Поэма ДОЧЬ новая редакция

 Поэма  ДОЧЬ               

 несравненное  и  платоническое
                ---------------
                ,,Пиши,  как  живешь  и живи,
                как  пишешь,,.К.Н.Батюшков

Тихий  ветерочек  тронул  лепесточки,
Синий  колокольчик  трепетно  опал,
Капнула  крупица  чистое  водицы
На  лилейно-бледный  ручки  идеал.
Приподнялась  ручка,  полнотой  могуча,
Затенила  солнца  яркости  пятна,
Дрогнули  ресницы--скромные  тенницы,
Распахнулись вежды  ввысь,  на  небеса.
И  растаял  эхом  сон  в  траве,  на  ветках,
Губы--лал  пунцовый  жаждут  сладкий  дар.
,,Я  с  тобою,  мила,  солнце-Тамария,--
Шепчет  пуха-ласка,  глядя  в  синь-глаза.
Тамария-мила  не  глядит,  не  слышит.
Пух, любви  дыханьем , прикоснулся  лба
И  лобзает  жилки,  светлые  прожилки,
Задевает  яркий  пламень-волоса,
Там  любви  надежда--навсегда  остаться,
Затеряться  в волнах- злато-волосах.,,
/Пусть  не мне  ласкаться,  не  любить,  не  зваться,/
Дух  мой--пух  лиловый  всюду,  не  дыша,
НЕжит , и  лилеет,  и  лицо  целует,
С  носиком  вздыхает,  губ  не  убегает,
Плавно  опускаясь,  по  щеке  сбегает
И  волнует  шейку,  лаской  наслаждаясь.
Платья  не  боится,  на  груди  садится,
С пояском  Венеры  нЕхотя  скользит.
В  ножках  стройно-бледных--наслажденье-близость.
Ах,  и  Тамария  прыгнула,  бежит.

Так  мечта  отстала,  пухом  опускаясь,
На  росистый  берег  розовой  зари.
Здесь  девИца  в  шортах,  в  тонкой  рубашонке,
Скрозь  очки-тумана  смотрит  в  даль  земли:
Точка  недвижИма  видится  в  долине,
Выше  горизонта,  в  тучке  пред собой.
Чрез  одно  мгновенье  легкое  свеченье
Обручем  сиянья  опоясал  край.
Сдвинулась  картина  широтой  на  мили,
Покачнулась  влево  плавною  волной.
И  закрылись  вежды , слезно-безутешны:
,,Тамария-мила,  ангел,  будь  со  мной.,,
            
            Часть 1

Но  Тамара  ловко  прыгнула  к  подножке,
Хлопнулся  автобус,  дверцами  звеня,
И  поехал  мимо  спорто-магазина,
Мимо  ширь-стоянки,  где  ,,вокзальная,,.
Там  когда-то  Валик,  тонкий  и  кудрявый,
Приводил  в  порядок  частный  пропуск-дом:
Штукатурил  стены,  потолки,  панели,
Персико-покраской  разукрасил  ,,Гном,,.
/В  нем  бы не  работать,  а  глядеть  без  дела
В  потолок  беленый,  лампы,  зеркала./
Но  оставим   краски,  Валика,  покраски.
ТамарИя  едет,  стоя  у  борта.
Скромные  ресницы  жмурятся  на  солнце
Голубым  сияньем  добродушных  глаз.
Глубина  и  тайна,  радость и  желанье,
Синь-очарованье  светится  в  очах.
Брови  плавно-русы,  а  на  лбу  веснушки
Точками  ,на  редкость  украшают  лоб.
Волосы  волною,  пышной  пеленою,
Под  небросской  брошкой  пали  на  плечо.
Губы,  несказанно,  трепетно-прекрасны,
Мило  улыбаясь,  мало  говорят.
Вот  и  остановка. Распахнулись дверцы.
ТамарИя  бойко  спрыгла  на  асфальт.
А  детишки  рядом,  пОд  руку  с  Тамарой
Весело,  вприпрыжку,  мелко  семенят.
Шум  и  разговоры,  восклицанья,  споры
Заглушают  грохот  и  машины  лязг.
Со  вниманьем  детки  садик  проходили,
Ворота  минУли,  скверик,  стадион,
Мимо  стеклянОй  афиши торопились.
Задержалась  Лялька,  юркнув  за  газон.
Шустрая  присела,  травку  развернула.
Там  цветочек-лютик  махонький  сидит.
Пальчики-румянцы   прикасались стебля,
Носик  утыкался  в  желтенький  листок,
Аромат  цветочка,  веяньем  зефира,
Приподнял  на  радость  детские  мечты.
Хлопнули  ресницы--длинные  тенницы,
Вспыхнули  ланиты  розами  утра,
Губки--мед-рубины  разошлись  с  улыбкой,
Цветик  обрывала  девочка , дрожа,
И  сорвалась  с  места,  и  быстрее  ветра
Догоняет  дружек,  догналА  меня.
Драгоценный  цветик  в  крохотном  смущеньи
Приподносит  бойко  тренеру  она.
Тамария-мила  улыбнулась  Ляльке,
А  в  глазах  мерцанье  голубого  дня.
Розовая  куртка  нАглухо  замкнута,
ВОлос  ярко-рыжий,  ах,  задел  слегка.
Я  не  отвернулась,  слОва  не  сказала,
Ток  любви, как  бритвой,  полоснул,  маня.
/Пусть  не  мне  ласкаться,  не  любить,  не  зваться.
Ангел-Тамария,  не  гони  меня./

Ключики  звенели,  хором  пели дети.
Дверцы  проскрипели    раздевалочки.
Шелестели  платья,  сумки  и  панамки.
,,Здравствуйте,--Тамара  деткам  говорит.,,
Побежали  детки с криками за дверцы,
Запоздавший  цветик-Лялька  впопыхах,
Хлопнула дверцАми, топала ногами,
В секцию   ворвалась,  села  и  тот  час
Лялька  на  сандальках  расстегнула пряжки,
Ножками  ступала  на  прохладность  плит,
Юбку-парусинку,  милая , снимала,
Шорты  натянула,  майку  убрала,
Расчесала  чубчик,  потянула хвостик,
Прыгнула  с  скамейки,  в  залу  шлепала.
В  зале  НаталИя,  Юля,  Катерина,
Настя  и  Ирина,  Соня  и  Марина,
Даша  и  Елена, Оля,  Вероника...
Деток,  эдак,  двадцать  вереницей  скачут.
Стройная  Наташа  впереди  Светланы,
Прыгает,  как  зайчик,  волосы--что  шарфик,
Дергаются  спешно,  пламенно-беспечны,
Ручки  мило-белы , в  сильном  напряженьи,
Локтями,  толчками  помогают  вспрыгнуть
Выше-выше, дальше.  Лялька,  запыхавшись,
Мало  поспевает,  рученьки  не  крутят,
И  прыжок  не  выше.   
Юля свех  милее, Настя всех   сильнее,
Оля, как тростинка--легче  стебелька,
Ира  белокура,  глазками  смешлива,
Ксюша--неприметна,  но  в  трудах заметна,
Темная  Марина--долго-терпелива,
Выдержит  растяжку,  глазом  не  моргнет,
Дина  молчалива,  личиком  смазлива,
Но  упорства,  рвенья  ей  не  занимать.
А  Елена-,,бланка,,  личиком  прекрасна,
Баловство  в  натуре,  озорство  в  речах.
Оле,  Веронике,  Ксюше  и  Галине,
Саше,  Маргарите--годиков  по  пять.
Прыгают  малышки,  весело  резвятся,
Со  всего  старанья  пробегают  круг.
Хлопнула  Тамара  и  пошли  присядкой
Детки-хохотушки  несмышленыши.
По  ,,бревну,,  ходили спешно, друг-за-дружкой.
Наконец,  разминка  завершилася.
Хлопнула  Тамара,  громко  повторяя:
,,Стали  все  в  рядочек,  слушайте  меня.
Первая  семерка  к  турнику  подходит,
А  вторая  тройка  мчится  на  батут.
Остальные  дети  сели  на  скамейки.
Внимательно  глядите,  старайтесь  повторить.,,
Тамария  рядом,  Тамария  близко
Здесь  опустит  мягко,  там  поддержит  ловко,
Ножечки  придержит,  рученьки  направит
И  поднимет  спинку  грацио-дитя.
А  пока  трудЯтся  дети  на ,, снарядах,, ,
Тамария  в  угол  гикнет  замечанье--
,,На  батуте,  Саша,  натяни  носочек.
Не  зевайте,  Ира ,  Оля и Татьяна.,,
Вдруг  неосторожно  оступилась  Настя.
Тамария  тут-же  у ,,бревна,,--стоит.
Вытирает  слезки  детки  в  два  потока:
,,Здесь  у  нас  не  плачут,  здесь  у  нас  трудЯтся,
Ну-ка  успокойся,  Настя , на  скамье.,,
Выходила  детка.  Слезы  вытирала,
Уходила  Настя,  хлопнувши  дверьми.
В  раздевалке  Валя  тихонько  шептала
Ласковые  речи,  глядя  в  синь-глаза:
,,Девочка  ты  крепкая,  умная,  хорошая.
На  тебе  конфетку.  Вытерись  сама.
Слезки  рАзом  сникли  и  румянец  вспыхнул,
Улыбнулась  Настя,  носик  утерла.
И  с  конфеткой  сладкой  попилА  водичку.
И  спокойно-бодро  в залу  подошла.
Тамария  тихо, в ушко,  прошептала:
,,Настя,  подтянися,  покажи  себя.,,
К  низкой  перекладине подбегала Настя,
Прыгнула  разочек. Нет,  не  достает.
И  еще  прыжочек.  Нет,  не  дотянуться.
--Кто  поможет  Насте?--тренер  говорит.
Подбежала  Лялька,  резва-синеока,
Ухватила  Настю  зА  ноги , кряхтя,
Напряглась,  подняла  девочку  высоко,
Ухватилась  Настя  за  турник , крепка.
Маленькие  ручки  дрожно  напрягались,
Щечки  надувались,  тело  поднялось,
Настя  перекладины плечиком касалась,
Пару  раз  поднялась  и  еще  семь  раз.
Обессилев  силой,  спрыгнула  девчонка.
Плеск  аплодисментов  радостно  гремит.
Так  поочередно  парой,  одиночкой
Детки  отжимались,  соревнуясь  силой.

На  часы  взглянула  милый  тренер.
/До  конца  занятий  еще  пять  минут./
,,На  растяжку  живо.,,--гикнула  Тамара.
Скоронько  расселись  девочки  в  рядок.
Ножки  выпрямляют,  ступни  напрягают.
,,Не  сгибать  колени.,,--тренер  говорит.
Девочки  к  носочкам  тянутся руками.
Всяк  пыхтит, старается  в  складке  преуспеть.
Тамария  жестом  подозвала  Лену,
Ставит  на  колени,  возле  ног своих.
Упиралась  Лена  спинкой  о  колено,
Цепко  ухватила  тренера  ногу.
Натянула  ножку,  правая  согнута.
Тамария  пОдняла  левую  пяту,
Ножку перед  Леной медленно сближает,
Жмурится  девчонка,  но  молчит  дитя.
Терпит  боль-растяжку  под  рукой Тамары.
,,Кто  еще?,,--Тамара  громко  голосит.
Ласково-игривым обводит взором.
Взгляд  иссиня-ясный  пристально  глядит.
Подошла  Наташа.  Ямочки  пылают.
Приподняла  ножку,  пятку  подала,
Вынесла  растяжку стойко- терпеливо.
Юркнула  на  место.  Ямочки  горят.

Зал  в  лучах  заката   розовеет густо.
Дети  преоделись.  Разошлись  домой.
Я  не  уходила  и  не  попрощалась.
Только  на  минуту  заглянула  к  ней.
На  скамейку  села,  у  стены  прижалась.
И  гляжу  украдкой  на  ее  черты:
Приклоненный  профиль,  губы  полно-юны,
Взор  прекрасно  ясный  пробегает  текст.
Губы,  нет  не  шепчут  и  рука  не  медлит.
Пишет  что-то  тренер.  Я  ступаю  шаг.
,,Можно  мне  остаться?,,--робко  вопрошаю.
,,Нет, ,,--отказ,  как  камнем  поразил  меня.
Слезы душат  горло,  я  прикрыла  дверцы
И  умчалась  в  диком  исступленье  прочь.
Что  могла  я  сделать,  как  могла  нарушить
Тот  невозмутимый  дела  этикет?
,,Разве  хочешь  видеть,  разве хочешь знаться,
Ловко  сторонишься,  вся  в  трудах, в делах.
Для  меня  нет  места  на  краюшке  сердца.
Я  не  претендую  нарушать  твой  час.
Только  бы  глядеться,  только  б  встретить пальцы,
Только б шепот  слышать,  только б взор  увидеть,
ВОлос  не  касаться,  плеч  не  приближаться
И  ступней  прекрасных  шаг  не  усмирять,
И  страшиться  близость  превратить  в  реальность,
И  реальность  видеть  лишь  в  твоих  глазах..,

Наконец , Тамара  дописала строчку,
Твердо  ставит  точку.  Ручку  убрала.
Вот  она  поднялась. Спину  разогнула,
Волосы  откинув,  локти  развела,
И  зевнула  сладко,  и усталость  мягко
Лоб  обводит  влажный ласково  для  сна.
Тамария  резко  сорвала  усталость
И  зашла  в  коморку  кофточку  сменить.
Зеркало  на  стенке  плечи  отражает--
Грудь,  млечно- округла,  под  сорочкой-снег.
И  присела  Тома ,  развязала кеды,
Обнажился узкий, розоватый след.
На прохладность плиток Тома проступала,
И  прошлася  к  душу.  Заскрипела  дверь.
Отвернулись  краны.  И  вода,  и  пары
На  лицо  Тамары  с  шумом  полились.
И  под  тусклой  лампой,  и  в  туманах  жара
Тамария-мила--бодро  весела.
Скоро  освежилась,  нАспех  обсушилась,
В  не тугой  комочек  вОлос  собрала.
Плечи  бело-милы  под  сорочкой  скрыла,
Брюки натянула цвета  бирюзы,
Ножки  обувала  в легки туфельки,
Козырек  на  брови  низко  навела.
Звякнули  ключечки,  щелкнули  замочки.
Позади  остались  раздевалка,  зал.

Лужи  на  асфальте  ярко  отражали
Небо  в  синь-лазури,  облака  и  нас.
И  кусты  сирени  в  бусинках  капели
Изумрудным  блеском  капали  подчас.
По  тропинке  мокрой,  по  тропе  знакомой,
Мимо  древ  высотных  Тома  пронеслась,
МЕльком  оглянулась  на  дворец  ледовый,
На  афишу  в  раме,  скрылася  из  глаз.

Вот  и  остановка.  Скоро наш автобус.
Тамарии профиль  вижу  у  столба.
Тяжко  воздыхая, глаз  не  отрывая,
Вижу--ветерочек   тешит  волоса,
Тихою  прохладой  распушил  ресницы,
На  губах страшится  с  влагой  осушиться,
Кофточку  объемлет  трепетным  волненьем
И  лилеет  плечи  легким  дуновеньем.
/Думаю скрозь  слезы:,,Я  люблю  тебя.
Как  мне  дотянуться,  как  мне  прикоснуться,
Как  объять  твой  пояс,  как  к  груди  прижать?
Может  быть,  автобус  мне  поможет  встретить
Взор  прекрасно-нежный,  пальцы  стройно-бледны,
Торс  объять  украдкой,  как  бы  невзначай?/
Прикатил  автобус,  распахнулись дверцы,
Мы  поднялись  вместе.  Близ  сидения
Не  заговорила с нами Тамария.
Завела  беседу  с  кем-то  из  друзей.


          Часть  2
 

Ночь  глядит  в  оконце.  Лампа  с  подокошка
Слабо  освещает  скромность  уголка.
Столик  там с  кроватью,  шкаф  и  табуретка,
Выцвевшие  краски  на  льняном  ковре.
Ужин  на  тарелке  в  рот  совсем  не  лезет.
Мысли  и  желанья  крутят  в  голове.
Как-то  отрешенно  я  рукав  стянула,
Молнию  разъяла,  кофточку  сняла,
Потянула  брюки,  бросила  на  стульчик,
Лампу  потушила  и  в  себя  ушла.
На  тяжелы  вежды  ночка  опускалась,
В  ушко  проникаясь,  шепчет  снов  слова:
,,,Тамария  рядом,  Тамария  близко,
На  цветах  розалий,  на  цветах  любви,
Возлежит  нимфеткой, как  цветочек, юна, 
Плечи  бело-милы, ножки стройно-бледны,
Грудь  вздыхает  тайной, на  устах  желанье.
,,Ты,  моя  Тамара,  Я  люблю  тебя!,,
И  объемлю  плечи,  и  приемлю  пояс,
Сердце  к  сердцу  близко  и  в  устах  уста.
Срасти  поглощают  жаркое  дыханье
И   словам  нет  места.  Здесь  любовь  одна.
Но  недолговечно  счастие  на  свете.
Дрогнули  ресницы.  Сон  слетел  с  виска.

Я  в  окно  взглянула.  Скоро  утро  ясно.
Голубое  небо  смотрит  с высока.
,,Там,  за  горизонтом  я  ее  любила.
С  милой  недотрогой  была так близка:
Голубые  взоры  встретились  в  просторах
Зала,  где  блистает зеркало-стена.
Под  ногами  мягкий  пОстил  покровенный,
Тихо  подступаясь,  я  прошлася к  ней.
Соплетались  пальцы,  приближались  плечи,
Талию  объемлю  хладною  рукой.
И  ознобом  сладким  всю  меня  качает.
И  в  круженье  пылком,  ближе и смелей.
Шепот  и  молчанье,  скорости  дыханья,
Поцелуй  вниманьем  обошел  меня,
Но  рука  сжимает  талию  без  страха.
,,Мы  одно  с  тобою,  милая моя.,,
Путалися  ноги,  взгляд  завороженный.
Песня отступала  в  колокольцах  дня
И,  не  видя  света,  и,  не  видя  зала,
Говорю:,,Мой  ангел, я  люблю  тебя,,.
Умолкала  песня,  затихали  струнки,
Танец  прерывался,  говор  начался.
Отторгались  плечи,  размыкались  руки,
Взоры  омрачались  прозой  бытия.
Тамария-мила  в  ушко  прошептала:
,,Вам  за  все  спасибо, ,,--и  в  толпу  ушла.
Кто  же  скажет  сердцу  не  любить,  не  зваться?
Свет  ли  в  поднебесной,  небо  на  закате,
Звезды  в  ночи  майской,  иль  луна-светлянка?
Тайну ожиданья ветер не уносит.
И  труды  на  поле  не  стирают  страсти,
И  дожди-печали  не  смывают  слезы.
Счастия  крупицы--для  любви  подмога.

