увидев удивлённо поднятую бровь Ани поспешно добавил.
Запоминаю в совершенстве.
– Но Андрюша не знал о детях, я ему не успела сказать. Особенно после тех его слов, во мне что-то случилось, и моя гордость не позволила сказать ему.
– Фетис не знал? С каким-то удивлением в захлёбе спросил Вересаев. Вы заблуждаетесь, Анна Михайловна. Он знал. Он всегда всё знает. И то, что не получится вам быть вместе очень долго, тоже знал.
– Но откуда?
– Это вы Ростовского не знали, а он вас знал.
– Ростовский, Краснов. Я вообще не знала его фамилию. А где, правда?
– Вот так всегда бывает у влюблённой малолетней дурочке. Произнесла Лена, Это же надо! Даже фамилию его не знала. Ладно хоть…
– Лена, прекрати. Вот уж сейчас твои нравоучения мне и вовсе не к чему.
– У него обе фамилии правдивые. Ростовский фамилия его отца, Краснов фамилия матушки его. Всех его семейных перестановок мне неизвестно, не интересовался. Я его знал под этими фамилиями.
– Хорошо хоть имя одно. Тихо произнесла Лена.
– И имён у него было много, согласно легендам. Но Андрей, его истинное имя. И вот ещё, он просил вас быть сильной. Цитирую дальше.
«Анечка, будь сильной, твоя сила нам поможет, и тебе, и мне. Мир энергий это не твои иллюзии, а настоящее. Ты незаметно перейдёшь на новый высокий уровень, ступени тебе покажутся, покажется мир энергий, и в процессе жизненный твоих сдвигов ты найдёшь изменения. Тебе многое будет с этого мира рассказываться, и показываться. Мир энергий настоящее. Моя милая, любимая, Анечка, я уже чувствую твою силу и любовь твою. Ты моё солнце, ты моя вечная любовь, Анечка»
Вот на этом всё. Передал слова, которые должен передать двадцать лет назад.
Произнёс Вересаев и вынул из внутреннего нагрудного кармана пиджака маленький сверток, заклеенный широкой лентой.
А вот это я должен был передать сразу вместе с письмом, но обстоятельства не позволили. Фетис знает об этом, что я не смог вам их передать. Я ему рассказал ещё в первую встречу, а мы много раз с ним виделись.
– Так он был дома? Был и не посчитал нужным увидеть меня.
– Нет, Анна Михайловна, не делайте скоропалительных выводов. Виделись мы с ним даже не в России. А когда был в России, я вам озвучил, не мог он. Не стоит мне вам рассказывать его путь, хоть уже это в прошлом. Он меня простил, ещё двадцать лет назад, и сказал,
«Хорошо, я сделаю немного по-другому, но дети мои будут в защите».
Фетис простил меня, но не простил я сам себя. И вот теперь передаю. Простите меня, Анна Михайловна.
И протянул ей свёрток. Аня взяла этот свёрток в руки, осмотрела его и спросила.
– А что там?
– Я не знаю, не смотрел, честно вам говорю. Было так вот упаковано, даже лента изменила цвет, постарела, и этот свёрток я ещё упаковывал, и держал его в сейфе.
Аня осторожно стала снимать полосатую канцелярскую ленту, но не вот-то её разлепишь.
– Спрессовалась за столько лет. Произнёс Вересаев.
Аня взяла нож и поддела, разрезала, стала разворачивать, внутри свёртка оказалась кожаная коробочка. Раскрыв её, Аня увидела два кулончика, лежащих на бархатной подложке.
Взяв один в руки, Аня даже не рассматривая, уже знала, что это такое.
– Крылан.
Тихо произнесла она, и отложила его, взяла другой кулон, также увидела на нём выгравированный рисунок крылана.
Открыв его, она увидела маленькую фотокарточку Андрея, скопированную с их общего фото, когда было их венчание. Венка не было видно, на фото было только лицо, но несколько цветов свешивались на лицо, и он счастливо улыбался.
Бережно положила и взяла первый, открыв его, она тоже увидела фото Андрея. Не осознавая, почему у неё подступил к горлу ком, и он сдавил ей горло, глаза защипало, слёзы, предательские слёзы из обоих глаз покатились по щекам.
– Но откуда он знал?
