Какие были, посудите, в поле,
Когда на поле брани сатана?
Людей убили в Крокус Сити Холле,
Беда по воле дряни не одна.
И потому ни мира, ни покоя
С фасада, со служебного, с торца.
И почему название такое
У этого концертного дворца?
Пускай мы отменили нынче баксы
И дали имя крышам и вещам.
Но правят подсознаньем англосаксы
У наших нуворишей и мещан.
И нас вовсю идеи эти гробят,
Сбивают с предначертанных орбит.
И это изнурительно коробит
И как-то оскорбительно свербит.
На блуде расковали, но списали
Не нам лишь бесконечные долги.
А люди рисковали и спасали,
Когда огнём пылали потолки.
Где слово за стеной, а дом в подвале,
Не полька на слуху таит бузу.
И снова по двойной живём морали,
Не только наверху, но и внизу.
Кого лелеем, пестуем и холим,
Кого пускаем тысячами в дом?
Переболеем весть об этом Холле,
Займёмся созидательным трудом.
Не трупами мы разве прозевали
Ту шапку, что горит на подлеце?
И вкупе эти горе-азиаты –
Лошадка при палаческом лице.
Уехать бы добром уже на остров,
Собою бы без планов дорожить…
И сколько нам Дубровок и Норд-Остов,
И сколько нам Бесланов пережить?
Пусть душами и вызрели мы даже,
Но явные ли пятна за плечом?
Поймали этих извергов продажных,
А главные обратно ни при чём.
2024