Облако  на  небе  просияло  в  солнце,
ПоплылО  по  кругу  плавно  на  закат.
,,Может  быть  скрипица  даст  отдохновенье?,,--
Я  на  столик  ставлю  нотную  тетрадь.
Мягко,  осторожно  я  футляр  вскрываю,
Бережно,  проворно  скрипку  подняла,
Подбородком  жестко  упиралась  в  деку
И  смычком  легонько  в  тонус  провела.
Сердце встрепенулось,  струны задрожали,
Пробежали  пальцы  вихрем  по  струнам,
Понеслися  звуки,  полилася  песня.
Плачь моей  скрипицы  будоражит зал,
Резонансы-звуки  душу  пронизАют
И  врачует  сердце,  и  уносит  в  даль,
Где  светло  и  ясно.  Музыка  ликует.
И  смычок  взлетает,  и  аккорд  опал.
В  зале--стон-затишье,  в  голове  звонница.
Песнь  отдохновенья  усмиряет  жар.


Повернулось  солнце  на  мое  сторонце,
Осребрились  крыши блеском  у  окна,
Парк  едва  волнует  эвра  ветерочек,
Птица  в  небе  вольном  вольницей  поет.
И  не  досаждает мушка-одиночка.
Лялечка-малышка  на  полу  сидит:
Чубчик  отмахнула,  хлопнули  реснички,
Стеклянной  стаканчик  в  кулачке  зажат.
КОльцею  макает в стекляной стаканчик
И  в  колечко  дует,  воздыхая, ах--
Выплывает  с  кОльца,  изгибаясь  шарик,
Трепетно  сверкая,  медленно  летит.
Краски  разноцветны  в  пузыре  играют.
Девочка-светлянка  радостно глядит.
Снова  воздохнула,  кОльца  прикасаясь,
Палочкой задела пузырек, шутя,
Мягко,  осторожно  на стакан  пускала,
Мановеньем  ручки  бережно  сняла,
Плавность  пузыречка  за  бочок  поддела
И  тройняшка-шарик  к  шару  поплыла.
Дрогнули  мерцаньем  тонкость-пузыречки,
Задрожали  краски  в  свет-шарах.
Пах,  поочередно  хлопнули  кружочки,
Лопалися  краски в  синь-лучах.
Пах,  и  вспрыгла  точка  с  мыла-пузыречка.
Радуется  детка.  Радуюсь  и  я.
Говорю:,,Пойдем  ка  на  прогулку,  дочка,
Прогуляться  в  парке  нам уже  пора.,,
И,  без  промедленья,  радуясь  денечку,
Подставляя  солнцу  руки  и  лицо,
МИнули  с малышкой  липы  и  березку,
Обошли,  как  прежде, вишенку  вдвоем,
Забрели  к  столетним  трем  дубам рядочком.
Здесь  в  осенний  полдень  Лялечка , шутя, 
К  дереву  бежала,  падала  на  листья,
Топала,  кружася,  листьями , шурша,
Сыпала  охапкой  листьев  в  небо  ясно,
Звездами  слетали  листья , разлетясь.
Запыхавшись, Лялька  глянула  на  небо--
С  высоты  златистой  клен  шумит  листвой.
Яркая  багряность  проступает  краской,
Солнце  осияньем  Искрит  сребрецой.
Отражалась осень в глазках синеоких.
Но  молчит  сегодня  девочка  моя.

Драгоценны  листья  золотой  порою,
Вдвое  драгоценны  юною  весной.
Солнце прогревает шелковую травку.
Первые  цветочки,  солнца-лепесточки,
Робко  прорастают  в  зелени  травы.
На  колешки  стала  в  юбочке  девчонка,
Носиком  вдохнула  аромат  весны,
Носиком  задела  сочность  лепесточка,
Хлопнули  реснички  у самой  росы.
Глазки  провожали  крошечки-мурашки.
Важная  мурашка  поползла  с коры.
Там,  в  верху,  на  ветках  листики-липучки
Смело  пробивают  почечки  любви.
С  воздухом  весенним,  легко- терпким,
Веселятся  в  парке  сладость-соловьи.


           ЧАСТЬ  3

Но  прошли  денечки.  Торопилась  ночка.
Вот  и  остановка,  и  ,,вокзальная,,.
Тамария  едет,  сидя  у окошка.
Просветленный  профиль  вижу  у  стекла.
Очи--синь-лазури  на  малютку смотрят.
Держит Тамария  малое  дитя.
Теплота  румянца  выдает  приятность,
Разливает  грустный,  несказанный  свет.
Все  очарованье  очертаний милых
С  деткою  родною  вижу  вновь.
/.,Но  не мне  ласкаться,  не  любить,  не  зваться.
Ангел-Тамария,  не  буди  любовь..,/

Вот  и  остановка,  те  же  спорт-ворота,
Та  же  раздевалка, шум и суета
И  слова  Тамары:,, Мамы, прогуляйтесь.
Приходите  в  восемь  забирать  детей.,,
Прямиком,  не  глядя,  я  за  двери  вышла,
В  темном  коридоре  развернулась--жах
И  остановилась  около  перила.
Пропустила  мимо  юношу в дверях.
Бицепсы  спортсмена  крупно  напрягались,
При  движенье  быстром  выдавали  мощь
И  работу  многих, будней кропотливых.
Звякнула  калитка.  Стадион  открыт.
Близенько , к  решетке ,я в сторонке села.
Эллипс  ступенчатый  окружает  дол.
Купол  неба  в  блеске  над  футбольным  полем.
Скошенность  травички  приглушает  боль.
И  фонтаны-трубки  с  шлангом  на  подставке,
Россыпью  алмазной  орошают  луг.
Копьеборец  смело ступает по  дорожке,
СтУпнею  уперся  в  чернь-порог,
Резко  размахнулся, перегнулся резко,
Правая  десница  бросила  копье.
Небо  осветилось  лентою-дугою--
Поле  глади  ровной  пробито  далеко.
Тем  временем  бегуньи  и  бегуны  трусцою
Три  круга  пробежали.  С  разминкой  не  спешат.
Спринтеры  промчались пулей в  угол  дальний,
Звонко  покачнулась  планка  на  гвоздях,
Когда  прыгун  толкнулся  от  гибкого  шеста
И  падал,  опьяненный  успехом,  и  вставал,
Спокойно торопился,  разгон  шестом  наметил
И  покорял  усердно  три  метра  раз-за-раз.

Но  пора  вернуться  к  деткам  в  раздевалку.
Дверцу  я  открыла  узкой  щелкой  в зал.
Тамария  держит  Соню  за  талИю:
Девочка прогнулась,   ручки отвела,
Голову  откинув,  ручки  опускала
В  бело-поролонный  постил  пол,
Бедра  напрягались,  прогибалась спинка,
Оттолкнулась  Соня,  плечи  подняла.
С  девочкой  Тамара  вздохнула глубоко,
Ободряя,  шепчет:,,Повторим , не раз,, .

Против  свет-окошка  гимнастки  баловались,
Занимали  место  на  половичке.
Хлопнула  Тамара. Детки замолчали.
,,Повторим,  есть  время,  ,,курочку,,  еще.
Для начала  станем,  живо,  на  коленки.
Ручки  рядом  ставим.  УперлИсь  в  матрац.
Вытянув  носочки,  согнутые  ножки,
Подтянули  ближе,  к  животу  сейчас.
Спинка,  округляясь,   подбирает ступни,
Медленно  подъемлет  торс  над  головой
И,  не  выпрямляя  ног  спокойней,
Опускаем  тело  тихо-плавно,  вниз.
Пола не  касаясь,  не  бросая  ножки,
Коленки  подержите  плотно  у  груди.,,
Девочки,  слабее,  уж  стоят,  шептаясь.
В  ком  упорство,  сила,  щет  ведет.
,,Может  быть,  Мария  нам покажет ,,стойку?,,
Ласково-игриво  Тома  говорит.
Темная  Мария  прыгнула  на  коврик,
Рученьки,  поставив,  пятки  подперла,
Округлила  спинку,  приподняла малость,
Тамария  тут  же  ступни  подняла,
Бережно  и  мягко  ,,стойку,,  натянула.

Я  закрыла  дверцы.  Близится  конец.
Только  я  уселась  на  скамью,  девчонки
С  шумом  в  раздевалку  высыпалися.
Тамария  следом  за детьми  выходит.
Каждому  сказала  меткое  словцо.
С Лялечкой-малышкой мы спешим в автобус.
Город  в  позолоте.  Затененный  парк.
Шумные  машины  проезжают  редко
И  спешит  автобус  в  автопарк.

Первый  цвет  весенний,  веточкой  роскошной,
Украшает  белым  белое  окно.
И  отверсты  губы, и ее дыханье,
Знаю,  прикасались  к  белым  лепесткам.
И  ее  ладони,  и  груди  упругость,
Оттеняли  нежность  листиков  и,  ах,
УпадАла  ветка  с  майским  ветерочком,
С  жаркое  ладони  на  песок-асфальт.
Подхватила  ветку  я  с  сирень-аллеи--
Загрустила  в  вазе белая  весна.
/Нет  тебя  со  мною,  солнце-Тамария,
Не  видать  мне взора  голубого дня,
Губ  любви  не  трогать  поцелуем  нежно,
Плеч  не  прикасаться,  не  любить  тебя.
Может,  мне  уехать  в  дальний  зелень-город,
НА  берег  песчаный,  где  морская  гладь
Вольно  катит  волны.  Водные  просторы
В  блеске  лучезарном  пУрпурной  зари.
Лес  вдали  за дальней , тусклою  полоской,
Голубым  овалом  огибает  круг.
По  зеркальной  глади  лебедь-да-с  красавой
Грациозной  парой,  ленточкой  плывут,
Плавно  изгибаясь,  скользь  преображаясь,
Взоры  перламутры  устремляют  в  круг,
Крыла  прикасаньем  вОды  нарушают,
В  брызгах  омовенья  солнышко  блестит,
Водное  пространство  страсти умножает
И  любви,  и  ласки,  и  блаженства  миг.
Тучка  с  горизонта  затенила  солнце.
Лебеди  чредою  улетали  вдруг
НА  берег  далекий,  к  дому,  на  пригорке.
Уносился  в  небо  лебединый  крик.

У  воды  прозрачной,  где  тепло  и  жарко,
На  песочек-злата  Лялечка  легла.
Сон  дыханьем  ровным  чуть притронул глазки.
Принакрылись  веки,  нега  разлилась.
Раз-и-два,  и  солнце  вспыхивает  ярко.
Детка  встрепенулась,  бросила  савок.
Ухватила  яркий,  надувной  ,,кружочек,, ,
Прибегала  к  морю,  брызгала  чуток,
В водные  просторы с визгом  погружалась,
НА  берег  песчаный  рухнула , дрожа,
Простучали  зубки,  холодела  ножка,
Капала  водичка  с  чубика  подчас.
Обсыпала  Лялька  плечики  песочком.
И  глядит  на  море  с  дрожью  в  кулачках.
Чайка  там  с  волною,  вЕрхом  на  брусочке,
Повинуясь  ветру,  к  берегу  плыла.
Стрекоза,  сверкая  сизым  осияньем,
С  тростником  гуляет,  над  водой  звенит../
Голубое море, золотые дали
Тусклым  полукругом  в  голове  стоят.
И  провал  сознанья.  И  ночи  мерцанье
Прокатилась  дымкой.  Вспыхнула  заря.

Что  такое  море?  Это  вод  сиянье.
Что  такое  небо?  Тайны  глубина.
Что  такое  капля  на  оконной  раме?
Это  вод  испара,  тучек  суета.
И  опавший  дождик  в  утро  ясно,
И  опять  испара  на  закате дня.
Капелька-крупица  небо отражает,
Капелька-крупица  поглащает  свет.
На  морском  просторе и  в движенье вольном,
Капля в  оболочке  светом  напряглась,
Вздулась,  натянулась,  плавно  разделилась,
Вопреки старанью  силы  гравитаций,
Целостность  и  тайну  нА  два  разняла.
Так  из  века  в  веки  в  миллиард  делений,
Жизнь  с воды  прозрачной  нА  берег  сошла.
Травы волновались,  зашумели рощи,
Птицы  в  небе  вольном  радостно  поют.
Травы  и  деревья   расцветают цветом.
Человек  в работе  рук  не  бережет.
И  в  пространство  космоса  далеко  летает.
Жизни  воздыханье,  как  волны  качанье,
Также  неустанно  телом  дорожит.
А  воды  круженье  в  венах  Человека,
С  кровью  ало-красной,  жизнь  сбережет.
Голова  владеет  силой  жизни--
Ускорит,  замедлит  непременно  вдох.
Крови  ток  любовный  волей  непреклонной,
Также  силой  воли  может  охладить,
Покоряя  мысли  добрым  устремленьям.
Голова  над  телом  властвует,  как  знать.
В  час,  когда  предела  нет  для  Человека,
Дух,  за  все  ответный,  многое  приметный,
Пред  росой  клонится  гордой  головой,
И  холодным  взором  небо  пронизает ,
Тучку  в  небе  встретив, светом  обоймет,
Приподнимет  выше,  растворяя  дымкой,
Покоряясь  духу  и  желанью. Ах,
И  картина  мира, как  волны  качанье,
Вздулась , приподнялась,  снова  улеглась,
Покоряясь  свету  проницанья  глаз.

Тайна  всякой  жизни--света  разделенье.
Тайна  Человека--ближнего  любить.
В  ком  любви  в  пол  меры--не  далек  от  неба.
В  ком  любовь ,как  пламя,  холод  в  голове
И  не  глуп  в  деяньях,  не  ленив  с рожденья
И  красу  увидит  на   траве весной,
Тому  небо  дарит  силу  выше  неба
/Скорбь его  сильнее  тяжести  земной/.

Но  пора  развеять мысли  и  стремленья.
Щелкнул  телевизор,  замигал  экран.
Пробегают  буквы,  замелькали кадры.
И  героев  лица  украшают фон,
И  волнует  сердце с сердцем  на  экране,
И  с восторгом  шепчешь  имена-стихи:
Вертинский,  Ободзинский,  милая  Раневская,
Кторов,  Евстигнеев,  Гарин и  Попов,
Римочка  Зеленая,  Райкин,  Жаров,
Матвеев  и  Ефремов,  Быков  и  Лавров,
Юматов,  Смоктуновский,  Стржельчик  и  Ульянов,
Пельтцер  и  Стриженов,  Плятт  и  Табаков,
Мордюкова,  Дуров,  Менглет,  Ливанов,
Аросева,  Степанова,  Джигарханян,  Калныш,
Демидова,  Крючкова,  Еременко,  Борисов,
Соломин,  Банионис,  Петренко,  Куравлев,
Тихонов,  Борисова,  Калягин,  Этуш,
Невинный  и  Садальский,  Белявский,  Лановой,
Фрейндлих,  Гурченко,  Доронина  и  Яковлев,
Юрский,  Немоляева,  Гафт  и  Казаков,
Будрайтис,  Адомайтис,  Ярмольник,  Костолевский,
Касаткина,  Шакуров,  Мсрян  и  Куравлев,
Абдулов,  Никоненко,  Караченцев,  Филиппов,
Броневой,  Васильева,  Миронов  и  Гуськов,
Басилашвили,  Польских,  Гундарева,  Дмитриев,
Удовиченко,  Лыков,  Назаров  и  Жарков,
Гаркалин, Маковецкий , Усатова,  Безруков,
Талызина,  Аронова,  Стрельцова, Стоянов,
Яковлева,  Купченко, Гармаш,  Балуев,
Баринов,  Мадянов,  Панин,  Ковальчук,
Любшин, Тараторкин ,конечно,Спиваковский,...
Всех  не  перечислишь.  Пора  уж --в парк.

Липы  пышным  цветом,  ароматом  сладким,
Виа-вай  зефиром,  на  улицу  зовут.
Я  вот-вот  собралась  насладиться цветом,
Вижу,  у  забора  розочка  лежит.
И  на  лавке  скромно  алая  поникла,
Через  пять  шажочков--третья,  у  куста.
/Как бы  мне  хотелось,  чтобы  очи  милой
Выбрали  украдкой  цветик  для  меня,
Целовали  губы  цвета лепесточка,
Ноготок  нарушил  россыпи  цветка
И  тобой  был  сорван  цветик  на  рассвете,
Сочно-одинокий  в  дикости  прикрас,
Незаметно, тихо,  сложен  на  песочке.
То  любви  надежда,  ожиданья  знак/.
В  этот  день  пригожий,  в  этот  день полдневный,
По  наитью  тайной, пламенной любви,
Видела  я в  парке  облик  незабвенный--
И  забыла  горечь  мУчимой  поры.
И  ее  молчанье  в  прошлом  позабылось.--
Ты  во  мне,  как  солнце,  мой  исток  любви.
Не  беги  так  рьяно  моей нежной ласки,
Посиди  со  мною  под листвою  лип.
Я  наполнюсь  жаром  твоего  дыханья,
Созерцаньем  пышных  золото-волос.
С  ветром  тиховейным,  сидя  на  скамейке,
Я  наполнюсь  сказкой  бегло-звонких  фраз,
Ясно-лазоревым приближеньем взора,
Губ  ало-медовых,  непокорных.  Ах,
И  ресниц,  так  близко,  как  размах  летящих,
И  наклон  в  веснушках  гордой  головы,
И  одежды  дымкой  на  плечах  прекрасных,
И,  руки  прижавшей  сумочку  к  груди.
Пусть  не  ты  бросала  розы  на  песочек.
Я  утешусь  взором,  видевшим  цветы.