– Я же вам уже говорил. Фетис знает всё, в том числе о детях, я думаю, о них он узнал, как увидел вас, считал с вас или что-то другое, а может и раньше знал.
– Если он знал всё раньше, почему он не принял какие-то действия.
– Анна Михайловна, иногда приходится жертвовать, простите, может я неверно и грубо подобрал слова, но так нам порой приходиться действовать. Может, я скажу, а вам покажутся пафосные слова. Не обессудьте. Родина, Род, Народ, и главное, планета. Планета Земля, Мидгард. Нас прислал Род и мы здесь. Я, Андрей, и ещё много нас других.
– Марка тоже прислал род? С сарказмом поинтересовалась Лена.
– Нет, Марк отношения не имеет к нам. Как вам сказать? Марка мы узнали позже и, как оказалось, он был с противоборствующей стороны. Им нужен был Фетис. Таких, как Фетис, можно сказать, единицы. Все они в разных концах Планеты. Их всего пятеро.
– Вы тоже из них?
– Нет, но такие, как я, тоже нужные элементы. Нас больше, иначе Фетисам не выжить, род един…. Вересаев умолк, затем продолжил.
Анна Михайловна, вам это знать от меня ни к чему, Вернётся Фетис, сам вам поведает, если посчитает нужным, а вам захочется знать. А он вернётся, я уверен. Ему всего лишь надо помочь. А я не могу найти. Как закрыт он от меня. Пробивается слабый луч, но плохо улавливается, густая субстанция всё обволакивает.
– Тёмная комната, бывает порой очень ярко белой, неестественный яркий свет сверкающие звёзды вокруг, каменный пол, вообще это, как каменный мешок.
Тихо произнесла Аня.
– Анька, ты ещё мне рассказывала, что прикован он к чему.
– К стене. Ответила Аня. Теперь я вижу чётко.
Аня непроизвольно вытянула руку через стол, смотрела в глаза Вересаеву, ощутила, что рука упёрлась в вязкую густую субстанцию. Это был воздух, но он был сжат до невероятной степени, дальше кажется уже не возможно, он взорвёт сам себя. Внутри по-прежнему был Андрей, и ей казалось, что он приговорён к смерти, она сжалась, содрогнулась, очнулась от голоса Лены.
– Ань, ну, что ты там видишь?
– А вы можете увидеть, где это? Спросил Вересаев.
Аня посмотрела в глаза Вересаева, и чуть ли не назвала местность, но вдруг всё закрылось, она услышала голос в мыслях «Не произноси вслух» и он качнул головой. И она качнула головой из стороны в сторону, ответила.
– Нет, не могу, всё закрылось.
В голове у неё образовалась муть, но она явно ощутила, всё, что она увидела, было явью.
«Надо пока остановиться. Я одна подумаю, как помочь Андрею».
Она улыбнулась, и почувствовала, что в груди её образовался луч, и он ширился, словно расправлял крылья, а она всё так же мысленно произнесла.
«Лети» и мысленно подкинула руками вверх то, что создала её душа.
– Ань, ну напрягись. Ведь не только для него, но и для твоего же блага.
Произнесла Лена.
– Не могу, не появляется больше, для этого надо время и моё спокойствие, чтобы очистить разум от налипших на него слоёв. Старая информация ко мне пришла с запозданием, но пришла, с нею я могла бы пойти раньше в развитии своего дара быстрее и дальше.
Но пока я поняла и осознала, что со мной происходило, что такое мир энергий, на самом деле, оно само собой вершилось. А сейчас я волнуюсь. Всё. А давайте отключим все серьёзные разговоры и ещё попьём чаю. Лен, а ты пироги выключила? Они там у нас не сгорели? Хотя запах горелый не чувствуется.
И Аня улыбнулась.
– Давно. Я же на таймер ставила и чуть меньше, духовка отключилась, они и допекались в отключенной духовке, как всегда ты делаешь.
– Хорошо Леночка, давай угостим нашего гостя пирогами с чаем. Леночка ты поухаживаешь, а я пока уберу подарки Андрея.
Аня открыла футляр, и снова залюбовалась гравировкой крылана. Ей снова, как и тогда, когда она рассматривала кулон Андрея, показалось, что эти два кулона засияли, она провела пальцами по гравировке каждого и лучи солнца, на фоне которого была гравировка, высветили прозрачные крылья, а сквозь них светило солнце.
