Ручное Бурениии
(Глава из книги М.В.Толкачева “Занимательный вьетнамский”)
Что-то я делал не так?
Извините:
Жил я впервые
На этой Земле.
Роберт Рождественский
«…в технике самое простое решение
задачи - это и самое ценное».
Иван Петрович Павлов
Разведанную в провинции Нгеан, неподалеку от деревни Ban Ngoc, россыпь касситерита (оловянного камня), мы с вьетнамскими геологами без особой фантазии назвали “Россыпью первого ручья”. Она сформировалась в межгорной котловине, в один из крутых бортов которой вкраплены жилы касситерита (SnO2). За миллионы лет геологической истории породы склонов ущелья подвергались механическому разрушению, воздействию “кислотных дождей” и промывались водами бегущей по дну долины реки. При этом высвобождались и концентрировались в россыпи кристаллы и зерна стойкого к механическому и химическому воздействию касситерита и других тяжелых минералов и металлов. Остатки горных пород, в которых увеличивается содержание железа и алюминия, превращаются в латерит - красноцветную почву тропиков.
Есть и еще одна существенная деталь. Река, которая старательно перемывает свой аллювий в нашем конкретном случае не имеет прямого выхода к речной системе региона. В конце своего короткого пути она упирается в горный хребет и покидает котловину через карстовые провалы в дне долины. Сток воды через них идет медленно. В период муссонных дождей уровень реки поднимался на несколько метров. Разливаясь на километры вширь, река пополняла свою пойму мелкоземом и плодородным иллом. Этакий своеобразный микро Нил. На этой плодородной почве крестьяне ближайшей деревни выращивают свой рис и овощи. Размеры бессточной котловины по длинной оси не превышают 5 км. Ширина заполненой осадочными породами долины не более 3 км. Мощность аллювия в среднем составляла порядка 20 метров.
Разведку россыпи вьетнамские геологи планировали производить в процессе проходки шурфов. Я тоже в начале был согласен с таким решением.
Здесь уместно отметить, что вьетнамцы всегда были большими мастерами по проходке подземных выработок. Первые тоннели они начали строить в середине 1940-х годов во время войны с французами. С приходом в Южный Вьетнам армии США к строительству тоннельных подземных укрытий были привлечены тысячи добровольцев, вооруженных мотыгами и корзинами. Вход в такую подземку был узок (примерно 60 на 90 см). Это были либо места для засады и спешной эвакуации, либо своеобразные подземные комплексы, в которых на глубине до 25 м располагались казармы, больницы, склады, кухни и даже типографии.
К моему приезду в долину Первого ручья первый шурф уже был пройден до глубины 12 метров. Мне захотелось осмотреть его стенки изнутри. При подготовке к спуску несколько смутило узкое, на мой вгляд, сечение закрепленного срубом устья шурфа. Оно было шире “партизанского лаза”, но все равно, не превышало одного квадратного метра. Подъем породы и отбираемых проб осуществлялся, как и в Южном Вьетнаме, с помощью плетенных из бамбука корзинок, закрепленных на плетеной веревке. Для спуска вниз я оседлал эту корзинку, повесил на грудь китайский фонарик, прикрыл голову спортивной шапочкой и держась за веревку, которую контролировали два рабочих, начал движение вниз.
Осматривая освещенные фонарем стенки шурфа, я, по привычке, периодически поглядывал наверх, на синее окошко устья. Примерно через 8 метров спуска я неожидано оказался в полной темноте. Небо надо мной почему-то не просматривалось. Встревоженный этим обстоятельством я дал сигнал на подъем. На поверхности,я сразу же обратился к ожидавшим моей восториженной оценки их труда рабочими:
- Почему во время спуска не видно устья щурфа?
- На глубине 5 метров мы встретили валун. Разбить его мы не смогли. Обошли стороной и пошли дальше вниз.
Этот их ответ, святая простота, меня не обрадовал. Отряхнувшись от глины, я внимательно осмотрел участок. Первый шурф был заложен рядом с рисовым полем. Его защищал от возможного прорыва воды бурт сырой глины. Схема размещения других щурфов зависела от конфигурации покрытых водой рисовых чеков. Вступать в перговорами со старостой или рядовыми крстьянами о возможном осушении или создании на поле “выгородок” для проходки шурфов нам не хотелось. Глубокие шурфы могли аварийно осушить поля. Понимая это, местные жители уже проявляли обоснованное беспокойство за свой урожай. В этих условиях я предложил заменить проходку шурфов бурением ручных скважин.