Но  взлетела  Муза  легкой  оболочкой
С  сиреневых  цветочков  к  облакам  мечты
И  опять  присела  на листочек нежной--
С  ивушкой-плакуньей  навевает  сны.
Ивушка  склоненная,  листьем  осребренная,
Повинуясь ветру,  ветви подняла,
Шелохнулись  листья, покатились росы
Сладостной  слезою  на  росы  лужка.
И  соприкоснулась ивушка с  травою,
Бисером  омылась  хладная листва.
И  земля  поилась,  влагой  оживилась,
Корни  напоились  ивушки  сполна.
Лепестки  шептались,  с  ветерком  играясь,
Веточки , волнуясь, плавно  поднялись,
Потянулись  томно,  свЕркнули  алмазы,
Ива  приглашает  в  райские  мрои.
С  ивушкой,  качаясь,  Муза  взволновалась,
Эхам  повинуясь,  шелестом  зовет,
Зашумели  листья, серебрились травы,
Тамарию  молча  я  звала  к  себе.
Под  листок  духмяный, под  листок  кудрявый
Незаметно  вместе  скрылись  от  людей.
Преклонилась  ива,  Муза упорхнула.
А  любовь,  как  пламя, сердце  заняла.
Близости  вниманья,  близости  дыханья,
Глаз  не  различая--в  нас  любовь  одна.
С  поцелуем  нежным,  страстным  и  желанным,
В  пальцах  напряженье.  Я  гляжу  в  глаза.
Сердца  отторженье  и груди  дыханье
Выдают  упрямый,  нелюбовный  жар.
Дрогнула  Тамара--поцелуй  нежданный
/Ах,  любви  дыханье  поглотит  меня./
НЕхотя,  спокойно  руки  разнимались,
Дрогнули  ресницы,  опустился  взгляд.
Нелюбовь  мгновенно  охладила  сердце.
Кровь бушует  в  жилах,  думаю  опять:
,,Ты  меня  не  любишь,  ты  меня  боишься.
Так  зачем  же  прежде  целовала  всласть?
Или  позабыла  зримое  смущенье,
Когда  в  зимний  вечер  ехали  с  утра:
Легкое  смущенье,  поворот-сближенье,
Без  предупрежденья  ты  целуешь скользь
И  людей  не  видя,  шепота  не  слыша,
С  переходом-шагом,  с  левой  стороны,
Кроткими  устами снова ты касалась.
Но  того  не  знала,  что  услады-лал
Сердце отсчитало бешенным порывом.
/Так  бродяга  бедный  ловит  грошик   мал/.
И  людей  вниманье  ты  не  замечала,
И твои,  как  розы, поцелуи  дня,
Знаю,  в  благодарность,  ты  дарила  спешно.
Но  того  не  знала,  что  никто  со  мной
Так  не  обращался,  не  любил  так  нежно.
Только  ты,  мой  ангел, сердце  забрала.


       ЧАСТЬ  4

Лет  назад  так  ннадцать  я  росла в  детдоме.
Помню  Новогрудский  детский  сад.
Помню,  как  игрушка  Ванька-встанька
На  столе  качалась,  радовала нас.
Помню  летний  воздух,  качанье на  качелях.
Я  на  них  любила  высоко  взлетать.
И  макет-ракету  помню  на  пригорке.
/Материнской  ласки  не  пришлось  узнать./
А  в  начальных  классах, в  Слонимском  детдоме,
Я  любила  с  детьми  на  земле  играть,
Со  скакалкой  прыгать, по  деревьям лазить.
Была  непоседой  не  в  ущерб  другим.
Помню  я  ,,Песчанку,, ,лес  с  грибной  полянкой
И  деревья  в  яркой  зелени-наряд.
Шумною  гурьбою, морозною зимою,
Мы  съезжали  дружно  с  горки  наугад.
Но  однажды  жуткий  случай  приключился.
/Обо  всем  мне  больно  говорить  сейчас./
На  дворе  детдома  была там  помойка.
Глупые  мальчишки,  чтоб себя  занять,
Котика  поймали,   пережали лапки,
С  гоготом  похабным  бросили  тонуть.
Запищал  котенок,  завизжал  котенок,
Ушками  стреляет,  глазки говорят:
,,Помогите,  люди,  помоги  мне ,мальчик,,.
И  зубами  тщится  край  доски  задеть.
Мне  до  боли  жалко. Я  бегу  к  котенку.
И  кричу,  и  плачу--не  помочь  ему.
Что  там  было  дальше,  я  уже  не  помню.
Есть  такие  люди. Да. Я знаю:
Им  ничтО  не  стоит  душегубом  быть.
ЧтО  таким  мурашки,  мушки  и  букашки,
ЧтО  таким  цветочки,  зелени  листва,
ЧтО  таким  живое  существо  на  свете,
Что  таким  красивый,  рукотворный  храм?
Нет,  они  не  видят  золото-просвета
В  поле  тиховейном,  в  густоте лесов,
Не  нужна  им  ласка  от  пушистой  спинки.
Их  не  привлекает  птичек  зов.
Сторонятся  люди  от  таких  подростков.
И  земля  не  краше  от таких людей.


Как-то  в  майский  полдень,  в  школе-интернате,
Когда  солнце  ярко  освещает  класс,
Голубь  под  окошком  потоптался  трошка,
Весело  глянУлся  в  светлости  стекла,
Полетел  на  небо  птицей среброокой,
Я  глянула  на небо, тихо,  чуть  дыша.
Тучка  в  высях  неба замерла  секундой,
Поплыла,  снижаясь,  прямо  на  меня.
Я  как  будто  вздрогла,  отшатнулась резко
И  надОлго  выбросила  случай  от  себя.
И  за  книжку  взялась. Зачиталась  сказкой.
И  уже  не  глядя  на  возню  детей--
Мальчиков  у  двери, девочек за партой,
Шум  не  примечая,  сторонясь  людей.
Вдруг  мое  вниманье  приковал  цветочек
Скромный,  неприглядный,  жаждущий  воды.
Скоронько  я  книжку  книжкой  принакрыла,
Избегая  гвалта , детской волтузни,
Нежные  цветочки спешно поливала,
Кактусы  и  пальму, и горшочка  три.
И  вода  дрожала  переливом  блеска
На  листах  душистых,  на  цветах  любви.
К  парте  возвратиться я уже собралась,
Вдруг  рука  верзилы  на  плечо  легла.
Давит. А  другая,  ниже, от колена,
По  бедру , похабная , нагло  поползла.
Я  взорвалась,  вспрыгла, вырвалась  из  плена.
Стыд. Негодованье.  И  толпы оскал.
И  звонок  пришкольный. Бег пугливый с класса.
Я  в слезах  на  землю  рухнула,  дрожа.
Нет, и  не  искала  матери  вниманья.
Знала,  нет  родителей.  Я, как  перст,  одна.

Пронеслись  минутки  с  ветром по крупинке,
Просушились  слезы,  я  сижу  в  тиши.
Клена  шумовенье  и  полет  букашки--
Все  померкло  в  цвете,  думаю  вотше:
,,Жизнь  и  смерть  на  свете  рядом, повсеместна.
И  в  одно  мгновенье  где-то  жизнь  встает.
Близко,  или  где-то,  на  земле  далекой
Старец одинокий  в  белых  простынях
Смерть  глазами  встретил  и  померкло  небо.
Жизни  закатилась  яркая  звезда.
Но  зачем,  к  примеру,  я  не  майский  цветик,
Ни  жучок,  ни  птичка,  ни  сама  трава?
Может,  потому,  что   разделенье вижу
На  земле  прекрасной,  в  звездах  и в мирах?
А  букашка-крошка  по  веленью  света,
К  свету  устремляет  радостный  полет
И  с  закатом  солнца,  по  инстинкту  тела,
С  жизнью  расстается,  не  оставив  след?
Но  ее  рожденье  не напрасно, видно.
Надо  мной  летая,  попирает  прах.
В  этом  не простое мошки  превосходство.
Я  же  бесконечно  в  поисках,  в  делах.
И  в  мечтах  летаю  на  краю  вселенной,
С  музыкой  танцую,  нА  поле  тружусь.Но
Птицу  нарисую  на  бумаге  белой.
Мошке  от  рожденья  это  не  дано. ,,

Монолог закончен.  Я  бодра ,поднялась.
И  бегу  вприпрыжку  по  асфальту в  сад,
Минуя  ветвистый  клен,  сирень-аллею,
Луковые грядки  и  каштанов ряд.
То ли  от  разбега,  то ли  от  погоды,
Мысль  как  бы  стрелою-искрой  пронеслась:
,,Вдруг  я  спотыкнуся?,,--тут же над  ступенькой
Хрустнула  коленка.  Я  сдержала  бег.
Почему  собою  не  могу  владеть  я,
Как,  к  примеру,  в  поле с мячиком  играть?


Время  развернулось.  Время  покатилось.
Мне  как  будто  было  двадцать  пять.
Сидя  у  кровати,  глядя  на  зарницы,
Обводила  взором  скромность  уголка:
Шаткий  стул  под  лампой,  тумба  у  розетки,
Кипа книг  за  шкафом, стопочкой стоит,
Малый  телевизор  столик украшает
И  окно  в  пол  стенки  разливает  свет.
,,Если,  для  примера,  столик  только в  мыслях,
Разделить  на  части,  лишнее  убрать,
Буква ,,П,,  предстанет, как  каркас  без  платья,
А  за  ним  и  стульчик,  и  кровать,  как ,,П,, .
,,П,, здесь ,без  сомненья,  выражает  сути.
Сути  суть  вторая  означает  ,,Т,,.
Рост  частей  по  краю  сути  ,,Т,, вернее,
Приведет  обратно  к сути--,,П,,.,
Так  нашелся  принцип  синтеза  понятий.
И  была  система  скоро  создана--
Синтез  философии  с политэкономикой.
Золотые  буквы  вывела  на  ней--
Имя  дорогого  в  мире  человека.
,,Проституткой,,  словом  он  назвал  меня.
И  предал  все  лучшее,  светлое  на  свете--
Дружбу  и  любови  многих  лет.
И  тогда  собралась  я  уйти  из  жизни.
Припустилась , было,  за  город  бежать.
Миновала  скверик,  шлейф  забора длинный,
Старый  малый  мостик,  мост  реки.
И  бегу,  решивши,--,,Мне  не  возвратиться.,,
По  тропинке  летней  с  брега  впереди.
Неман  величавый  кАтит  зыбки волны
Далеко  за краем  сумрачной  дали.
Час  прошел.  И  боле.  Осушились слезы.
Я  себе  сказала:,,Рано  на  тот  свет.,,
И  поворотилась,  и  домой  вернулась,
Но  и  философий   не  брала с тех лет.

Вот, однажды, в  вечер  я  раскрыла  книжку.
Пушкина  поэта  нАчала  читать.
Строчечка  за строчкой,  листики-листочки
День  за  днем  читала  поэмы  и  стихи.
И  на  сердце  легкость проступала тайной,
Позабылось горе  опечальных  дней.
И  слова-созвучья  полилися  сказкой,
Рифмы  и  мечтанья  звали  за собой,
Муза  дуновеньем  жеста  приласкает,
Пальцы  ручку  давят,  сердце  говорит...
И  блаженство  дАра  на  бумаге  зреет,
И  невозвратимы  прежние  деньки.
И  в  потоке  будней,  дел-многописанья,
Как-то  взворошила  стопочку  бумаг,
Пролистала  сборник  Тютчева  и  Фета,
Бунина,  Есенина  и  гляжу  в  тетрадь,
Толстую , в  обложке--Батюшкова  сборник,
Не  могу  восторга,  радости  унять
От  строки  точеной, легко- искрометной.
Там  стихи  так  плавно  льются  и  звучат.
Вспомнилися  в  мыслях  Горацио,  Вергилий,
Гомер,  Торквато  Тассо,  Сафо,  Анакреонт
И  Батюшков-ленивец,  познавший  тайну  Тассо,
Гомера,  Гесиода.  Сумевший  передать
Стиль  классики  наплывной  и  музы  тихоструйной
С  времен  отца  поэтов--Гомеровских  времен,
Со  словом  ярче  блеска, в книжонке неприметной,
С  поющею  зарею -- стихирры  перезвон.

Мечтал  поэт  о  слове,  сдвигающего  горы.
Но  что  сильнее  мысли  без  слова,  без  молитвы,
Подвигший  купол  неба силой глаз?
Так  парк  от  блеска  ока,   контуром  широким,
Ионно  просветится,  плавно  преклонясь.
Сейчас  стоит  парк  старый,  слегка  перекосившись,
Но  непреклонный  кремень  любимая  моя.
,,Я  не  могу  поверить,  что  ты  меня  не  любишь.
Когда  в  руках  цветочек  головку  опустит,
Цветок  любви  ты  держишь  в  ладонях  бледно-милых
И  капелька  любови  на  ней  дрожит.
Когда  на  очи  ясны  нахлынут  росы-слезы,
Моя  слеза  наплывом   бежит  и к ней.
Вселенская  любовь  кропинкой  отразится.
Потоком  слез  горючих омою  слезы тень.
Когда  голубку,  может, случиться,  приголубишь,
Ужели  и  тогда  отвергнешь,  осердясь?
У птички  вольной  та ж любовь к  свободе.
Моя  свобода  в  силе  твоих  прекрасных  глаз.,,

Талию объяла Муза  легкой  тенью,
ВОлос  шевельнула,  в  ушко  говоря,
Стройные  созвучья,  бурные  мечтанья,
Розовые  песни,  светлые  слова.
И  не потому  ли  поцелуй  твой  нежный
Проникал  мне  в  сердце,    душу  бередя.
Знаю,  ты страшишься  злобного  хуленья.
Ты  скорее  хочешь  позабыть  меня.
Потому  ли  взоры  от  меня отводишь?
,,Погоди,  Тамара, я иду к  тебе.,,
Жарким  пркасаньем  я  руки  касалась--
Неприязни  жеста  вЫдали  отказ.
Поворот с-высОка  взора-откровенья
И слезы  застывшей в чистых  очесах ,
Отворот  внезапный  от  руки  холодной.
,,Боже, что  случилось,  ангел  мой в  слезах.,,
Видно, я  причина  слез  горюче-кротких.
Больше  не  коснуся  и  тени  твоей,
Не  прижму  я  боле  стан,  как  тополь  стройный.
Мне  осталось  Имя  говорить  одне
И  взирать  на  травы, где  прекрасный  облик
Осиял  однажды  серебро  росы
И,  подъемля  очи,  озирать  рай-облак.
Там  твой  взор  прощальный  провожал  мечты.,,



             ЧАСТЬ 5


И  зарделся  камень  у беленой бровки,
Плиты  на ступенях  матово  блестят.
Двери  белым  белы с черной окоемкой,
Открываю  спешно,  чтоб  ее  не  знать,
Чтоб  ее  не  видеть  и  за  ней  не  бегать,
Отрешиться  в  мыслях,  боль  души  унять.
И  не  замечая  лиц  с  улыбкой  милой,
Бегло  озираю  столик,  наклонясь:
Это  холодильник.  В  нем  пельмени- пачки
Прямо  предо  мною  под стеклом  лежат,
Котлеты  нарезные,  говядина и  курочки.
Свинина  расфасована,  голубцы  и фарш,
Почки  слева,  печени, домашние колбаски
Аккуратно  сложены.  А за  стеночкой,
Пряна  сельдь  в открытую,  кильки,  матиас,
Мойва  и  горбуша,  крабы,  путасу.
Рыбки  там  сушеные,  копченые  и  вялены,
Там икра, паштеты  для  нас разложены.
У  колбасной  лавки  аппетит  внезапный
Как-то  пробуждается  сам собой.
И   рулет  перченый,  и  балык  копченый,
Шпики,  сало,  кости  сервированы.
Сыр  всего  приятней /сыр  всего  полезней/
Плавленные,  в  дырочках, творожные лежат.
Но  хватает  денег  только  на  пол  хлеба.
Я  беру ,, кирпичек,, .Дале, с  уголка,
ПОверх  хлеба  белого,  мягкого,  округлого,
Хлеба  разрумяного,  горячих булочек--
Шарики  воздушные,  бараночки  ванильные,
Творог  и  маслицы, печенье, пряники,
Молоко  с кефиром,  полки  со  сметаной,
Йогурт,  маянезы  завершают  круг.
Далее, вдоль залы--сладости  приятности:
Мармелады,  вафли,  зефир  и  леденцы,
Конфеты  шоколадные,  с  орехами,  ликерные,
Фруктовые,  медовые,  с  изюминкой,  коньячные,
Ириски  там  молочные  и  плитки  шоколадные,
Морожное,  пирожные  сладкие манят.
Тихо озираясь,  конфет не  покупая,
Прямо  упираюсь  в  полочку  с  мукой.
У  стенки--полка ,  кофе ,  киселя, чая.
За  полкой  с  макаронами,  горохом  и  крупой,
Полка  соков  сладких,  водички  минеральной,
Джемы  и  грибочки, меда-вареньи.
Соус,  ниже  полки,  мАслице-янтари,
Капуста  и  солянка  в  баночках  видны.
Подхожу  с  корзинкой  к  кассе  расплатиться.
Глазки  милой  девушки  миленько  глядят,
Пальцы  кнопки  щелкают,  касса  щелком  щелкает.
Я  скоро  расплатилась  и  вышла  на  асфальт.
Двери  белым-белы  аккурат  прикрыла.
Плавно,  на  дорогу  въезжает  царь-фиат.

Голубые  фары,  как  глаза  царицы,
С  полу-поволокой  глянцево  блестят,
А  стекло  объемно, с выпуклою  дверцей,
С  линией  на глянце--сердца  полукруг.
Вся  машина  будто  розово-лазурна.
Подъезжает  точно,  близко  за  крыльцо.
Растворилась  дверца,  хлопнула  бесшумно.
На  асфальт  ступает  невысокий  man.
Черная  жокетка,  черной  смоли  брюки,
Темной  вишни  туфли,  галстук--ночи  цвет.
В  пуговицах  мягкий  перламутр  играет,
Яркою  полоской  оттеняет  свет.
Стрижка -- не  по  моде, ежик с  проседьею,
Брови  омрачают  проницанья  взгляд.
Знаю,  он  не  здешний  и  не  из  Парижа,
Может,  из  Италии,  или  из  Москвы.
Видно, что  с пашею  он  сравним  богатством,
Но  любви  безумства,  нет,  не  испытал.
Девочки-то стройные,  умные, красивые
Может , и  сегодня  разливали  эль.
Разную соленость, кушанья медовые
Все,  что  пожелаешь,  принесут  тот  час.
Он  пол  мира  видел,  многое  изведал,
С  парашюта  прыгал,  акваланг  любил,
Облетел  все  небо,  все  на  свете  видел,
Но  безумной  страсти нет,  не  испытал.
За любовью   бегать  далеко не надо.
Протяни  мизинец  к  жгучей  крапиве,
Преклони  колени  пред  росинкой  малой.
На  цветах  крапивы,  на  траве  земли
Изумруд  увидишь  трепетной  росы.
Клейкие  листочки  мягкости  прибавят,
Аромат  цветочка  возвратит  деньки
Детства  озорного,  счастья  босоногого.
Позабудешь  деньги,  власти,  суеты.
И  захочешь  с  другом  говорить  о  звездах,
О  мирах,  о  славе,  пламенной  любви.
И,  вглядевшись  в  искры  взгляда  друга  верного,
Ты  увидишь  что-то  близкое  тебе,
НЕчто  не  похожее,  в  чем-то  превосходного.
И  душа  с  душою  захотят  сойтись
И  объединиться  в  дружеском  пожатье,
Разукрасить цветом  ярко-поднебесным,
Имя  и  деянья  друга  твоего.
И  не  раз  вспомянешь  о  былом,  о  лете,
Парк  на  утре  раннем  розовой  зари,
Пух,  как  снег,  пушистый,  по  ветру  летучий,
И  росы  блистанье  на  траве  в  тиши,
И  подругу  верную,  ликом  неприметную,
И  романс  синьори  в  крошечном  окне,
И  прощальный  шепот, мило-тихий  ропот,
Бег  от  взгляда  верного,  бег  от  губ  любви,
Бег  от  плеч  лиловых.  И  разрыв,  как  Омрак--
Ты  уже  в  машине,  ты  уже  в  пути.
Сидя  в  кабинете,  или  на  Багамах,
Будет  неприметно  звездочкой  сиять
Легкая  косынка,  ситцевое  платье,
Ножки  в  босоножках,  ягодка в  устах.
И  богатство  мира  не  заменит  счастье,
И  любви  услады  в  прошлом и в  мечтах.