– Занятные вещицы, не правда ли?
Спросил Вересаев, склонившийся над Аней, стоя позади неё. Она повернулась к нему с удивлением, а он неспешно пошёл и сел на место.
– Как вы быстро и бесшумно оказались позади меня?
– Извините, Анна Михайловна, работа у меня такая, извините, если вас напугал.
– Нет, не напугал, просто неожиданно, только сидел напротив и вдруг позади уже стоите и стул не скрипнул. Мгновенно и никакого движения я и не почувствовала. И воздух не колыхнулся.
– Привычка, Анна Михайловна, специфика моих дел требует совершенства во всём. Многолетний опыт. Но с Фетисом меня не сравнить.
– Я Андрея знала, как Андрея, а не как Фетиса.
– Естественно, вам он таким и должен предстать. Окончательно влюблённым.
– А разве нет? Я чувствовала истину в Андрее. Верю и верила, он меня любит.
– Конечно так, другого мнения нет, если Фетис влюбился, то это уже всё навечно. Никогда он на девушек так не смотрел, как смотрел на вас. А в сквере....
– Вы там были?
– Естественно, от него я не на шаг, ведь там был Марк. А Фетис, он вообще на девушек не смотрел. А в тот раз я вас отодвинул не осторожно, была такая версия, и пущена в ход, Краснов погиб от неразделённой любви. Его мимолетное влечение вылилось в любовь.
– Что? Как вы сказали? Удивлённо спросила Аня. Этого не может быть. Как от неразделённой?
– Анна Михайловна, вы не обижайтесь....
– Я не обижаюсь, я удивлена. Я любила и люблю Андрея так, что выразить не могу.
– Я вам верю и верил, видел. Видел ваше неподдельное горе, но эта тоже была легенда. Краснов от не разделённой любви ушёл добровольно в опасную зону и сразу же погиб. Вы хорошо слушали слова Фетиса, что я вам произнёс?
– Да, да, простите Алексей. Ничему не верить. Он мне ещё и дома говорил, когда уезжал от нас, и просил не верить ничему, чтобы не говорили о нём.
– Вот поэтому к вам было такое обращение и не пустили вас к могиле. И ещё по одной причине я вас туда не пустил, Фетис лично меня просил не допускать вас к нехорошим новостям. Но Сергей сам ввёл вас в это дело, а я не смог вмешаться. У него были свои интересы. Пока об этом и не стоит говорить. Вернётся Фетис, и будет возможность рассказать, если так важно будет.
– Бог мой! Андрюшенька! Как же всё же сложна жизнь. Мы так любим друг друга, а всю жизнь далеко друг от друга.
Произнесла Аня, поглаживала пальцем кулоны.
– Вам понравился подарок?
– Что? Подарок?
– Эти красивые вещицы?
– А вещицы, кулончики? Да, красивые, очень. Подарок предназначен был детям. Я видела уже такое. На Андрее был такой, дети приедут, передам.
Аня замолчала, как что-то бы обдумывая, затем добавила.
А возможно Андрей сам скоро появится. Сам подарит.
– Скажите, Анна Михайловна, вы подруге своей доверяете?
– На все сто, даже больше, а в чём дело?
Аня подняла свой взгляд, посмотрела в глаза Вересаеву и произнесла.
Это я ваш голос услышала?
– Да. Анна Михайловна, это я попросил не произносить вслух.
– А почему, в чём дело?
– Дело в том, что может быть подложка, влияние на неё, как на своего агента.
– В каком смысле? Недоуменно спросила Аня.
– Всё вами сказанное может пойти к Марку.
Аня молчала какое-то время, потом снова заговорила.
– Да, нет. Нет, это бред. Как такое возможно? Лена после похорон больше не виделась с Марком.
– Ей и не надо видеться с ним и как бы она к нему не относилась, хорошо ли, плохо, или нейтрально, она может его ненавидеть, но есть служба.
– Какая служба? Удивлённо спросила Аня.
– Существуют закодированные слова. И ей нет нужды с ним видеться, как и ему с ней. Этого нельзя опровергнуть, Анна Михайловна, она была так же с ним три недели и на что он мог запрограммировать её мозг, неизвестно. Обычные люди не поймут такое, и не поверят, но вы ведь не обычная. Анна Михайловна. Одно единственное слово, произнесённое ею, которое вложил в подсознание ей Марк, понесёт ему через пространство всю информацию и он её всю прочтёт.