В свое время, в период проведения среднемасштабного геологического картирования нефтегазоносных районов Западной Сибири ( Каргасок – Нарым -Парабель), возглавляемая мною геологоразведочная партия применяла не только механическое колонковое, но и ручное бурение. Выбор способа проходки скважин определялся, если сказать современным языком, логистикой доставки оборудования на непроходимые участки террас реки Оби и гривы Васюганских болот. Мачту или буровую вышку в этих случаях заменяла тринога из срубленных на месте бревен. Трубы для крепления скважин заранее готовились на базе партии как переносимые вручную “коротыши” (обрезки труб по 1,5 м) и вместе с буровым инструментом (змейкой, ложкой и желонкой), а также лебедкой доставлялись на точку вертолетом. Опытная бригада Алексея Новикова вручную проходила скважины на глубину до 50 метров. Мой личный рекорд ручного бурения в паре с Юрием Оконечниковым был ограничен глубиной в 10 метров.
Опираясь на свой опыт и знакомую мне технологию, я предложил провести разведку россыпи с помощью ручного бурения. Реализация этой идеи зависила только от наличия необходимого бурового инструмента. Детально описав технологию ручного бурения руководству партии №20д, я составил список необходимого “железа”. Прямо на месте проведения работ просверлил перкой (длинным плотницким штопором) вершины трех притащенных быками шестиметровых бревен. Расширил дырки раскаленным на костре ломом. Продел в них шкворень с подвешенным к нему блоком и завершил, таким образом, один их этапов подготовки к ручному бурению - изготовление трехствольной вышки. Осталось только собрать необходимый инструмент, дождаться уборки риса и приступить к разведке россыпи.
Прошло некоторое время. Вьетнамцы нашли в своих запасниках буровые штанги диаметром 33 мм и небольшую строительную лебедку. Разрезали на “коротыши” имеющиеся обсадные трубы диаметром в 145 см (4,5 дюйма). Приступить к буровым работам они смогли, как уже отмечалось, после уборки урожая. Порученные результаты разведки нас обрадовали. В пробах из скважин глубиной до 20 м, содержание касситерита в среднем на всю толщу составило 1164 грамма на кубометр промытых песков. В некоторых ураганных пробах концентрация оловянного камня составляла 3236 и даже 4289 г/м3. Прекрасный результат! Отмечу для сравнения, что в СССР на россыпных месторождениях касситерита бортовое промышленное содержание в те годы равнялось 200 г/м3.
Главным недостатком этого месторождения, размер разведанного участка которого составлял 1500 х 300 м, было то, что на поверхности оно в плане частично совпадало с рисовыми полями. В стране, где земли, пригодные для сельскохозяйственных работ, составляют менее пятой часть от всей территории, вопрос о горных работах в зоне плодородных земель не получил в те годы положительного решения.
Почивать на лаврах организатора ручного бурения мне не долго не пришлось. Как-то вечером руководитель группы советских геологов Юрий Петрович Рассказов сказал:
- Михаил, завтра с утра тебе надо быть в конторе ГКЭС. Просили, чтобы ты прибыл к восьми утра для встречи с Клименко.
- Зачем?
- Они там работают над заказом по поставке техники для “Кук Диа Чат” Вьетнама на следующий год и хотели бы кое-что уточнить. Попутно нужно отметить, что упомянутое Ю.П.Рассказовым полное название Главного управления геологии Вьетнама - Tong cuc dia chat Viet Nam мы в разговорах сокращали до трех слов.
Вызов к вышестоящему начальству, всегда вызывает некоторое беспокойство. К тому же советник Посольства СССР Клименко был нашим самым большим непосредственным начальником. Возглавляемый им аппарат Государственного комитета по экономическим связям (ГКЭС) курировал исполнение наших контрактов и осуществлял контроль за работой всех советских гражданских специалистов во Вьетнаме.
В резиденции представительства ГКЭС, которая размещалась в отдельном двухэтажом доме, в кабинете у советника состоялся приблизительно такой разговор:
- Посмотрите, пожалуйста эти бумаги (советник протянул мне несколько листов). Хотелось бы получить ваше мнение по этй заявке.
Быстро просмотрев бумаги, я понял, что это часть ежегодно составляемых заявок на поставки оборудования, снаряжения и материалов, запрашиваемых вьетнамцами на следующий год. Клименко подождал пару минут и снова обратился ко мне:
- Товарищ Толкачев, что такое “ложка”, “змейка” и “желонка”? И для каких целей они применяются?
По тону его вопросов я понял, что ответы на них, по-видимому, не являются главной целью нашей встречи, а только представляют собой некую прелюдию для серьезного разговора. Не чувствуя подвоха, я стал спокойно объснять, как с помощью змейки отбирается проба из глин, а желонка - позволяет извлекать из недр обводненные пески и проходить плывуны. Следующий вопрос касался привода буровой:
-Товарищ Толкачев, как будет вращаться и извлекаться из скважины буровой инструмент? Трактором? Дизельным приводом или с помощью электромотора?
Я понял, что в этот момент разговора мы подошли к главной теме моего приглашения на беседу к начальству, и честно ответил:
- Вручную.
- Как вручную? С удивлением спросил советник.
- Так , вручную, - подтвердил я.
- Пердячим паром?- негромко, как бы для себя, переспросил советник (все-таки у дипломатов не отнимешь присущую им вежливость и самообладание).