Мне  его  судьбина  вОвсе  не  завидна.
Красоту  фиата  я  найду  в  цветах,
Легкость  одеянья  с  дымом  поравняю,
Неприступность  взгляда  с  глыбою  сравню.
Золотая  клетка  жизни  быстротечной
Блеском  не  сравнится  с  солнечной  зарей.

Роза-одиночка  в  поле драгоценна,
Драгоценна травка  юною  весной,
Драгоценен  листик  в  золотом  мерцанье.
Множество,  без меры, топчешь без  разбора.
Так  в избытке  счастья  счастья  не  видать.
Я  не  призываю  бросить  роскошь злата.
Дело  капитала--капитал  творить,
Расширять  просторы  сверхцивилизаций.
Но  и  рук  трудяги,  нет  не  презирать.
Тебе  мило  злато,  роскошь и  наряды.
Но  признайся  честно,  хочется  пройтись
По  равнине  поля,  где  колосья  гнутся,
Где  туман  лениво  открывает  путь
Зеркало-теченью  с  утренней  прохладой
Тихой  и  прозрачной голубой реки.
И  ступить  захочешь  в  лес  пахуче-сладкий,
Насладиться  звоном  птичек  на  зари,
БоровИк  захочешь  приподнять  со  травки,
МоховИка-бархат  шляпочку принять,
Сыроежек  крохких,  может  не  срезать,
Золото-лисички,  под  листочком  сохким,
У  березы  белой  скоронько  сорвать.
Обойдя  местины, с полное  лукошком,
Малость  притомившись,  сядешь  у  куста,
Тонкого  и слабого  у  малины-ягоды,
Приподнимешь  ветку,  дух  переведя,
Сочные,  преспелые, крупные,  медовые
Ягоды  по  ягодке  тронишь,  как  дитя.
Сочность близкую, мягкую шерщавость
Ощутишь  всем  сердцем  ягод  дорогих.
И опять  вернешься к  деловым  бумагам,
Но  тропинка  леса  будет  греть в  пути.


Селянин  трудяга   в  лес  охотно ходит.
Красоту  товара  видит  всякий  раз
В  магазине-сказке,  где  товаров  уйма,
Но  к  богатству,  славе  сердце  не  лежит.
И  не  надо  в  бедном  видеть оборванца,
Ни  к  чему  не  годного,  только  дерн  таскать.
И  в  твоем  богатстве  есть  свои  изъяны.
ЧАсты  пресыщенья  в  славе  и  в  любви,
Под  охраной  ездишь, избегаешь вора.
Мне  такая  слава  даром  не  нужна.

Так  соединились  простота  с  богатством,
Как  звезда  и  небо,  как  ночи  с  зарей,
Как  вода  и  пламя.  Каждый  при  своем.
И  ничтО  не  в  ссоре.  Мне  бы  только  хлеба.
Боссу--отдых  в  лесе, с речкою  порой,
Слова  откровенного,  радости  любовной.
И любви  не  только  к  женщине  земной,
Но  любовь  к  травинке,  к  птичке  дорогой.
И  тогда  не  сможешь  ненавидеть  ближних,
Воспретятся  руки  что-либо  украсть
И  противно  будет  кому-либо  лгать,
Я  не  говорю  уж  о грехе-убийства.
О,  убийство  ближних--худшее  из  зла.
И  не  потому  ли  пролитую  кровь,
Муза, как  пушинку,  не подъемлет в небо,
Не  раскрасит  краской, полное  любви.
Она  светлой  славой, в ярком  облестанье,
Тучку  к тучке  сдвинет,  дождичек  нахлынет
И слеза  прольется, и  душа  воспрянет,
Лик  поворотится от  кровавых  сцен .
А  герой  в шеломе  с булавой,  с секирой,
В  дорогих  доспехах , в  шпорах,  на  коне,
С  раною  на  вые,  в  полу-обмороке,
Только  в  сказках  видит  детка  и  во сне.
Пушки,  самолеты,  ,,ястребА,,  пехоты,
Танки,  автоматы,  бомбы  и  гранаты,
Груды  тел  погибших,  стон  плененных,  нищих,
Гибель  побежденных,  слава  окрыленных
В  книжках  и  брошюрах, фото,  кинофильмах,
Много  раз  видали,  много  раз  слыхали.
Но  моя  МузЫка  сторонится  войн.
Воле  к  совершенству вновь пою я песню,
Жажде  все  постигнуть  и  познать себя.

Вспоминая стройный силуэт Тамары,
Милой  и  прекрасной,  кто бы  мог  сказать,
Будучи  малюткой, родилась  горбатой.
Сколько  же  усилий,  будто  у  двужильной,
Ей  пришлось  направить,  чтоб  себя  расправить.
И  врачи,  и  сестры,  спорт,  родных  заботы
Сделали  с  малышки  стройный  силуэт.
Но  и  в  стройном  теле  не  иссякли  силы.
Вот  бежит  девчонка. Волосы , как  солнце.
Бешенной  волною  бьются  на  плечах,
Огнь  неистребимый в искр-зеницах.
Голос  зычно  кличет,  локти  воздух  режут,
Торс  пространство  давит,  ноги,  торопясь,
Мячик  перекатом  то  Олегу  бьет,
То  от  Саши  примет,  в  дальний  угол  шлет,
То  за  Васей  следом,  в  перегонку  с  ветром,
Прямо  по  воротам,  в угл  толкнет.
Забивала  Тома  гол  в  ворота  Димы
И  опять,  и  точно.  Трудно обыграть.
Старшие  мальчишки  не взлюбили Тому.
Просто,  по-мальчишьи  изгнали  ее.
Удалилась  Тома  тихо, без  оглядки.
И  судьбу  связала  со  гимнастикой.
Ей  было  по  нраву  прыгать  на  батуте.
Здесь  без  парашюта  можно  полетать
И  покувыркаться  в  воздухе,  как  мячик,
Закружиться  винтом  в  два-три  оборота
И  на  ноги  прямо,  носик  к  верху,  встать.
На  ,,бревне,,  малышка  сальто  вдруг  покажет
И  шпагат, и ,,стойку,, , фуэте  и  фляк.
На  жерди  без  страха  ,,солнышко,,  прокрутит,
Переход  на  стойку,  в  стойке  поворот.
Но  однажды  в  вечер,  когда в жилах  слабость,
Дрожь в  коленках сильных,  жар  в  груди  горит,
Просто  захотелось  девочке  резвиться.
И  она  полезла  с  гиком  на  канат.
Пальчиком игриво потолок макнула
И  стрелой собралась  прокатиться  вниз.
На  полу-дороге,  на  полу-канате,
Раскачавшись  сильно,  вдруг  сорвалась  ниц.
Ахнули  подружки,  вздрогнул  тренер  в  зале,
Треск  руки  девичьей,  протяженный  стон
И  закрылись  вежды  в  тихом  слабосилье,
Золотые  кудри пали в  унисон.
И  в  веснушках-искрах  капелечки пота
Таяли,  бледнея,  на  висках,  дрожа,
Губы,  лал  пунцовый , трепетно  сомкнулись,
Сокрывая  жемчуг - зубика  едва,
Ручка  жала  ручку,  сожимая  боли.
Тело  напрягалось,  унимая  страх.
Сильного  мужчины руки прикасались
И  в  руке  надежно  поправляет  кость.
Налагает  шину,  гипсом  заливает,
Бинтами  бинтует. Боль прошла.--
Шов  до локтя виден с пальчика-мизинца.
Рукавом  рубашки   шрам  закрыт.

Если  б   Тамария руку протянула...
/,,Целовать  хочу  я  твой  рубцовый  след
И  лицо,  и веки,  и  ланит жар  нежный,
И  глядеть  бескОнца  на  красу  очей.
И  губами  трогать  губы  в  нежном  слове,
Твоего  дыханья  услыхать прилив,
И  биенье  сердца  придыханьем  мерить,
И  ознобом  сладким  стон  любви  вдыхать,
Поцелуем  страсти  нежно  усмирять.
И  опять  приблизить  взор  к  рубцам  давнишним.
И  на  расстоянии  менее,  иль  дальнем,
Попытаться  взглядом  загладить  рубец.
В  волно-искривленьи,  слабым  излученьем,
Нет,  не  загладится  рана на руке.,,/

Как-то  я  хотела  оживить  букашку.
Отдалилась, малость , от  умершей  мушки.
Взор  я  направляю  в  точку- мушку, в  пол.
Слабым  излученьем  двигалось  пространство.
Но  не  оживилось мушки естество.

Маленький  кулончик, синий  колокольчик,
Под  лучами  света  расправляет  листик,
Принимает яркость,  теплоту  лучей,
Соками  землицы  корень  набухает.
Стебелек  питаясь,  солью  укрепляясь,
Радуется  солнцу,  весь  в алмазах  ярких.
Лазорево-рубинный, нежный  колокольчик,
Безрадостно  теряет  красу  алмазных  рос.

Таков  закон природы--дивиться  свету солнца.
Но  тайна  Аполлона  мир  темный  освещать,
Питаяся  любовью  собственного  сердца
И  звуками  созвучья  свет  взора  укреплять.
И  при  желанье  сдвинуть  картину  полу-мира,
Как лунное  сиянье  подъемлет  воды-гладь.


Орфей--любви  наперстник,  с  добиблейской эры ,
Стоя  пред  скалою,  вглядываясь  ввысь,
На  скалу  отвесну,  иль  на  горы точку,
Импульсом  во  взоре  освещает  пик.
Водные  протоки  к  свету  потянутся,
Эфирность изогнется,  горы  натянув,
И  скала пред взором  дрогнет,  покачнется.
А  слова  и  песни--лишь подмога  в  том.

Таков  и  мой  порядок: в  дыханье-замедленье,
КровИ  круговращенье ,силой  воздыханья,
Тело  расслаблять,  и  днем  тренировать,
И  ум  сушить  наукой, поэзию  познав,
С  музЫкой  подружиться. И,  как  знать,
Без  слов  и  без  молитвы,  вперив  на  небо  взгляд ,
Тучка  вспыхнет  блеском,  пол  мира взволновав.
И  птицы  взмоют  в  небо,  эфир  поколебав.
И  на  закате  солнца,  шар  багровый,
Приемля  силу  взора,  вспышкой дрогнет вдруг,
Содвинув  ось  земли. И  времена  природы
Подвинутся  погодой  , жаркой, иль  холодной,
Как  ветры  захотят.
Но  жаль,  не исцелить  мне  рубец  на  ручке  милой.

             ЧАСТЬ 6


Не  скоро  я  увижусь  с  прекрасною Тамарой.
Уж  лето  наступило  и тренировок  нет.
Уеду я,  наверно,  в  далекий зелень-город.
Зовут  меня  озеры  и   колос золотой,
Крыничная  водица и холод в полдень жаркий
И лес , пахуче-сладкий, с  медовою  травой,
И  домик в три  окошка, и скрип  калиткой,
И  груши  за оградой,  и  яблоневый  сад,
И грядки, и солома,  и  скрежет  незнакомый,
И  курочки-несушки, задумчивой , возня,
И  Жульки-шалунишки, приветной, беготня,
И  бабушки , на  лавке,   мечтательные  взоры,
И  пристальные  очи  Петрушки над  книжонкой,
На  скамейке  низкой, читающим порой,
С  напильником, с гвоздями, дедушка в сарае
И  тихие пирушки,  в  тайне  от  подружки,
Приветствие  соседки с  крылечка, за  беседкой,
Споры об  искусстве,  и  каверзные шутки,
И просто  лепет  сладкий  дочурки  дорогой.
И  многое  другое, чего не  скажешь  фразой,
А  можно  с  наслажденьем  слушать, созерцать.

Пора-пора уехать  в далекий град зеленый.
Билеты  на  готове  и  сумки  тяжелы.
Надолго ли прощаюсь, с тобой, любимый город?
Дверцы  на  вокзале  бесшумно  разошлись.
Гуляем  в  коридоре с радостной дочуркой.
В  ларечек  мимоходом  решили  заглянуть.
Воздушные,  хрустящие, с пряною обжаркой
Хлопья  из  картошки  в  пакетике  за  пять,
Купила  на  дорожку  Ляльке  пожевать
И  сладкую  водичку  купила,  про  запас.
Но  глянула  на  стенку.  Часы  стучат .,пора,,.
Пора  идти  на поезд с  Лялькой в семь утра.

А вот и   поезд.
На  лавку, как  обычно, мы скоронько уселись.
Лялька  непоседа--близко  у  стекла.
Глаз  не  отрывает,  лепет не смолкает,
Радость  не  скрывает  девочка.  И  ,,дзинь,,--
Мягко,  тихо-тихо,  покатился  поезд,
Пропадает  лентой-далеко  перон.
Пышные  деревья,  чуть  по-выше  зданья--
Разные,  с  балконами  ленточкой диковинной,
Плавно  уплывают  с  радостной ездой.
И  поля  зеленые  ширятся  за  городом,
И  краюшка  леса  канула  в дали,
Ветерок  колышит  зрелые колосья,
Там  и там  стог  сена.  Но  въезжаем  в  лес.
Небо  голубое  в  соснах  зеленеет,
Ели  и  березы,  дуб, ольха, кусты
Скоро  ускользают. На  болоте,  в  поле,
Цапля  одиноко опустила клюв,
Клюнула  разочек,  в  кочку  поглядела,
Гибко  изогнулась,  ногу  подогнув,
Осторожно, тонко,  мягко  опустила,
Плеснула  водица.  Взмах  крутой  крыла.
И  с  добычей  в  клюве  полетела в выси.
Поезд  покатился  к  счастью  впереди.

С  остановкой  ,,скорого,, Волковыск  проехали.
Узнаю  на  местности  милые  места.
Вот  остановились, вышли у вокзала--
Предо  мной--знакомый  Зелень-град.
С  Лидой  повстречались, словом обменялись,
Велосипед  навьючили  поклажей  до  руля.
На  сиденье  прыгнула  Лялечка-малышка.
Ножки  в  босоножках  болтаются  так-сяк,
Джинсовые  шорты  синячок  не  скроют,
Маечка  в  горошек с  плечика  сползла,
Ручки  цепко-крепко  в  сиденье  упирала.
Личико  румяное  счастием  глядит,
Глазки--ярче  солнышка,  иссиня  голубеют,
Губки--жар  рубиновый,  не  могут помолчать.
Я  же  загляделась  на  чужую  вишню,
За  оградой  низкой, дома  с  кирпича.
Вишни , темно-бурые , гроздьями  красуются,
Тяжестью  преспелой,  налитою  свежетью,
Опустили  ветви  низко,  до  земли.
А  за  вишней  груши, соком  плодовиты,
Стойко  натянули  ветви  в  небеса.
Яблоня  наливом  спелым  золотится.
Колышки  под  яблоней  помогают  выдержать
Тяжесть  спелых  яблок  летнею  грозой.
Сад  прекрасно-чистый,  дождиком  промытый,
Богатством  урожая  радует  трудяг.
А  вот и поворотик,  и  скромный огородик,
Знакомая  калитка  дома,  номер пять.
С уголочка-окна  листья винограда ,
Узорно  разрослися,  забор  обволокли,
Лаской  ожерельем  цветочки  задевают
И  поречки  кустик,  ниспадая  ниц.

Утром на веранду  выбегала  Лялька,
Лейку  ухватила,  воду  набрала,
К  циниям  прекрасным  скоронько сходила,
Проливала  лейкой  лист цветка.
Жульку  покормила. Хлопнула  калитка,
С  криками  умчалась  в поле  со  двора.
Бабушка  в  платочке, с  палкой, босонога, 
Сидя  на  крылечке, коровушку  звала.
Коровка , волоока, заглянула в садик,
Рожки  опустила,  в калиточку  прошла,
Медленно  качаясь,  важно  проступала,
По  тропинке  узкой, хлопая хвостом.
Бабушка--за дело, подоить  преспело.
Я за  столик  села  и  пишу  письмо:
       ,,Зачем  тебе  мое  вниманье,
       Зачем  любОви  аромат в  тиши,
       К  чему  на  розах  сон-желанье,
       Когда я  знаю,  что  не  любишь  ты?
       Нет,  ты не  видишь боль души
       И  не  заметила  страданья
       В  глазах,  открытых  для  признанья,
       В  молчании  не видишь  крик  любви.
       Я  помню трепетное  прикасанье
       Лилейных  пальчиков  к  моим  губам
       И  волосы,  как россыпь-сказка,
       На  плечи  падшие  в  объятьях-жар,
       И  светлый  взор,  и  влажные  ресницы,
       И  нежности в  открытых  очесах,
       И  речь--чуть  слышный  звон  зарницы,
       И  жест,  так  обнадеживший  меня,
       И  поцелуй  нежданный и  желанный,
       И  поворот  внезапный  свысока,
       И  боль  любви , и  вновь страданье
       Опять,  мой  ангел,  без  тебя.

       Ты не  увидишь глаз томленья,
       Посмевших видеть  плеч  овал,
       Я  не  услышу  речь  желанья
       В  твоих  устах  медово-лал.
       И  мне  не  бросить боль-укор
       К  твоим  стопам,  бледно-прекрасным.
       Едва ль  смогу  сдержать порыв
       Любви, тобой  зажженный факел?,,
Порыв  любви в  груди    клокочет
И  слезы льются.  Боль  в душе.
Но  что я  слышу?  Лялька  где-то
Зовет  меня,  бежит  ко  мне.
Вбежала  вихрем,  синеока
И  тянет  за  руку  скорей.
И  слезы  разом  сникли , будто,
Иду, смеясь,  спешу  за  ней.
Мы  за  калитку  шагом скорым
Идем  стремительно  за  город,
Минуя  банк  и  скверик-сад,
Минуя  чистую аллею липок,
Каштанов  царственных,  березок  ряд
И  клумбу,  длинную,  в  гвоздичках,
Асфальт  разъявший  пополам.