– Вы говорите правду? Такое возможно?
– Абсолютную, Анна Михайловна. Представьте и такое возможно. И там в той группе тоже не простые люди и тоже знаний у них много, они тоже летают очень высоко, только в своих интересах. До сегодняшнего времени не было причин, а теперь есть. Меньше рассказывайте. Закрываться вы умеете, я это уже проверил, не пробиться. А я, как меня считают, в том числе и Фетис, маг. И очень сильный, но защиту вашу не смог разрушить.
– Какая защита? О чём вы? Да, я собственно и ничего такого не делаю, и ни о какой защите и не знаю. Просто живу и всё.
Аня замолчала, что-то обдумывала под пристальным взглядом Вересаева, затем произнесла.
Вероятно, всё само происходит, это началось после того, как я в тот последний раз виделась с Андрюшей, когда вы его в машину посадили.
– Значит, Фетис это сделал сам и в тот последний момент усилил, и у вас автоматически это происходит. Мир энергий это не просто так, там действительно настоящее. И явная реальность, но только другая, намного выше этого мира. Там наш Род. Там начало всей цивилизации, что сотворена на планете в очень далёкие времена. Это высоко за куполом, но соединение мощное с нами. Как устроена планета, в этом мире знают очень малое количество из всего посвящённого человечества в эти знания.
– Что? Я над этим никогда не задумывалась. Возможно и так, я от всего этого далека.
– И это хорошо. Так и продолжайте, не показывайте себя ни друзьям, ни врагам. Ещё не известно, где возможен, быть друг, а, где недруг.
– Андрюша мне говорил однажды, чтобы я не рассказывала об нашем..., как вам сказать, о нашей тайне. Говорил, она касается только меня и тебя, и она остаться должна с нами. И об этом не должен узнать Марк, а он плохой человек. Так он сказал.
– Значит, он вас ещё тогда предупредил и создал над вами оберег. Хорошо. Не волнуйтесь, всё будет хорошо, я смогу найти Фетиса, для меня уже достаточно той подсказки, пока вы говорили, мне открылось то место. Этого мгновения мне хватило, когда вы мысленно коснулись рукой той вязкости. Успел проследить за вашей рукой и разглядеть, и теперь знаю, где искать.
Она опустила взгляд на два кулона, лежавшие в футляре и провела снова по ним пальцем, и почувствовала энергию. Она металась по кругу, от неё, к футляру с кулонами, обводила кулоны, делала круг от них к ней, какое-то время круг не разрывался. Ясно видела, затем, словно птица, взлетела, размывая круг, и круг разомкнулся, энергия пошла вверх. Сердце её вздрогнуло, замерло, затем забилось в радостном чувственном порыве на груди её запульсировал такой же крылан. И снова мысленно произнесла.
«Лети, лети ему на помощь».
Она улыбнулась, в сердце, в душе было спокойно. Закрывая футляр, и скомкивая бумагу, обёртку футляра, поднимаясь с места, она произнесла.
– И всё-таки я верю Лене, конечно о своей тайне я ей не рассказывала и не собиралась рассказывать, это действительно касается только меня и Андрея. Извините, я оставлю вас на некоторое время.
Аня ушла наверх, а Вересаев с восхищением смотрел ей вслед, подумал.
«Сильная женщина, очень сильная! Я таких ещё не встречал. А в сущности, как должна быть берегиня у Фетиса? Именно такая, с мощной силой любви, и действительно ждёт Фетиса. Такая богиня и из могилы достанет и оживит своего любимого. Счастливый Фетис. И будет ему большое счастье, он его заслужил. Только вот яркая жизнь с такой прекрасной богиней прошла мимо. Но верю, он наверстает, ведь жизнь продолжается, и будет продолжаться, и они ещё молодые.
Перед его глазами предстал Фетис, измождённый и постаревший, Вересаев чуть поморщился, отгоняя это видение.
Уверен она сможет его вылечить и он помолодеет, с её-то силой любви. Пятнадцать лет большая разница, она цветущая в самом расцвете. Но, что для них года? Для них года не исчисляются временем этого мира. Они ещё оба так молоды и это совершенство навечно.