- Да! Вручную.
Я попытался рассказать советнику, что сам неоднократно бурил такие скважины на Васюганских болотах в Западной Сибири. Но, видимо, уже наступило время для предметного воспитания геолога. И было – за что! Вместо обучения вьетнамцев современным прогрессивным технологиям, сидящий против него сторонник технического регресса пытается внедрить в бурение ручной привод. Советник продолжил:
- Странно, черт возми. В своих заявках вьетнамцы всегда стремятся ко всему самому современному и технологически новому. Вместо наших часов заказывают швейцарские хронометры. А в вопросах бурения пошли у вас на поводу. Признаюсь, увидев в заголовке надпись “Инструмент для ручного бурения”, я сначала не поверил, не понимая – почему ручное. Мне доложили, что вы за полгода выучили вьетнамский язык. Этого что, достаточно, чтобы убедить их в целсообразности ручного бурения?
- Да, не агитироваля я их. Просто мы вместе оценили опасность аварийного затопления шурфов. Бурение закончили быстрее, чем провозились бы с шурфами.
- Вы знали, что американцы над буровыми сбрасывают листовки с предложением ее покинуть?
- Нам, слава Богу, ничего не сбрасывали. Они, думаю, с беспилотников вообще не заметили нашу деревянную треногу.
- Почему вьетнамцы не использовали наши передвижные буровые установки?
- Слишком похожи.
- На что похожи?
- В походном положении, в брезенте - на “Катюшу”, а в работе, без брезента – на зарядную машину ракетного комплекса “Двина”.
Вобщем, я стоял на своем. Решение о ручном бурении в условиях воздушной войны было правильным и, на мой взгляд, единственно возможным. Буровая установка на шасси грузовика-бездорожника не прошла бы дальше провинции Тханьхоа. Узкое горло маршрута – героический мост Хамронг через речку Ма. Его постоянно бомбили. Рисковать оборудованием и людьми мы не решились. А главное - разведка россыпи была успешно выполнена.
Заварив чай советник придвинул ко мне коробку с печеньем и уже спокойно стал распрашивать о работе во вьетнамской глубинке. Расстались дружелюбно, но я не был уверен, что вьетнамская заяка на инструменты ручного бурения пойдет в Москву. Ведь в этом случае оправдываться придется не мне, а советнику. Мы с ним в дальнейшем не раз встречались. При возвращениив Москву я даже побывал на Ленинском проспекте в его квартире-передал письмо и сувенир семье.
Примечание:
1.Касситерит (SnO2 ) является практически единственным промышленно важным минералом олова. Свое название он получил от греческого слова “касситерос” – олово. В обиходе его называют “оловянным камнем”. Для бурых и светло-коричневатых кристаллов касситерита характерен алмазный блеск, в изломах - жирный или смоляной. В составе природного оловянного камня содержится 78,8% чистого олова.
В инструкциях Государственной комиссии СССР по запасам полезных ископаемых при Совете Министров СССР (ГКЗ СССР) к крупным месторождениям олова относятся его природные скопления более 5 тысяч тонн. По предварительной оценки (без учета ураганных проб) “Россыпь первого ручья” содержит порядка 4 тысяч тонн олова, т.е. относится к средним по размерам месторождениям.
2. В рассказе речь идет о кислотных дождях, которые порождаются бушующими на Земле грозами и влагой атмосферы. По подсчетам ученых, ежегодное количество гроз выражается астрономической цифрой в 1,15х109. Особенно интенсивно идут эти процессы в тропиках и субтропиках, в зонах с высокой влажностью воздуха. На острове Ява грозы бушуют 220 дней в году (иногда по 12 часов подряд). В меньшей степени они появляются в средних и северных широтах. В европейской части России, например, в год бывает всего порядка 20 гроз.
В процессе происходящего во время грозы высокотемпературного синтеза, сила тока доход ит до 200 тысяч ампер, а температура плазмы составляет более 10 тысяч градусов Цельсия. Грозовые разряды, воздействуя на азот, содержание которого ватмосфере Земли по массе составляет не менее 75 процентов, образуют оксиды азота, которые взаимодействуя с водой атмосферы превращаются в агрессивные азотную и азотистую кислоты.
Ученые подсчитали (В.И.Бгатов,1985), что за год в районе Ханоя на один квадратный километр вместе с дождевой влагой поступает до 7 тонн азотной кислоты. Это во много раз больше, чем выпадает в средней полосе России, где количество выпадающей в процессе грозовых дождей кислоты составляет порядка одной тонны на квадратный километр. Благодаря кислотным дождям в тропиках и субтропиках огромные пространства суши покрыты красноземом – латеритными почвами. Даже на поверхности базальтовых плит, покрывающих могилы католических священников, похороненных пару столетий тому назад во Вьетнаме, из-за воздействия кислотных дождей образовалась тонкая двухмиллиметровая корка латеритов.