Песок  клубами  подымая,  бегом,
Дочурка  бросилась, стремглав, к воде.
И с  шумом  погрузилась в волны--
Алмазный  плеск  стоит над ней.
И  ширь округлая лесной полоской 
Приемлет  дальний  горизонт,
Теряясь в  точке,  где  нет леса
И  только  купол  ясный света,
И  высь  бездонная  небес,
И  ширь  лазурная  воды  пространства,
И  бело облако,  как  пух  у  стеклышка,
И  блики  солнца  на воде дрожат,
И  брызги-искры  с  деткой  в  счастье,
И  радость  юности  во  мне  жива.
И  красота  необозримая  на  берегу, у  камыша,
Когда  лебедушка  вблизи,  как  пава,
Скользит  по  озеру, словно по стеклышку
И  грациозно-величава  глядится  в  зеркало  воды.
Узорный  снег  крыла  встряхнется,
И  брызги-блеск  в воду  прольются,
И  шейку  лебедь  под  крыло  уймет,
Вновь  встрепенется,  устремляет взоры
На  хоровод  подружек-лебедей.
Но  сильных  крыльев  взмах  внезапный--
И  лебедь  плещет  над  водой  прозрачной.
И  снова  взмах  крутой  крыла,
И  крик  подружки  с  лебединой  стаей,
И  белоснежной  вереницей  небывалой,
Слетались  лебеди  на  берег, к  камышам.
А я  впиваясь  в даль  пространства,
Могу  ль не думать  о  тебе, мой   ангел?
       ,,Я  вынуждена  поклоняться  звездам
       Очей  твоих  прекрасно-голубых
       Через  пространство  дали  света,
       Где  солнце  покидает  ниц  земли.
       Ты  принуждаешь  видеть ласки
       Ладоней  трогательно-дорогих,
       Когда  на  праздник принимаешь  розы
       Из  ручек  детских  и  смешных.
       В который раз, с волной озноба
       Со  вздохом  вспомню  трепет уст,
       Прикосновений  обжиг легкий
       И  наслаждения  волны  наплыв.,,
И  озарились дали  света  пред  именем  моей  любви.
И  птицы  в небо  беспокойно  взмыли,
Инстинктом  чувствуя  давленья  перепад .
Голубизна  волны  давно  смирилась.
Дочурка  с  дрожью  в  кулачках,
Зарылася  в  песочек, у  носика--цветочек.
Светлой  струйкой  капелька скатилася  с виска,
Тению  реснички  дрогнули,  раскрылися.
Губки  мило-алые  в  крупинках  песка.
Лялька  резво  вспрыгла,  мостиком  прогнулась,
Весело,  играючи,  пошла в переворот,
Удачно  ,,колесо,,  по  кругу  кружится,
Рандат  вперед  пружинящий  отпрыгала  легко.
Фляк  назад  спортсменочка  готова  выполнить.
Вместе  собралися  девчоночки.  Голдят:
,,Покажи,  гимнасточка,  еще  нам  что-нибудь.,,
Вниманьем  окрыленная,  малышечка  бежит,
Прыгнула  высоко,  точно  приземлилась,
Шпагатом  растянулась,  на  мостике  стоит,
Шпагат  на  стойке  легко  фиксирует.
С  Лялькой  мило-шумной  радуюсь  и  я.

Сравнить  ли  с  ней Алину? Гимнастка  олимпийская,
Алина  грациозная,  с  скакалкою  складной,
ЛИцем  светло-юная,  купальник  в  золоте,
Солнце  на  ресницах  блесками  горит,
Щечки  разрумянились,  уста  медовые,
С  ленточкой  прическа, собрана  в  комок,
Плечики  заострены, стоит  спокойная.
Скрипка  заиграла,  спортсменка--прыг,
Плавно  разогнулась,  ножкою  толкнулась,
Играючи  в  прыжке  на  вдох  летит,
Тут полетела  облаком скакалка  с  пальчика,
Юная  головка  улыбчиво  глядит,
КрУжится на  месте,  скакалка  крутится,
Ножкою  коснулась затылочка слегка,
С  скакалкой , грациозная, танцует,  прыгает,
Весело  шпагатом  летит  в  верха,
Пируэт кольцами воздушный  вертится,
Талией, так  низко , склонилася  к  ногам,
Головкою  приблизилась,  затылочка касается.
Скрипочка  стихала, в тон  замерла.
В  центре  оказалась  гимнастка  олимпийская,
Гибко  изогнулась,  торс  кольцом  свела,
Ножкою  касается  до  щеки,  румяная.

Далеко  до  ,,мастера,, Лялечке  пока.
Я  зову  упрямую:,,Лялечка-гимнасточка.,,
Девочка-стрекозочка  мало  пождала,
Побежала шустрая,  бойко  топала,
Щечки  разрумянились,  искорки  в  глазах,
Губки--цвет  багряности,  мило  улыбаются,
Зубки--жемчуг  сахарный  проблеском  дарят,
Рученьки горячие, спинка загорелая.
,,Так  пойдем  домоюшки, ,,--говорю, шутя.
И  поникло  личико, и  опала  рученька,
НЕ-хотя  оделась,  нЕ-хотя пошла.
Побрела  печальная  по  дорожке.  Шлепала,
По  асфальту  гладкому,  топ-топ, не-хотя.
Только я приметила  магазин с  афишею,
Только  я  сказала  про  морожное,
Загорелись  глазоньки, торопилась доченька,
Потянула  с  визгами  в  магазин  меня.
Выходили  весело, с  магазина вместе мы.
/,,Много ли  для  счастия  надобно, дитя?,,/

Вдруг  моя  прелестница, Лялечка  смешливая,
На  цветочке маковке  видит  мотылька.
Бабочка-капустница, пыльно-белоснежная,
Крыльями  с  прожилками, хлопнув, замерла.
Шелохнулись травочка, преклонилась  веточка,
Маковки  листочек  принял  мотылька.
Затаив  дыхание, девочка-малышечка
Приближалась  к  цветику  тише  ветерка,
Хлопнула  ладошками, упорхнула  бабочка,
Лялька  осторожно  проступает в парк.
Не  дыша ,нагнулась,  хлопнула  ладошкою--
Отлетала  бабочка  с пальца  на  пыльца.
Бегает  девчонка  за летучей  шалостью.
Пролетала, скрылась  легкая  мечта.

Вдруг , неосторожно , спотыкнулась  доченька,
Зацепилась  ножкою  за  башмак  слегка.
Человек  без  времени,  имя  позабывший,
Скрючившись  в  баранку, на  дороге  спит.
Точки , еле  видные, на руке обветренной,
Шприц  неодноразовый на  земле  лежит.
,,Неужели,  глупенький,  ты  умнее  трезвого
И  сильнее  умного  силой порошка?
Неужели,  хиленький,  ты  прекрасней  музыки,
Что  в тебе  лишь  в  образах,  а  во  вне  в  груди?
Образы  твои  сжигают  душу,  а  меня  в  полет  зовут.
Ты  за  порошком, как  раб  влачишься.
Образы  мои , как  пух легки.
Я уже давно , без  слов  созвучий,
Сладостность  блаженства  передать могу
Моему обугленному  сердцу,
Когда  жар любви  в груди горит.
Легким  ощущением  приятства,
Я  могу в себе  притупить  боль.
Ты,  затравленный,  лежишь  без  памятсва.
Сам ты  выбрал  свою  роль.
Ты  знал  последствия  наркодурмана
/О  чем  назойливо  трещит  реклама/.
Нет, я  не  буду  пред  таким  сюсюкать.,,
Когда  самоубийца  жизнь  крушит,
Он  знает,  что  идет  на  смерть.
Когда  преступник  убивает  жертву,
Он  знает,  что  переступил  ,,черту,,.
Наверное,  родители, несметная  родня
Его  лечили,  уговаривали,  запрещали.
Он  все  равно  садился  на  иглу.
И  вот  он  здесь, валяется в грязи,
В  одежде  нищенской, раб  наркодельца.

Вдруг  среди  мирной  тишины,
Раздался  крик  протяжный.
И к  нам бежит ,  с  клюкой наперерез,
Хромая  женщина,  совсем  седая.
К  сыночку  спящему  спешила,  как  могла.
Завидев,  рухнула  пред  ним,  стеная.
И  скоро вкруг  собралася  родня,
Толпа  зевак,  милиция,  мальчишки.
Я  молча  девочку  за  руку  вывожу.
/Такой  судьбы  для  Лчлечки-малышки,
Нет, я  и даром  не  хочу./
Уж  лучше  дерн  таскать,  полоть  и сеять,
Картошку  осенью,  согнувшись,  собирать,
Варенья  сладкие--сливовое, брусничное,
Клубничное  и  с ягодой-малиною,
И  джем  из  яблок,  смородины  и  груши
Сто  двадцать  банок  любовно  закатать,
Компот поставить с  абрикосов,  с  вишни
И  засолить  грибочки,  огурцы,
Заквасить нА  зиму, с  морковкою, капусту
И в  зимний  вечер  лето  вспоминать,
Поставивши  на  стол  картошку с салом--
Горячую, рассыпчатую,  с  пыла-с-жаром,
С  поджаркой  луковой,  с  хрустящим  огурцом,
Капусту  сочную,  грибочечки-маслятки
И  кумпячок  с  приправой, с чесноком,
Стакан  вина,  варенье  для  малышки
И  праздник праздновать в  кругу  друзей.


А вот  и  старая,  скрипучая  калитка,
И домик , номер  пять, и  яблоневый  сад,
И  редкая,  не сорванная  вишня,
На  вишне  за  оградой  в  рубиновых  огнях.
И бабушка , склоненная ,над  грядкой  не  прополотой,
Знакомый  запах  мяты, укропчика  с  ботвой,
Приветствие  подружки, смешливость с прибауткой,
И  приглашенье  Лиды к  сельскому  столу.

Мы  сели  пообедать. Включили  телек.
Там  Алла  Пугачева  со  сцены  уж  поет
Шекспировские  строки--любви и  откровенья.
И с оборотом  позы, и с преломленьем жеста,
Мастерски  владея  природой  воплощенья,
ГлубИны  тайномыслия  Шекспира  выдает.
И в лучевом  сверканье , светопредставленья,
Публика, ликуя, ей цветы  несет.
И я когда-то была поклонницей певицы.
Сейчас  моя  отрада,  мой  идол  и награда--
Лялечка-малышка,  доченька  моя.
Сидит  она  напротив, как цветик, синеока.
Завитушки  светлые  около  ушка,
За  едой  приятной щечки набухают.
Не  притронув  хлебца, скушала  салат,
Побежала, шустрая, к  коровке за  заборчик.
Петруша из-под  столика  бутылку  достает.
Наливает  медленно, предлагает выпить,
Вино , с  горчинкой, терпкое в  стаканы  на  троих.
Лида  отказалась. Я не  отпиралась.
Мы  выпили. Расселись. Заговорили  так:
,,Петруша, отгадай ка, что  первое  из  первых--
Различие  простое,  или  движенья-ток?,,
Петруша  отвечает--Движение, конечно.
--А  я  считаю--разность  должна  сойтись.
Материя  имеет  пространства  протяженье.
И  это  абсолютный  и  непреложный факт.
Различие  в  движеньи  окутывает  мраки.
И в  миллиард  созвездий,  в  пространстве-пустоте,
Силой  гравитации  звезду  взрывает.
Но  вакуум,  как  пропасть, тепло  звезды  глотает
И превращает  пламя  в  тепло  планет.
На  планете  нашей , округ солнца,
Вода , и  свет  светила  растенья  создают.
Растенья повсеместно  воздух  образуют.
И  вот  уж  появился  в  жизни  Человек.
Та  сила, что  подъемлет  воду  по  канальцам,
В  растеньях , через  корни  и  оживляет  лес,
Та  сила, что  вращает ток  кровивращенья,
Превыше  гравитации. Здесь  жизнь  сильней.
Вглядись  в узоры  окон,  в мороз  трескучий
И  присмотрись  к  снежинке  на  веточке  зимой,
Увидишь  четкость  линий, правильные  формы.
Вот  тайна  симметрии в  растениях и  в  нас.
А  там,  где  симметрия,  там  тождество  понятий,
Исток самодвиженья,  тайна  жизни  всей.
Тот,  кто  завладеет  силой  слабосилья,
КтО  противоположность  сумеет обуздать,
Тот  сможет, я  надеюсь,  владеть  душой  и телом.
И  тучи  рассеянья  подвластны  взору  глаз. ,,

Заслышав  эти  споры,  ,,пустые,, разговоры,
Лида  повернулась,  вышла  со  стола.
С  нами  был  Фархадо.  Он,  как ночи ангел --
Черной  смоли  брови, волосы черны.
А  в  глазах  мерцает  ночи  блеск  веселый,
Легкая  ирония  видится  в  глазах.
Скромно  закусил  он  рыбкою  с картошкой.
Заговорил  негромко,  мягко,  не спеша:
,,У  вас  рагу  хорошее,  вкусное  и  свежее.
А  я  так  сам  готовлю  южное  рагу--
Мелко  нарезаю в сковород морковку,
Кабачок  златистый  и  репчатый  лук,
Помидоры  резаны  тут  же  добавляю,
Поливаю  маслом, ставлю  на газок.
Только  подтушится  масса в сковородке,
Снова  все  мешаю.  Ставлю  на плиток.
Минут,  так  через  десять,  варево стушится,
По-вЕрху  рассыпаю  свеженький  укроп.
И  лучком зеленым  блюдо  украшаю.
ТАк  вот  я  готовлю  южное  рагу. ,,

Девочка-малышка в залу заглянула .
,,Мама,  к  нам  коровка  скоро  подойдет. ,,
За калитку, топая, с кружкой побежала .
Важно  заходила  скотинка  в  ворота,
Рожки  опустивши,  коровушка  пятнистая,
Проходила  медленно,  мотая  головой.
Заходила  бабушка  к  ней  с  ведром  в  сарайчик,
Хлопнула  по  спинке скатинушке --., Постой!,, .
Засвистело  с вымени  молоко  в  ведерко.
Дойка  завершилась. Лялька-простота
Молочка  с  ведерка попросила трошка,
Бабушка  отлила  в  кружку  молочка.
И  ,,спасибо,,  светлое  понеслося  с  легкостью,
В  благодарность  бабушке  от  малышки  радостной.
Лялька  напилася, утерлась ладошкою,
Под  водой  пречистой  освежилась  в  миг,
Над  тазОм  с  водичкой  наклонилась  скоростно,
Ножки  жарки,  в  пятнышках,  опустила  ниц.
Расплескались  капельки.  Лялька  моет  пяточки,
Вытирала ноженьки  чистой  белизны,
На  кровать,  зеваючи,  тихо  уложилась,
Не  дослушав  сказку, уплывала  в  сны.
Заглянула в спальню  я,  глянула,  волнуясь--
Девочка-светлянка  на  подушке  спит.
Одеяльце  с  плечика  нА  пол  опустилось,
С  ровным  воздыханием,  с  края  уголочика,
Огалилась  ножка,  пальчики,  ручонка.
Ноченька  тенницей  навевает  сны.


Ночь  к  заре  умчалась.  Звездочка  погасла.
Небо  просияло  солнышком  с  утра.
Я  глаза  открыла,  прыгнула  с  кровати,
Брюки  застегнула,  вОлос  убрала,
С  краника  водицей  промочила лИце,
Чаю  отхлебнула, хлебушек  взяла
И  платок  простецкий  в  лес  не  позабыла,
Ножик  прихватила  и  пакет  нашла,
А  в  чулане  темном  боты  натянула,
И  заторопилась  бегом  со  двора.
Мы  с  подружкой  вышли. Хлопнула калитка.
К  лесу,  ускоряем  быстрый  шаг.

Поле  за  деревней--в  зелени  душистой.
Зверобой  разросся, клевера  трава.
Только  в  лес  ступили,  глубоко  вдыхая,
Свежий  леса  воздух  моха ,да с  листвой
И  от  паутинки   отмахнувшись мягко,
В  травке  серебристой  примечаю  гриб.
Быстро  приседаю,  подрезаю шляпки--
Шляпка  сыроежки  крепенька-цела.
Молча  озираюсь.  НЕсколько  подАле
На  полянке  в  тени--два  пятна.
И  с восторгом  рьяным,  прогибаясь резко,
Клейкие  грибочки  обрезаю  я .
И  грибок  к грибочку  вновь  ложу  в  пакетик.
Обошла  полянку.  Выхожу  в  просвет.
Слева--поле голо  скошенной  пшеницы.
Острожно,  в колкость, тронула  травы.
Но  подруга,  рядом , говорит--,,Пройдемся
Чрез  опушку  леса  в  дальний  лес.,,
Повернули  вправо, иглы  шелестятся .
Взоры  устремляем  вдаль  и  на  грибы.
Вдруг  за  метров  десять  снежными  кружками,
Вижу  шампиньоны-шляпки  у  сосны.
Напролом бросаюсь,  треск  не  замечаю.
Вот  и  шампиньоны  первые  мои.
Крупный  гриб  по  ножке  толстой  надрезаю--
Ножка  захрустела, хрустом, как  крахмал.
Ножечком  срезаю радости  земные.
В пакет я добавляю и  грибочек мал.
Хворост  проступая,  вижу  снега-шляпки.
Не  прошло  и  часа--собраны  грибы.
И  у  Лиды , вижу , полное  лукошко.
Белоснежных,  разных  шампиньонов. Ах,
И  пришлось  так скоро  с  лесом  распроститься.
Мы  поворотили  к  дому , не  хотя.

Вскоре обошли мы  пышное  орешник,
По  крутой тропинке,  к  роднику, скользя.
Видны  на  полянке  кружка там и столик.
И  вода  пречиста , как сама роса.
В  золотом  песочке камушки на донце.
Лида  зачерпнула,  как  кристалл , воды,
Прыснула  на  лИце,  прыснула  в  сторонце.
Смехи  и  восторги  слышны  у  волны.
Капли  попадали  в  родничок  с  ладошки.
И в  хрустальных  брызгах  отражалось  солнце,
Звонко  окропилась  родникова  гладь,
Кружкой  зачерпнула  я  светлости  с крыницы
И  с  глотком  прохлады  остывал  мой жар.