Леночка тоже ей подстать, и она мне очень нравиться. Этакий бутон розы, только ещё надумал распускаться. Ароматная розочка, но её ещё надо проверить на след Марка. Остался ли?
Беглый взгляд ничего не дал, чиста. Возможно, на ней тоже стоит защиты Анны, это возможно, такая сильная женщина способна очистить и поставить защиту на всю свою семью, даже не осознавая этого. А Елена её семья, так что мне придётся потрудиться, чтобы посмотреть Елену. И если, след от Марка остался, помочь вычистить. Не может такая светлая душа попасть в инфернальность. Ей надо помочь».
И так шло время. Вересаев гостил в этом городке ещё несколько дней, жил в гостинице, приглашал Лену на свидания. И что у них происходило между ними, Аня не спрашивала, а Лена пока не делилась своей радостью. А что она радостная и счастлива, это было видно.
Глаза её светились, и она даже помолодела, и это заметила не одна Аня, но все их друзья и коллеги. И видели, как её каждый день встречает с цветами импозантный мужчина, как выразилась Аллочка, медсестра Ани в её кабинете. Собственно она права. Алексей привёл весь наш медперсонал в восторг. И все рады были за Лену.
Ну, конечно же, такой мужчина притягивает к себе, он внушает к себе уважение и почтение. Он произвёл внушительное впечатление на всех.
– Анька! Шептала ей Лена, когда она однажды пришла в её кабинет. Я сошла с ума.
Она даже оглянулась, не подслушивает ли кто.
Ань, что мне делать? Я упала в любовь, я ощущаю полёт, моё сердце поёт. Уууммм! Анька! Эти дни были такими не вероятными. Это сказка, Анька. Ань, ну, что мне делать?
– Быть счастливой. Улыбаясь, ответила Аня.
– Ой, что я скажу детям, когда приедут?
– А они скоро возвращаются. Тихо рассмеялась Аня.
Возможно, не сразу к нам приедут, в Москве у них своя жизнь, и учёбу им ещё не отменили, до дипломов далеко. Смеялась Аня. Да не волнуйся ты, Лен. Ты имеешь право на личное счастье и на личную жизнь. Женское счастье для женщины не последний процесс в её жизни. это твоё счастье. Лена.
– Возможно, ты права, ты знаешь, что мне сказал Алексей?
– Нет, не знаю, а скажешь, узнаю. Уже громче рассмеялась Аня.
– Сказал, что ждал меня всю жизнь.
– О, как! А, что, возможно и ждал. В возрасте всегда любовь другая, уже более серьезнее. Ну, что ты так раскраснелась? Как говорится, все бывают святыми и грешными. Но в любви нет греха и исключений из правил нет. Любовь она если есть, то есть, это настоящее состояние души. Возможно, ваши души тоже долго ждали этой встречи. Когда моложе были, не до этого было. Ты была уже с детьми, хоть те ещё и они не родились, и он в то время по уши занят был работой. Хоть и стояли вы тогда напротив друг друга.
– Может, может, Ань, но думаю, если бы ему не надо было передать письмо тебе, то и не встретились бы мы.
– Всё возможно, а возможно письмо здесь не причём, а повод. Дело-то прошлое. Мог и не передавать уже, а посылку вернуть Андрею. Но думаю, судьбы у всех так закручены, что и не разобрать. Ведь не зря же матушка Магощь прядёт все судьбы и нити переплетаются.
А веретено всё крутится и крутится, а нить прядётся и скручивается. А ты взрослая женщина и следы от прожитых лет совсем незаметны. И ты выглядишь очень даже молодо и след печали в глазах исчез, от предавшего когда-то мужчины, вон, как засияли.
И правильно. Надо быть счастливой.
– Ой, Анютка, а вдруг это не надолго.
– Что ты об этом волнуешься? Неважно, надолго или нет, ты сейчас будь счастливой, а будущее покажет. А ты сейчас крепкий градус, Ленка, терпкое вино. И это тоже прекрасно.
– Ну, да с выдержкой. Как вино у дяди Миши. Расхохоталась Лена. Но я так боюсь Ань, вдруг сердце моё обольётся кислотой, как облил его Марк.
– Лен, не стоит вспоминать то время и того пошляка, он чином от ума избавлен. Выбрось всё старьё, застрявшее в твоей памяти и подальше, прочь в самое ядро запредельного распада.
– Тебе хорошо говорить, ты другая, ты в состоянии любви.