Скоро  освежились,  с  родником  простились,
К  озеру  лесному  ускоряем  шаг.
Ветерок  не  слышен,  мошкара  в  затишье.
Золотятся  кроны  сосен .Ахххх!
Тени  старых  елей пали  на  пригорок.
Солнцем  серебрится  сохкая  трава.
Не  пройдя  и  мили,  на  склоне гриб я вижу--
Шляпка  буроцвета  в  травке,  у  пенька.
И  к  пеньку  бросаюсь,  боровик  срезаю--
Ножка  в  червячечках, шляпочка  цела.
В  след  я снова слышу  шутки  от  подружки.
Но  платок  снимаю,  заприметив  гладь
Озера  лесного,  ласково-пригожего.
Быстро  раздеваюсь,  по  песку,  скользя,
Тронула  водицы,  в  лучиках  искристой--
КОльцами  поплыла  чистая  волна,
В  камышах  высотных  с  плеском затаилась,
С  трепетное  травки  взвилась  стрекоза,
Над  зеркальной  гладью  в  воздухе  застыла,
Искрой  голубою  скрылася  из  глаз.
Громкий  гогот  птицы  тишину  нарушил.
Шорох   камышовый  не пугает нас.
В  хладную  водицу я ступаю смело,
Рыбки  уплывают  в стороны виясь.
Продвигаюсь  тихо,  в воду  погружаюсь,
Резко  окунулась,  прыгнула  со  дна
И  поплыла,  сильно  обращая руки,
И  нырнула  к донцу, прыгнула  одна,
К  камышам  поплыла,  берег  промочила,
Свитер  разложила  и  легла  поспать.
Капельки  по струйке,  испаряясь, тают.
В  томном  наслажденье  жмурятся  глаза.
Веки  опустились  и  на  мир  раскрылись.
Взор  уперся  ясный  в  тучку,  в  небеса.
Чрез  одно мгновенье  тучка  надвигалась
На  меня  скрозь  небо, шибко  разростясь.
Говорю подружке--,,Посмотри  на  тучку.
Вот  я  отвернуся,  тучка взмоет вверх.,,
И  поворотилась. Тучка  взмыла к небу .
Лида  прошептала--,,Всякий  может  так.,,
Я  не ,,заводилась,, ,просто  промолчала.
Молча  обсушилась  и домой  ушла.

Дома , на  крылечке, бабушка  в  платочке,
С  песнею  напевной   ворошит грибки.
Лисички так любовно  от  листьев  очищает,
Со  крохкой  сыроежки  кожицу сорвет,
БоровИка  мягкость пополам разрежет,
Крепкие  грибочки  ложатся  в  рядок.
А  липучки-шляпки, с края  поддевает,
РАзом  огаляет  шляпочки  маслят.

Невеликой  горкой  ссыпаны  кусочки.
Бабушка промыла ломтики-грибы.
И  на  газ поставила  отварить  в кастрюльке.
Грибочки закипали раза три.
Бабушка  бросает  жменечку  перловки
И  картошек  пару,  резанных  тот  час,
И  морковку  тертую, в  жире  жаренной,
И  кусочек  мяса  с  косточкой--туда  ж.
Только  все  сварилось,  под  конец  репчатой,
В  жире  подрумяненный,  сыплется  лучок.
Супчик  приготовленный,  принакрыла бабушка,
Сторонкой  удаляясь, да  во двор спешит.
Пшенки  жмени  полные  курам  рассыпала,
Поросятам  кашицу  с  силой  потолкла
Поросятам  в  стойбище ведра заносила .
Завизжали  свиньи  около  плота.

Солнце  светит  ярко.   Лялька без панамки,
Шустрая , присела  на  краю  пенька,
Ножечком  умело соскребла песочка ,
С  ножки  толстой,  крепкой  белого  грибка,
За  лисичку  взялась,  убирала иглы,
Крошки-точки  черные  ловко  счистила,
Дунула  разочек. Целенькую  шляпку
Пополам  разрезала,  к  мисочке склонясь.
К  сыроежке  крохкой, нет , не дотянулась.
Тронула  масленку--выскочил  грибок.
С  криками  восторга  ухватила ножку--
Крепко  жмется  в  пальчиках  скользкий  маслячок.
Медленно  снимала  кожицу со шляпки.
Еле  удержала,  уронить боясь.
Целеньким  ложила  в  мисочку масленку,
Потянула  Лялька за  боровичок.
Шампиньоны  резаны  скоро сыплю в  тазик я.
Наконец, почистили  горочку  грибов.

Девочка  надумала  под  ветвистой  яблоней
Собирать опавшие фрукты  на  компот.
С  хлебом с  магазина Лида воротилась.
Принялась  за  жарку  горочки  грибной:
Зонтики  вареные  солью  пересыпала,
Обваляла  ,,с-ладушки,,  сладкою  мукой,
В  сковородку  с  жиром ,,с-ладушки,, сложила,
На  огонь  поставила  потушить  самой.

Я в тенечек  села от  жары  полдневной.
Пред  глазами  вспыхнула снежная зима:
Темный  лес  в  тумане, с  белою  равниной,
Крыши  скромных зданий под  копною-снег.
И дымок  струится, тает  в  синедали.
Небо  голубое  в  солнечных  лучах.
Бисером сребрится  иней  на  березах,
Тонкой  позолотой  сыплется  сосна.
Вот  синичка  прыгает, солнышку  стрекочет
И  краюшке  хлеба, брошенной с  крыльца.
С  санками , с  крылечка  выбегала дочка,
Варежки  мокнула  в  мягкий  пух-снежок.
Варежка  в  снежинках Искрится  на  солнце.
Пригляделась  Лялька. Видит  красоту--
Острую  снежинку, хрупкие  иголки,
Посчитала  острости. Поднесла  к  лицу,
Тронула щекою. Расплылась  снежинка--
Капала, прозрачность, в  снега белизну.
Побежала  Лялька, с горки прокатиться,
Саночки-каталки покатились вниз.
Съехала  малышка, в шубке обернулась,
Тормозила  ножкой, протоптала  снег,
Оглянула  шубку  белую, в  снежинках.
Засверкали  глазки  от  зимы-красы.

,,Мама, погляди-ка, яблоко какое.,,
Я  глаза  открыла и гляжу--в  руках
Яблоко  огромное на ладони  темненькой.
Яблоко преспелое соком  золотит.
,,Где ж ты ,Лялька  была, чем  ты  занималась,
Что  ладони  в  пятнышках некогда  промыть?,,
--В  огороде  была,  помогала тете.
Прополола  грядки  щавеля, салат.
Под  поречкой  красной там  нашла  я  яблоко.
Правда,  очень  вкусное?,,--сунет  укусить.

Но  подружка  Лида  крикнула  с окошка.
--Жарены  грибочки  стынут  на столе.
Лялька  суетливо  рученьки  промыла,
Залпом  проглотила лакомство  грибка.
Купальник ярко-пламенный  в  спальне одевала,
Шорты  застегнула, панамку  не  брала,
Надувной  кружочек  с  хрипом  надувала,
Яблоки  сложила, хлебушек  взяла,
Шлепаньки  на  ножках ,нет, не  застегнула,
Побежала  к  озеру,  прыгая , одна.
Я  заторопилась  за  дочуркой  шалой,
Бережно  малышке  руку  подала.

К  озеру  лесному мы  вскоре  подходили.
Но  девчонка, глядя в сторону  куста,
Увидала  в  кустиках  ягодку  у  листика,
Подскочила  с  визгом, спелость  сорвала,
Развернула  кустики--там малинки--с вишенки.
Села  синеокая, ветку  подняла,
Крупные, медовые, матово-пунцовые
Ягоды  свисают, сладостью  манят.
Лялечка  восторженно  обрывала сочности,
Пачкая  ручонки, спелостью  кряхтя.
Ягодами  крупными  набивала щечки.
Губки  перепачкала-- не  слизать нектар.
Кружечка  жестяная  наполнялась быстро.
С  кружкой  на  дорогу  вышла свет-дитя.
Пышные  деревья   показались в соснах
И  кусты  орешника, листьями  шуршат.
Проглянулось  зеркало озера  в  орешнике.
Приближались  быстро  мы  к  озеру, смеясь.
Около  песочка смело разложились.
Лялька  тут же прыгнула  в  озеро, резвясь.
Ноженьки  мочила, личико  плескала,
Окунулась, милая, робостью дрожа,
Рученьки  на  донце  прямо  ставила,
Ножкой  барабанит  водяную  гладь.
Солнышко  сияет,  Лялечка  играет,
Выскочила, бойкая, села отстранясь,
И  в  песок  зарылась.  Греется  прекрасная.

Я  с  загаром  медленно  утопаю в  снах:
Мраморные  плиты  сказочно расписаны.
Я  стою  на  плитах. Предо мною  круг
КОлонн  беломраморных, тяжести  немеренной,
Высоты  невиданной в  блеске  синевы.
На  плитАх  расписанных  полукругом  царственным
Боги-изваяния  смотрят  с высоты.
Я  подъемлю очи и объемлю небо.
В  точке,  над  зенитом,  вспыхнули  лучи.
Дрогнули колонны,  пошатнулись  плиты,
Рухнули  статуи  в  прах земли.
Был  ли  это  сон,  или  знаменья-образ?
Противны  мне  уродство,  война и смерть.
Я  не  могу  смотреть  на  кровь  и  битвы  зрелищ,
На смерть  людей, прощальный стон.
Зачем  мне  плачь,  страданье детей  безвинных?
Наверно,  это был  всего  лишь  краткий  сон.

В году, кажись, девятом, при солнечном затменье
Глядя  в  темно  стеклышко, стоя  у  окна,
Силой  глаз  затменье  не  испытала  силы.
Мне  не нужны  страданье,  погибель и  война.,,
Я  глаза открыла,  нА бок  повернулась.
Мысли  покатились  легкой  пеленой:
Как давно  я была  в  школе-интернате.
Там, наверно, учатся  дети  до сих пор.
Перед  входом в  школу-- юношей скульптуры
На  бетонных  плитах  с горнами  стоят.
Вдоль  забора  низкого, за калиткой синей
Липы  по  периметру  кронами  шумят.
И  взирают  свЫсока  на  листочки кустика,
Что  через  тропинку  посажены  в  рядок.
За  кустами  рослыми  клумбы  там  в цветочках,
Ромашками , как  солнышко, на  солнышко глядят.
Пионы  и  нарциссы, флоксы  и  гвоздики,
Хризантемы  пышные  радужно  пестрят.
Цветочки  разных  разностей, покачиваясь-грацио,
Любуются  лилеей, склоненной  у  куста.
Невольно  воздыхаешь  аромат-приятность
И  следуешь  в  другие,  знакомые  места.
Пройдя  сирень-аллею, от  каштанов справа,
Попадаешь  тут-же  в  школьный  огород.
Там  грядки  лука  длинные, фасоли и  гороха,
Мак  там  пурпур-голову,  слабенький,  клонит,
Рядышком  посажены  морковка и картошка,
Помидорка  бурая   отблесками  горит.
Огурцы  и  тыква  в  сторонке  дозревают.
Частенько  мы  пололи  грядки  по  утрам.
Сядешь так  на  корточки,  за  сорняк  потянешь,
С  мягкое  землицы  тянется  /и днем/,
Лебеда  упрямая, порей, осот  колючий
Смело  вырываешь с грядки  по-скорей.
Затем, с  напором , гачкой  землю  подрыхляешь.
Глядишь--одно  ботвинье  красуется листвой.
Через  час  и  боле к  капусте  приступаешь.
Сорняки без жалости  бросаются  в  бочок.
Под  конец  работы гачки отрясаешь.
Кто  за  что  ответный, их ставим  под  замок.

На  обед  толпою  бежим прямо  к  столовой,
Руки  с  мылом  моем,  садимся  за  столы.
Сегодня, видно, суп--окрошка  со  сметаной.
Мелко  в  нем нарезаны  лук  и огурцы,
Бураки  протертые, укроп  душистый.
С  хлебом, ох,как вкусно, поглощаем  все.
Вскоре  на  подносах  девчата взрослые,
ПодаЮт, так  важно, картошку  с  колбасой.
Жаренной  картошкой  пахнет--слюнки  тают.
Квас  с  редиской  свежей тут ставят  на  столы.
Застучали  ложки, капли  кваса  капают.
Дети  поглощают  вкусности  взахлеб.
И  компот  вишневый  с  вишенкой  в  стакане,
Залпом  выпивается, сладкий, под  конец.
Выйдя  со  столовой, спустишься  по  лестнице,
Пред  тобой  раскинется  садик  небольшой.

На закате  лета, в сад  пришкольный, малый,
Иногда  с  подружкой  бегали  тайком.
Под  каштелей  яблоки  редко  набирали.
Но  попинки  сочные  брали  на  потом.
Оглядевшись  Округ, нет  ли  постороннего,
С  низкое ,, малиновки,,  обрывали  плод
И  бегОм  к  антоновке,  не  задев  ни  листика,
К  золотой  ранете  бегали  тишком.
Поддержу  Марину  , иль  сама  залезу  я,
Дерну  ветку  яблони--яблоки  летят.
Впопыхах  мы  прятали  яблоки  за  пазухой,
Объедались  фруктами, лежа, тихо так:
Оглядевшись  около, близко-близко, в  травке
Заприметишь  цветик  бархатный  в  листах.
/Анютины  глазки  здесь  и там подале.
/ВИдно за  кустами клумба  вся в  цветах./
/Анютины  глазки бархатно-округлые,
Трепетными  глазками  трепетно  глядят.
Пробираясь  к  цветику, вдруг  крыжовник  встретится,
Ягодкой-мокринкой, задевая  нас.
Отвернешь  так  веточку--ягодки  лучистые
Спелостью янтарною, сладостью  манят.
Оборвешь  налитую  Янтарь-в-окрупиночках,
Тает сладость-ягодка в  девичьих  устах.
И  тогда  захочешь,  скрозь  кусты  шиповника,
На  секунду  глЯнуть  на  головку  роз.
Развернешь  кусточек--пурпурность цветочка
Нежным  прикасаньем  ласково  прильнет.
В  счастье  приподнимешь трепетность бутоны,
Аромат  сердечка свежестью  дохнет.
Упоенно-ахово  воздыхаешь  розы,
Блеском  нежно-матовый  царский цвет.
В  густоте  кусточка  крохотная  завязь,
Преклонясь, стыдливо, скрыла  лик  любви.
Шмель неосторожный лапки погружает 
И  в круженье  сладком  пьет  сока-аи.

Сколько  ни  глядися  в  царские  цветочки,
Видно, так  устроено  мудростью  земли,
Если б не  ромашки, строгие  гвоздички,
Флоксы  и  пионы, лилии  красы,
Кто  бы видел в  розах  царские цветы?

Не  могу забыть  я  стадион  пришкольный.
Мы там  в  мяч  играли  и  сдавали кросс.
Летом  чрез  ограду  лазили  за дичками,
Груши-дички крупные  подбирали. Ох,
Сколько  было  радости  от  игры  наивной:
Так, заметив  сливу , вдруг  над  головой,
Крупную, тяжелую, сладостью  наполненной,
Цвета  сини-сочности, позабудешь  все.
Два  прыжка  сверхскорости, и бросок  к штакетнику--
Ты  уже  на  сливе  тянешься  рукой,
Подбираешь ветку, левой--хвать ,,голубушку,, ,
Гладкая, медовая слива уж  с тобой.
Поделившись с  дружкой  радостью той  малой,
Назад, с  восторгом  прыгали,  обжегшись  крапивой.
Нет, не забываемо  лето в  интернате,
Хоть прошло  так  много  времени с тех пор.


Что же  в нас  случилось, что  переменилось,
В  век  магнитофонов, видиков, ракет,
В  век  безумных  скоростей, космоса, компьютеров,
Что  с  душою  сталось, что исчезло  в  нас?
Не  о тех  я буду  говорить, кто  предал,
Кто  страну  покинул в  невеселый  час.
А  о  тех, кто  вЫстоял, вопреки  угрозам
Голоду-издевке в изобилье  час.

Вдруг малышка-Лялька  затенила солнце.
--Мама, я  купаться  в  озеро  пошла.
Проступала, милая, в озеро, любуясь,
Жаркие ручонки  вскинула  она,
Окунулась, смелая, ахнула, зажмурясь,
Выскочила, бойкая спинкой  загарать.
Я, не отрываясь от малышки-Лялечки,
Снова  призадумалась, глядя на  дитя.

Десять лет  минУло, десять  зим  промчалось.
Нет ,,социализма,, , ,,рынок,, к  нам  идет,
С ним  и  безработица, товаров  изобилье
И  нищенская доля женщины порой.
Если  так  случилось, что тебя  уволили,
Выход  можно  праведный, негибельный найти.
В сельские местины  поезжай свободный
На уборку фруктов, ягод, овощей.
Может, привезут тебя на  уборку яблони.
Ты возмешь корзину. Смело ступишь в сад.
Спелые, медовые яблоки со  яблоньки,
Бережно снимаешь, собирая плод.
Полную корзину, пристроив на  машине,
Тянешься  на цыпочках, обрывая верх.
Вскинув к верху голову, ветви  золотистые
Румяными  отблесками яблоков горят.
Глядишь, не налюбуешься, срываешь  спело яблоко,
Укусишь кисло-сладкое, голод утолить.
Мушка-одиночка взлетит вихрасто,
Небо голубое заглЯнется  в тебя.
И облако голубкой  застынется минуткой,
С ветром тиховейным растает в небесах.
В саду пахуче-сладком вздохнешь листвы приятной,
И ароматов яблок, и щавеля в травах.
И, взгромоздясь, на  лесенку, вытянешь савочек,
Медленно и ловко яблоко  толкнешь,
Дернешь шест, прокрутишь, яблоко румяное
Бережно снимаешь с длинного шеста.
К вечеру, стомившись, денежки  получишь.
/Поезжай за фруктами в сельские  места/.

В городе на  клумбах  можно  поработать,
За  грибами съездить  в  загородный  лес.
И лукошки  полные, перебрав  грибочки,
В приемную  контору  за  денежки  продашь.
На  круглые  проценты денежки положишь.
По  надобности  острой  снимешь  иногда.
И я  когда-то  ездила за  ягодой  черникой
С  подругою  Светланой летнею  порой:
Заходим  в  лес  ранехонько.
Черника  в черных  проблесках
Блестит,  переливается, рдеет  на ветвях.
Сядешь  здесь  на  корточки, подымешь ветку  с краешка,
Аккурат  срываешь  ягоды с  куста,
В  кружечку  со  звоном сыплется черника.
А вот  и кустик рядом, и ягодный  крупняк.
Снова  собирается ягодка-черника,
С  наслажденьем  сыплешь  ядреную в  ведро.
Время  скоротечно. Ведро  уже  наполнено.
Поясница  ноет. Хочется  домой.
Напоследок  жмени набираешь черной,
ХАпом  поглащаешь, набивая  рот.
И ,наевшись, дО  сыта, до  стальной оскомины,
Вот  тогда  пристало  с  леса  уходить.

Отчего  так  хочется  воздуха  озонного?
От того, что  прежде, у истока  жизни
РодилИсь деревья, кустики , трава.
Параллельно с травкой, в вирусо-движенье,
В  миллиардах  жизней  за  существованье,
РодилИсь  животные, птицы, общество.
Человек  в  борьбе  за жизнь  и  за  питанье,
Имея  цепкость  кисти от цепкой  обезьяны,
Дубину, острый  камень  к  себе  привлек,
А там  и  высек  искру, кремень  отбивая,
Коренья  добывая  голодный  на  обед.
Пещера  превратились  со  временем  в  жилище.
Орудья производства  на  месте  не стоят.
Вот  Человек  господствует  на  всей  планете.
В  космос  улетает  в  неведомую  даль,
В бездонное   пространства спутники летают.
И  это  от того, что  воздух  на  земле.

Ненасытна  жажда  Человека  к  знаньям.
На  других  планетах, на  ракете  звездной,
Человеку  нУжны  воздух  и  жилье,
И  семья, и дети, и любовь, и дружба,
Все, что  Человеку  присуще  с  дАвних  лет.
Я  с  теми, кто  желает  продлить  векА  для  жизни.
И заселить  планеты, и  выйти в  дальний  путь
Галактикам  навстречу, приемля  мрак  вселенной.
Быть  может,  в  дальнем  будущем, время обуздав,
Справившись  отлично с  грави- силой,
Смогут люди  Землю с орбиты  старой  снять
И  на  орбиту  новую  спокойно  закатать.
И  заполнить  Солнце  гелия-горючим,
Иль , смещая Солнце  вакуум-волной,
Без  колебанья  , диск  Солнца  поменять,
Отринув ужасы о ,, конце  света,,.


           ЧАСТЬ 7




Рано с позаранку мы с Лидой  повстречались.
Перешли  полянку, за  полем-- мост.
Туман  на горизонте  таял  в  синедали
И полынь  хлестала наши  сапоги.
И дивяся  солнцу, воздух  воздыхая,
В лес, листьем душистый, радостно вошли.
В мох  ступаясь  мягкий, сыроежек крохких,
Нет, не  торопились  тут же  оборвать.
Так, одну надрежешь шляпочку, другую,
Шляпки  в  червячочках  падают  подчас.
Вглядываясь  в  травку, обходя березку,
ДУба ветку  вздымешь в поисках  грибка.
В  затемненном  месте , ярким  краем  солнца,
Шляпочки-лисички свЕркнут  иногда.
Листик  убирая, ножик  продевая,
В  мох пахуче-мягкий, надрезаю  гриб.
Глядь, за  ним  семейка  жмется  у  пенечка.
Лисички собираю, подчищая  их.
Времени  не зная, час  не  замечая,
КрУгом  озираюсь  в  поисках  маслят.
За  ольхою , вижу , красные  головки.
Смело  пробираюсь--там  громадный  гриб-
Больше  двух  ладоней  и  малы  красавцы.
Целы, невредимы  красношляпики.

Наконец, решились с  Лидой  возвратиться
В  молодняк  сосновый, маслячковый лес.
Повернули  к  полю. Средь  густой  малины,
Среди  игл  сосновых   шляпочки  видны--
Друг за дружкой, кучками скользкие  кружочки
И  маслята с пальчик--клейкость-крепыши.
СчАстливо  срезаю  липкие  грибочки.
О/круг  озираюсь--  маслятки у сосны
Семьями и  в  парах, рядом  и  подале
Гуртами  срослися. Собираю  в миг.
А  пакет все  полнится, радость  не кончается.
Тяжкий, ох , с  вершочком, полнился  пакет.
С Лидой  аукнулись, на  тропинке встретились.
У  подружки -- полный  кошик  под  рукой.
На  краю  лукошка--  агромадный зонтик,
Со  плетенки  старой  боровик торчит.
МаховИков  бархат и  лисичек  яркость,
Рослый  подберезовик и  маслят  не  счесть.
А поверх  лукошка, белоснежной  шляпкой,
Аккурат  красуется  шампиньон большой.

Длинная  дорога  под  ногами  вьется.
Родника  прозрачность в сумерках  журчит.
И купанье  в  озере, и загар  на  радость.
Только  в  дом вступили, тучки  собралИсь.
Капли  крупно  падали. Ливень  разразился.
Лялечка-малышка села у  стола.
Кулачком подперлась. Медленно читает
Мифы  и  сказанья, бормочет  про  себя.


              Геракл

,,Вот  тебе  наказ, мой  раб, Геракл,,--
Подъемля перст настойчиво , глаголит  Эврисфей.
Немедля  отправляйся  к  Атласу  далеко.
На  плечах  поныне  он  держит  небеса.
В  садах его  бессмертных  сорви  три  злато-яблока
И  можешь  возвращаться  за ,,вольною,, своей.

Низко  поклонился  Геракл.  Глаза сверкают.
Молча  удалился  с  думой  на  челе.
--Куда  мне  повернуться,  куда  стопЫ  направить?
Куда  поворотиться, с  чего  мне путь начать?
По  знаемой  дороге попробую проехать.
Туда, где  Гериона  смог  я  одолеть.
С  Микенами  простился задумчивый  Геракл,
Италию  проехал. В  Альпах  снег  топтал.
Близко , к  Перинеям, нет, не приближался.
К  северу  прямехонько  он  путь  держал.
Водные  просторы, голубые  дали
Перед  ним  раскинулись. Геракл  отступил.
СпЕшился  усталый. Коня  пустил  на волю,
А  сам  свинцову  голову к древу  прислонил.
Только  прикоснулся  он  земли-перины,
Клонит буйну  голову  тяжкий  сон.
СмЕжились  зеницы. Перед  ним  девицы
Голосом, чуть  слышно,  глаголят  в  унисон:
,,Путь  в сады  бессмертные,  к  сестрам  гесперидам,
Знает  старец  здешний, всезнающий  Нерей.,,
Вздрогнул  грек. Проснулся. Глаза  раскрылись миру.
Но  плеск  волны  прибрежной  волнует  мысль:
,,Так, Нерея-старца  надо  брать  немедля.,,
За  камнем  притаился  решительный  боец.
Но не  тут-то  было.  Нерей  фривольно,
Мимо  Гераклида  собакою  бежит.
,,Откуда  здесь  собака? ,,-- думал воин.
И  резко  сеть  бросает--пойман  старичок.
Но  сети  опустели. Полоской  выползает
Ящерица-вьюнка. И  шмыгнула  в  песок.
Геракл  хватает  жмени  песка  гроззяростно,
Но  шерсть  зашевелилась  жесткая  в  руках.
Круто  клонит  морду  страшилищу Геракл.
Силы  на  исходе. Взмыл  птицею  Нерей.
Но  свистом  просвистело  лассо  над  птицей.
Пала  птица, вскрикнув, голос  хрип-басит:
,,Отпусти, ох больно. Я  скоро  задохнуся.,,
Рухнул , распростертый, измученный  старик.
Подбегает  к  старцу  Геракл, запыхавшись.
,,Что  надо  тебе, воин,,--придавленный , хрипит.
--Скажи  мне , вещий  старец, где  Атлас  обитает?
В  какой  стране  сад  дивный  строгих  Гесперид?
Птицы  приутихли. Ветер затихает.
Услышать  всякий  хочет, где  вечные  сады.
Геракл  ослабил  путы. Ухом  слово  ловит.
Нерей  шепнул  два  слова. Геракл на  послед,
Старца  развязал он . Воды  подал напиться,
А  сам  вскочил  на ,,верного,, и  мчится  в  путь.
Обратно, через  Ливию  конь  несется.
Мили проскакал он . Видит  грек,
Кто-то  приближается, громадный  через  поле.
Прислушался Геракл, припал  к  земле.
С  каждым  шагом  рослого  земля  трясется.
Но не  дрогнул  мускул  у  смелого  бойца.
Трехметроворостый  гигант  приблизился.
Геракл  клеймо трезубца заметил на  плече.
--Приветствую  тебя, сын  Геи , величавый,--
Сказал  Геракл.  Антея  обходит  стороной.
Но  грозно ощетинился  пред ним  сын  Геи.
Геракл  спешИлся  на земь, рванулся  в  бой.
Антей  рывком  запальчиво  в объятьях давит  грека,
Геракл  Антея  в  поясе  поднЯл  над головой,
Бросил  сокрушенно трехметроворостого,
Антей  с  землей  сроднился, вобравши  земли мощь,
Роет ступней землю  Антей, сопротивляясь,
Геракл  великана  поднял  высоко.
Хотел  уж в  пропасть  бросить, но чудится, как тяжесть
Легчает, уменьшается. Ослаб Антей.
Геракл  связал по крепче Антея великана:
--Клянись  соперника  и  впредь  щадить.
--Клянуся,--и Геракл  клеймо  на  икры  ставит.
Пропала  сила  мощная  Антея  в  кулаках.

Отправился  с победой  Геракл  в  путь  дальний.
Видит  на  закате  багровые  лучи,
ВЕрхи  перамиды, слепительно громадной.
И  верблюдов  шествие  в  знойные пески.
К  Нилу  грек  приблизился. Водою  освежился.
Лег  под  тенью  пальмовой  ночку  отдохнуть.
Крепкий  сон  героя не  разбудил  и  топот,
И  ропот-приказание Бусириса царя:
--Снова  чужестранец. Вяжите поскорее!
Славна  будет  жертва от сильного бойца.
Быть может, бог всевышний
Услышит  мОльбы  жалости
И  примет  жертву  славную  такого  удальца
И, наконец, ослабнут  неурожай  и  засуха.
Крутите  крепче  путы  на кистях ,на  ногах.
Проснулся грек  внезапно, глядит, не  сдвинется.
Его  уж  тянут  слуги  жертвой  на  убой.
Плечи  многомощные   стянуты  веревкой.
Длани  перевязаны он малость  развернул--
Лопнула  веревка. Ногами дернул,
Освободился. В  бешенстве , бросаясь  в бой.
Жестокого лишает  жизни  яростно
И   спешно покидает кровавый  зной.

Дальняя  дорога в конце  концов  кончается.
Геракл  подъезжает  на  край  земной.
Разглядывает, дИвясь, титана  великана.
На  плечах  могучих  он  держит  небеса.
Десница  его жестко  ремнями  связана,
Мускулы, как  горы,  в теле  напряглись,
Ноги  агромадные в гранит  уперлись,
СтупнЕй  целометровой  крошит  гранит.
--О, Атлас величавый, Геракл  взывает.
Зовут  меня  Геракл. Я  здесь  один.
К  тебе  меня  послал  мой  царь Микены.
Золотом  богатый  сей  град родной.
Эврисфей, правитель, велел  достать  три  яблока
С дерева  златого, из  сада  Гесперид.
--Я  дам  тебе  три  яблока,--басит протяжно Атлас,--
Встань  на  мое  место, пока я  отлучусь.
Подержи ка  небо, сын могучий Зевса.
Я  вернусь, поверь мне, и  место  заступлю.
Геракл  согласился. Пустил  коня  на  волю,
А  сам  во  след ступает--титанова  следа.
Макушка следом скрылась.Он  плечи подставляет.
Атлас так с высока  небо  подает.
Грека  сокрушительно придавила тяжесть.
В  глазах день  угасает-- Афину  явно зрит.
Афина  мановеньем жеста силы  множит.
ПОтом  обливаясь, Геракл поднялся.
Тем  временем  Атлас  к  садам  приблизился.
Дракон  не  шевельнулся, ухом не  повел.
Смиренно  пропускает  А/тласа, разлегшись.
Сорвал  три  злата-яблока А/тлас  и--назад.
К  Гераклу  воротился. Слово  молвит:
--Хочешь, я в  Микены  яблоки снесу?
А  ты , пока , свод  неба  подержи, маленько.
Я  не  долго  буду. Скоро  ворочусь.
--Нет-нет, погоди ка,- Геракл  гнусавит.
Эфир  звездАми  дрогнул. Качнулись  небеса.
--Я согласен, Атлас,--небо  поправляет,
Только  вот  подушку  подсуну  на  плеча.
Атлас  встал  на  место, взволивши  неба тяжесть.
Небо  просияло  звездами , дрожа.
Геракл  пОднял  лук , с земли-- три  яблока.
Крикнул  зычным  голосом--Постой, Атлас.
Держать  свод  неба  вечно я  не  хочу, бог  неба.
За яблоки  спасибо. Я сам  их  завезу.
Титан  не  шевельнулся. Все Атлас понял.
Геракл  воротился  в  Миекны  и--к  царю.
Яблоки  златые  подносит  Эврисфею.
Царь  по-царски, вежливо,  ,, вольную,,вручил.
Так от рабства Геракл  освободился.

Сказочка  закончилась.  Девочка  молчит.
Страничку  отвернула. Заглавие  читает.
Я в  соседню  комнату  тихо  убралась.
Полистать  журнальчик, уже собралась.
Слышу  звуки  музыки  слабые  звучат.
Попросила  Ляльку  звук  усилить.
Зазвучала  скрипка  дикостью , дрожа,
Страсти  неумеренной, скорости  невиданной,
Шквал  многоаккордовый  струны покорял.
Уносилась  музыка плачем к точке  призрачной
И в  вибрато  тонко-дрожно угасал.
И  опять  крушение, и борьба, и  бешенство,
И  движенье дикое тремоло-взывал.
Слабая надежда  пламенеет  легкостно,
Сердце стонет с скрипкой, силы  растеряв.
Замирают  звуки трелью тихо-праздничной
И  аккорд сбивает плачь  струны-мотив.
Сладости  мелодия  к  жизни возвращает.
С  просветленной  музыкой утихает  плачь.
Это Паганини. Лучшее каприччио.
Только  Коган  может  так  его  играть.

С  детства  я  любила  музыку  Бетховена.
Через дверь я слышу .,Лунная,, звучит:

Плавные  аккорды  погружают  в  образ
Озера  лазурного  сумрачной  дали.
Вечер  опускался, надвигались тени.
Полночь  покрывала сумерки земли.
В  камышах  прибрежных  мЕдлится  круженье.
Зеркало-теченье  движется в тиши.

Лунная  туманность  в озеро  глядится
И холодным  блеском гладит  гладь  воды.
Берег  затаенный  сонно серебрится.
Филин  одинокий эхом не кричит.

И не  слышен топот дикого оленя.
Только  сон  и  тайна  скорбной  немоты.
И безбрежность  мрака  звездного пространства.
И  аккордов  гулких к скорбь погружены.

Тишину таИнства бега-замиранья
Пронизают  нАскрозь лунные  лучи,
Меряют  бездонность  донца  очертанья.
Дремлющая  тайна  скрыта  впереди.

Рыбка  плавниками  плавно покачнула.
Стебель  изогнулся, срушив  бег  стекла.
МЕдленно катится  света  отражнье.
В  камышах  уснула  плесками  волна.

ВОльною  волною  волны  торопятся.
Полнится  загадкой  полная  луна.
Проблеском  слепящим каплется  слезинка.
КрУгом  побежала  тихая  волна.

С  дерева упала  звонкая крупинка--
Потонула в туне  горькая  слеза.
Грустию  глядится луна  с  высот  эфира.
Тешится  сияньем  капелька  дождя.

Волна волной  катИтся, в берег ударяясь.
Темнея , преклонились тени  на  водАх.
Там и там капели звенятся гладью,
Встречается, расходится крУгом волноряд.

Ивушка-плакунья сбирала волноряби.
Истомчиво  ронялась  нежданная  роса.
По  капле  унимался  плачь  пространства.
Луна царицей смотрит  в зерцало  озерца.

Дремотой  почивает  оплаканный  лесочек.
Волна  не  омывает заброшенный  кусток.
Грустной  чередою  мысли  набегают.
Аккорды продолжают  задумчивости  ток:

,,Приходит и уходит счастие  на свете.
Златит  воспоминанье  сиротства дни.
Скоростно  несется крохотное счастье.
И покой  нисходит, как  испар  воды.

Зачем  так  мало  видел--проигрывал  аккорды,
Любил  так  без  оглядки в бессонныя  ночи?
Бесценные крупицы любви  канули  в  леты.
И  невозвратно  счастье, потеряны мечты.

КАк мог я ошибаться в любви, наивный,
КАк  мог я отказаться  от  девы  молодой?
Счастия  простого не  приметил  меры.
Мерою  мне  мука--муки неземной.

Снова  имя  девы  тревожит  вспоминанье.
Аккорды  просветленные  бегутся  пианно.
Когда же звук протяжный, всю  душу  пронизающий,
Мне  возвратит  былое  подлунных  дней?

Все  так же год  нелегкий  волной катИтся.
И капли триволненья уносят к берегам.
КругИ посеребренные  тают в туне.
Покой  нисходит  в  сердце  проблеском к мечтам.

Прекрасен  день ненастный с луной-светлянкой,
Прекрасно  волнованье златой волной.
Е/ледвижна  гладь помедлит ожиданье,
Где замирает  счастье  и  тих прибой.

В глубинах  тайномыслия  ничто  не  шелохнется.
И  светлое теченье  пронизывает  ночь.
Мерцанье  угасает и тишина  вступает
В  тишайший, нескончаемый ночи  аккорд.

Заслушавшись, раскрыла  я  журнал  лощеный.
Лицо с обложки смотрится артиста  Депардье.
Глядится  он  внимательно. Волосы--соломкой.
Лик  ассиметричный  смотрит  на  меня.
Видела  я  драму с  его участием ,
Великого  Бальзака, сыгравший  в  кино.
Сколько воли, страсти, силы  неумеренной,
Гения  сыгравший,  смог  передать  артист.
И  естество  писателя, и мудрость, и наивность,
Упорство и настойчивость  в  жизни и в любови..

С детства  мне  знакома  фамилия  Кирк  Дуглас,
СпартАка  воплотившего  в  кино ,,Спартак,,.
С тех  пор  я  полюбила  силу, непокорность.
Мне  нравились  в  мужчинах  ум и  сдержанность.
Я быть хотела не  слабой и  не глупой.
Я  спортом  занималась, систему  создала.
/Но  кто бы  мог  подумать,  кто  я  на  самом  деле./
Продолжим  незатейливый  роман  в  стихах.

Прошла  одна  неделя, за  ней--другая.
Я  жду  от  Тамарии  весточки-письма.
Устала  я  заглядывать  в почтовый ящик.
Ни  строчки, ни  привета от Тамарии нет.