– Так и ты раскрой своё сердце, для полного состояния любви. Ты посмотри на себя, ты другая стала и сейчас ты счастлива. Так и наслаждайся счастьем, а страх выброси. Выбрось немедленно. А Павлик и Викуля только будут рады твоему преображению, их мама стала счастливой.
– Ты так думаешь?
– Конечно.
– Алексей мне сказал, Лена опустила голову и замолчала.
– И, что сказал тебе Вересаев?
– Вот, смотри.
И Лена протянула ей руку, на пальчике красовалось новое красивое кольцо.
– Ооо! Вересаев время не терял. Хохотнула Аня.
– И ещё сказал,
«Я за тобой три года ходил, умолял о встречи, теперь же не намерен время терять. Дети твои приедут, и я попрошу у них официально руку и главное сердце их матушки, а ей я подарил своё сердце и любовь».
И надел мне на палец кольцо. Перед самым отъездом сегодня подарил.
– Ооо! Вересаев пошёл на пролом. Застолбил. Аня расхохоталась.
– Ну, что ты ржёшь? Анька. Мне надо давать согласие? Или нет? Скажи.
– А ты разве ещё не сказала да? Кольцо-то на пальце, это многое говорит.
– Что? Надо было не принимать? Ань? У меня же первый раз такое.
– Можно подумать у меня было не счётное количество.
Она снова рассмеялась, продолжила. У меня даже кольца не было, лишь венок венчальный. Вернётся Андрей, всё стребую с него.
Произнесла Аня до сих пор стояла, как встала и подошла к ней рассмотреть кольцо, уже заливалась смехом, и попятилась назад, упала на диван, хохоча.
На громкий смех заглянула медсестра.
– Вот умора, Ленка, ох, и крутятся наши судьбы. Продолжала Аня.
– Вы так смеётесь заразительно, Анна Михайловна. У вас какая-то новость хорошая?
Спросила медсестра с любопытной улыбкой.
– Она не смеётся, она ржёт. Строго ответила. Закрой дверь, Вера.
Та поспешно закрыла дверь, а Лена встала, продолжая говорить, пошла к двери.
Вот точно теперь будет подслушивать, засранка такая.
– Лен, остановись, да пусть подслушивает. Всё равно вся больница знает о твоих отношениях, разве только кольцо не видели.
– Конечно, не видели, я его сняла, как надо было приступить к работе, сейчас вот перед твоим приходом надела.
– И любовалась. Снова рассмеялась Аня.
– Анька, тебе бы только посмеяться. Да, любовалась.
– Надо детям позвонить, что-то от них долго вестей не было. По-моему, они завтра возвращаются, если не ошибаюсь. Пусть выберут время и пораньше приедут домой, зачем влюблённых томить.
– Опять смеёшься? Тебе бы посмеяться, Ань, ну, что делать-то?
– Я же тебе сказала, быть счастливой и сказать «да» не дожидаясь детей. Ты заслужила у вселенной такое счастье, и она тебе его подарила. Леночка, подружка моя любимая, я очень рада за тебя. А Вересаев хороший человек, хоть железный, но это издержки профессии. Но с тобой-то мягкий и нежный. Мужчине, то есть Алексею твоему тоже необходима женщина и такая, как ты. Когда вы были у меня, я вас посмотрела.
– С твоего мира смотрела? Спросила Лена, а Аня улыбнулась и ответила.
– Да с мира энергий, вы красивая пара. Сердце у него чистое, лишь жёсткость в нём профессиональная, но с тобой он оттаивает. Работа будет на работе, а с тобой нежность и любовь. И не бойся, Лена, всё будет у вас хорошо.
– Ой, Анютка, а я только хотела попросить тебя, чтобы ты посмотрела нас в твоём мире энергий, а ты уже. Но так всё быстро произошло, мы всего-то несколько дней знаем друг друга.
– Но вы переписывались три года, Ань. Он тебя разглядел сразу и думаю ещё у папы на приёме, а может ещё на похоронах.
– Да ладно?
– Вот сейчас воспроизвожу то время и вижу, он на тебя смотрел, и взгляд его менялся от жёсткости, до нежности.
– И, как ты заметила тогда? Ты же никакая была.
– А я не тогда, а сейчас смотрю на эту сцену.
Продолжение следует....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.