С утренним  рассветом  мы с Лялечкой  поднялись,
Быстро  паковались, яблоки  трясли,
Собирали  вишни, грибочки  обвязали,
С  Лялечкой-малышкой к вокзалу  подошли.
Попрощались  с  Лидой, подымались  в  поезд.
Тронулись  вагоны. Лялька  машет  в  след.
Я читаю  книжку. Не  взираю Окрест.
Приехали  к  полудню. Звякнули  замки.
Наконец, мы дома. Блок заставлен книжками
У зеркальной  стенки, шкафчика внутри.
Парами красуются хрустальные фужеры
И рюмки  позолотой мерцают  позади,
И стопочки по-меньше близ  рюмочек  сверкают,
Блестит  прозрачным  светом хрустальный  лазурит.
На  верхней  полке виден Амур  с  открытки,
Пальчиком, шалунчик, любовный  знак  дает.
В углу  подсвечник  из  пыли  беломраморной,
И  ваза  разукрашена  небросскою  резьбой.

Вот, мы  уже  и  дома. Я кладь  распаковала.
Ляльку  положила   отдохнуть в кровать.
А сама  ведерко  с  вишнями  схватила.
И  спешу  к  Тамаре  вишней  угостить.
Вышла. У подъезда  поле  зеленеет.
Лошадь одиноко  пасется на  лугу.
Ноги  перевязаны у ней  веревкой.
Гривой  длинной  машет, хватает  ртом  траву.
Я вышла  на  дорогу и бегу с пригорка.
Там семиэтажный домик не большой.
Узнаю  в  нем  окна и этаж  знакомый.
Сердце  бьется бешенно. Ступаю  на  крыльцо.
Подымаюсь  в  лифте, не касаясь  стенок,
Кнопку нажимаю. Зазвенел  звонок.
Сердцу  не  спокойно, повернулась ручка.
Распахнулась  дверца. Предо  мной--Она.
Скромные  ресницы, волосы распущенны,
Белая сорочка, джинсы--ночи цвет.
Шлепка  на  заклепках, левая-босая,
Лик  подъят  прекрасный.--Здрасте,--говорит.
--Здравствуйте,--несмело говорю. Ведерко
Пропускаю  в  двери. Это  Вам от  нас.
--Нет-нет. Уберите, мне  не  нУжны  вишни.
И закрыла  двери. Я  стою--немА.
Нажимаю  кнопку. Повернулась  ручка.
Пропускаю  вишни. Звякнули  ключи.
--Что ж так нелюбезно, будто враг  тебе я.
Разве  ненавидеть  можно не любя?
Чем  я  провинилась, в чем  мой  грех-проступок?
Ты, как страж-безумец не  пропустишь в дверь.
И не можешь смело бросить слов суровых.
Проще резко, дерзко лязнуть предо мной.
Что я совершила, какое  преступленье?
Ужель моя  провинность в любви  моей?
Зачем же  так  сердито. Ведь я  не  жду  измены.
Дай  губы--верх  презренья  наивности любви.
И я б не  позабыла  сладость  поцелуя.
Как дар небесный, в сердце я все бы приняла,
Превозмогая боль  любви  безмерной,
В который  раз урок  любви  снесла.
И пусть  тебя  не тронет  мысль  непристойна.
Ты  так же  поцелуешь доченьку в  уста.
И  лаской  приласкаешь, крепко обнимаешь.
Но мысли  далеки о грехе  измен.

Горькими  ручьями  покатились слезы.
Я ушла, не глядя, с пеленой в глазах.
И в безлюдье  рухнула. Слез не вытирала.
И всерьез подумала с жизнию  порвать.
Повернулась лИцем к травке шелковистой.
Тонкий  стебель  травки  тронулся щеки.
Горькие и страшные  мысли  отступились.
Слабый ветерочек мысли  шевелит.
И приветность взора, влажные ресницы,
Нежность взора ясного в ясных очесах,
Речь, до боли тихая, как печаль зарницы,
Жест, так обнадеживший , когда-то и меня,
Мечтою легкой всплыла и надежда взмыла
К заоблачным  высотам, к синим  небесам.

Утром Лялька-солнышко глазоньки  открыла,
Ручкой потянулась, ручки отвела,
На макушку стала, скрипнула кроватка,
Розовый румянец вспыхнулся слегка.
Голубые глазки радостно сияют,
Длинные ресницы хлопнут иногда.
Босоножки стоптаны Лялька обувала.
Мы вдвоем отправились сегодня в зоопарк.
Там таблицу каждую девочка читала.
Старалась мило-шумная привлечь меня,
Обратить внимание на птичку и на зверя,
Ахнув на раскраску павлина и сурка.
Я же мЕльком видела очи лани  с севера--
Грация в движениях, спокойствие в глазах.
И не бросский Окрас лани шеи в прогибах,
Пух на ребрах клочьями, провисший иногда.
/Мне зоопарк не  нравится. Мне жаль зверей за клеткою.
Вольным ветром вольности должен зверь дышать.
Но  молча и безропотно , ради Ляльки маленькой,
Готова обходить за ней зверинец долгий час./
Дикие кабанчики, зубры, медвежата,
Волки и лисицы, зебры и бобры,
Олени, обезьяны ,верблюды, львята, тигры,
Орлы за клеткой парами, овечки там курчавые,
Двугорбые, цветастые, пушистые, мохнатые
За клетками зверята уныло так глядят.
Птицы разных разностей кричат в просвет решетчатый.
В террариуме ящеры лениво спят.
Мы крокодила видели, к удаву не приблизились,
На рыбок завернули мЕльком посмотреть.
Лялька удивляется, в ладоши, прелесть, хлопает,
ЗА руку хватает, тянет поглядеть.
Пестрые, сребристые, с голубою спинкою,
Рыбки  проплывают, теряясь  в  камушках.

Все девчонка видела, многое подметила.
И к слону огромному шагает не боясь.
С расстоянья дальнего хлебушек подбросила,
Увидала пони, к пони подалась.
К лошади притронуться потянулась ручкой.
/Так погладить хочется--упряжка далека/.
Но в карете  крашенной, бело-разукрашенной,
Можно покататься, может, три кружка.
Я билет купила, посадила дочку.
Пони гривой машет, цЕпочка бренчит.
Топнула лошадка,  катится карета.
Звенится колокольчик, дети голосят.
Лялька машет ручкой, восторг не унимается.
Три круга прокатали, стали у борта.
Прыгнула с кареты Лялька шаловливая,
Побежала, милая, к речке, к лебедям.
И глядит, любуется на крыло прекрасное:
Тихо, белой грацией, лебедь подплыла.
Над водой вздымаются, крылья снегом царственным,
Шейку, белоснежная, плавно повела,
Клювом сладкий хлебушек ловко подбирается
И опять спокойствие, и зеркальна гладь.
Лебеди чарующе парами сбираются.
--Мама, погляди сюда,--крикнула дитя.
На другой сторонушке, у плакучей ивушки
Лебедь черной грацией движется едва,
Капли блеском огненным в брызгах отливаются,
Крыльев тень узорная нА воду легла.
С ивушкой- плакуньей лебедь не печалится.
Гордо-одинокая лебедь уплыла.

Не касаясь перышка,  крыльев не касаяся,
Листик цвета осени с дерева летит.
Редкий и не праздничный с дерева  срывается.
С ним воспоминается сонета стих:
       Когда я вижу лист осенний,
       В лазури не опавших рос,
       Я вспоминаю лик небесный
       В блистанье золото-волос.
       Кода я вижу краски неба,
       Твой ясный взор опять со мной.
       И шелест лип, и ветра ласка
       Напрасно спорятся с тобой.
       Где взять мне краски совершенства,
       Чтоб разукрасить сладкий стон?
       Где взять мне образ для  блаженства,
       Чтобы забыться любви сном?
       Тебя сравнила я с природой.    
       Но с чем сравнится цвет любви? 
И слеза скатилась.--Мама, что случилось?
--Пыль соринкой острой ослезила глаз.
С ветерком прохлады отлетит соринка.
С Лялечкой экскурсией взбодрилися сполна.

В окнах вечереет. Я включаю телек.
На ковер, показывают, вышел человек.
Двухметроворостый, под ,,ноль,, стрижка.
Лик спокойно-твердый, сила в кулаках.
Бицепсы накачены, в венах кровь горячая
И костюм борцовский облегает торс.
Напротив ИвАнова--грек повыше среднего.
Черной смоли кудри стянуты в комок.
В плЕчах сила мощная, в кистях крепь удалая.
Грек переминается, разминает кисть.
А судья подтянутый,  приветливый, и  с бабочкой,
Предлагает встретиться, приглашает в ,,круг,,.
Только поздоровались, взглядом обменялись,
Гонг внезапно звоном объявил сойтись.
Два борца огромного роста, разудалые,
Цепко ухватились, хваткою стальной.
ИванОв решительно дернул грека в талии.
Устоял чернявый. Пнул борца пятой,
ИванОв отчаянно ринул грека с коврика.
Пали оба нА пол, крепко соплетясь.
Грек прогнулся в талии, на спине не сдвинется,
ИванОв старается борца перевернуть,
Грек внезапно выпадом  ,,стойкой,, обернулся ,
На коленях держится, пальцы в пол вросли.
Только русский взялся за плечо соперника,
Гонг совсем некстати прерывал игру.
Диктор прочит скорую победу светлорусому.
Опять сошлися схваткой два рослых молодца.
ИванОв, усталый, объемлет грека в талии,
Натужно сдвинул с места, бросок чрез плечо.
И победил курчавого вольноборец  светлый.
Гром аплодисментов обоих  наградил .
Тут выходит пара  ,,легких,, для сражения.
Я нажала кнопку на канал ,,Б Т,,.
Сегодня, знаю, будут Али показывать--
Вижу на экране--Али в углу сидит.
Черной смоли кудри, коротко подстрижены.
Уверенность, спокойствие в его речах.
На плечА массивные льется струйка воздуха.
Тренер беспокойный дает ему наказ.
Приемлет шепот тренера Али с улыбкой белой.
Гонг звенит внезапно--выскочил боец.
Роста двухметрового, силищи невиданной.
Кулаки в перчатках не скрывают глаз.
НапротИв спортсмена--боксер приземист.
Майка синецвета, плечи широки.
Кулаки в перчатках брови прикрывают.
/Трудно быть соперником славного Али./
Только в бой вступили, черный замахнулся,
Белый плотно сдвинул перчатки у лица.
Резкий выпад вправо, прОбита защита.
Али попал в ключицу, бьет в глаза.
Спокойно наступает Али упрямый.
Правою перчаткой бросает ложный жест,
Резко размахнулся, в челюсть двинул левой,
Белый покачнулся/жалко мне его/.
Над светловолосым, видя превосходство,
Али этак вальяжно правой метит в нос.
Вдруг забарабанил низенький отчаянно.
Но крепка защита боксера черного.
Гонг ударил вОвремя, светлый в угол тАщится.
Сел на стульчик красный. Дышит глубоко.
Тренер полотенцем пот с лица стирает.
Струйкою  водицы свежится лицо.
И увещевает тренер так напористо.
Гонг второго раунда объявил--,,сойтись,,.
Али высокорослый спокойно наступает.
Выпадом соперника сбивает на канат.
У каната принял низенький защиту,
Выдержал приземисто удары от Али,
Но удар сильнейший рассекает ноздрю,
С ,,юшкой,, светлоокий, без памяти упал.
Судья склонился низко. Счет ведет отчетливо.
Десять отсчитал он. Но молчит боец.
Поднял тяжку голову. Взор туманит.
,,Скорая,, примчалась. Увезла его.
Али непобедимый  так досрочно выиграл.
Трудно быть соперником славного  Али.

Вдруг экран-картина  потемнела краской.
Цветом фиолетовым. И исчезнул цвет.
Я нажала кнопку, выключила телек.
Знаю, это способ проследить за мной.
Мало вам того, что  не даете хода,
Без того, чтоб уазик мимо не прошел.
Даже, когда ездила в глубь лесочка,
Там опека наглая КГБ была.
Если я преступник,  обвиненье дайте.
Если я безумная, предъявите факт.
Если это плата за мою ,,систему,, ,
И ее используя, держите в,, цепях,, ,
То какой же мерой мне вас оправдать?
Мерой ,,Бумеранга,,--плата издевательствам.
И не надо думать, что в загон загнал.
Я вольна, как птица, ездить, суесловить,
Думать, что угодно и писать, как знать.
Я имею мало, но имею вдосталь.
Вы, имея многое, держите в ,,цепях,, .
Как бы вам хотелось заглянУть мне в сердце,
Как бы вам хотелось вскрыть мое лицо.
Но вскрывая вены ,  сердце разрезая,
Кроме праха жизни не найдешь ничто.
Ибо дух всесильный, вперенный  в  небо,
Приемля тучи неба блеском глаз,
Есть следствие процесса ускоренного действия
Нервов и вниманья, и чувств небезразличия.

Если  ты к чужому горю равнодушен,
То как ты можешь думать о  беде чужой,
Тем более, помочь, иль просто  выслушать?
Не может пень бесчувственный душой великой  стать.

Вы всего добились. Сделали, что сделано.
И я смеюсь вам в лице,  лукавости  немой.
ЧтО вам еще придумать, чтоб меня подергать,
Из равновесья вывести и в грязь втоптать?
Сейчас не убивают и в ссылку не ссылают.
А просто, если с мужем, то мужа напоив,
Грубостью пьянчуги, душу опоганите.
На нищенской зарплате держите, как знать.
Вы думаете, что действуете на мозг в ночи беспамятства,
Волны направляя на  мое окно.
Я знаю это действие. Оно так неестественно.
И я смеюсь вам в лице, лукавости тупой.
Как мученик, затравленный, не чувствует мучений,
Как морж ,в борьбе с морозом не чувствует зимы,
Так я остыла к боли, смеюсь судьбе зловредной.
Ведь небо предо мною и царственный простор.
Да а а а...
        Ни полубог, ни свет-царица,
        Ни сладость певчая девица,
        И не работник, ни сестра,
        А высшей пробы образца,
        Познавшей заговор молчанья,
        Испившей подлости сполна.


Муза легкой тенью над тенями поднялась,
Шепчет тихой лаской беззвучные слова:
--Отчего, подружка, проливаешь слезы,
Отчего, печальная, так раздражена?
Где, моя хорошая, плавности созвучия,
Легкая, как облако, светлая  мечта,
Блеск в стихах и прелести, легкость- искрометности?
Но звезда погасла. Солнце --в небесах.



             ЧАСТЬ 8


Лялечка-светлянка  в шортах,без панамки
Выбежала в садик с зонтиком, смеясь.
Тучечка не плачет, дождичек не скачет,
Солнышко сверкает в небе и в мечтах.
--Вот бы капель пару на красивый зонтик.
Прыгнула малышка, хапнула листвы.
Капельки-росинки с ветром по крупинке
Мелко барабанят зонтика кружки.
Резво торопятся ножки в босоножках,
Обгоняют глади лужицы, цветы.
Крики и восторги, смех и разговоры,
Зонтик мокрый-мокрый, веточки мокры.
Лялька-торопышка в радости-смешинках,
Малость потопталась, побежала в парк.
По тропинке скользкой, по асфальту в точках,
К остановке ближней. Нынче праздник наш--
Первое участье в спортивных состязаньях.
И роза у малышки зарделася в руках.
Только раздевалка знакомая открылась,
Девочка встречает тренера опять.
Легкое смущенье в глазках не скрывает.
Девочка подносит розу не таясь.
С праздником поздравила, щечки разрумянились.
Побежала, шустрая, села и тот час
Зашуршал пакетик,  развернула Лялька
Купальник--блеск-атласный в ореол-лучах,
Продевала ручки в рукава малышка,
Мягко натянула купальник на плеча.
На груди сверкнула бабочка-накейка,
Блестит, переливается наклейка на локтях.
Щечки--цвет-багряности, искры на ресницах
Волненье и смущенье зримо выдают.
Тренер-Тамария входит в раздевалку.
Взор иссиня-ясный радостно глядит.
Волосы волною под брошкою дугою,
Сбегают на прямые плечи иногда.
Джинсы белым-белы талию стесняют,
Пуговицы в блеске,как зерна черных звезд.
Джемпер темной шерстью талию скрывает.
Краешком манжеты шрам закрыт.
Пальцы легко-дрожны розы принимают.
Губы мило-мягко ,,спасибо,, говорят.

Мы, толпой шептаясь, на балкон поднялись.
А внизу, в спортзале дети собрались.
--Стали все в рядочек,--тренер объявляет.
Проходите тихо, строем, вдоль зеркал.
Голову--по выше, спину не сгибайте.
Ножки натяните, проходите в зал.
Девочки построились.В зале тренер старший,
Выйдя на средину, праздник объявил.
Девочек поздравил, пожелал удачи.
ПО пять, по четыре проходят группы в зал
На турник, на ,,вольные,, ,группа--на ,,прыжок,,.
Наши суетятся. Сели на скамейку.
Судьи ,близ окошка вызвали одну.

Девочка поднялась, бантики поправила,
Подошла к ,,снаряду,, , ручку подняла.
Зоя разрешила, папочку раскрыла,
Внимательно, улыбчиво видит каждый ,,па,,.
Юля упиралась о ,,бревно,, без страха.
Прыгнула по-выше, ножку отвела,
Вытянула ручки, трепет сокрывала,
Резко кувыркнулась, локтем повела,
На корточках прошлася, спину выпрямляла,
Стройная поднялась, пятку подняла
И, не покачнувшись, полу-повернулась.
Ручки грациозно вЫсоко взнесла,
,,Ласточкой,, прогнулась, о ,,бревно,, уперлась,
Низко перегнулась, на руках стоит,
Опустилась мягко, малость покачнулась,
По,,бревну,, спокойно, весело прошлась.
Снова повернулась, ручками взмахнула,
,,Колесо,, отчетливо прокрутила, ах,
Прыгнула над ,,бревнышком,,,гулко простучала,
Спрыгнула с ,,снаряда,, стройно-хороша.
Так поочередно Оля, Катерина,
Настя и Ирина, Соня и Марина,
Света и Татьяна, Даша и Елена,
Оля, Вероника, Саша, Вера, Галя,
Деток, этак, двадцать здесь соревновались.

Я недавно видела китайскую гимнастку
На олимпийских играх в 2000-ом году:
Такэо разбежалась,  прокрутила сальто,
На ,,бревно,, попала, шаг дробя.
Потянулась плавно, плавно изогнулась.
Спиночкой прогнулась, на ,,мостике,, стоит.
Ножкою толкнулась, шпагатом растянулась,
Мило улыбается. Зал молчит.
Ножкою в прыжке затылочка коснулась,
Опустила ручки, резкий поворот,
В,,стойке,, распрямилась, на,,бревне,,застыла,
Наклонилась мягко, легкий кувырок,
Встала, размахнулась, фляк-и-сальто вспрыгла,
Покружилась в точке, по ,,бревну,, прошлась
И взлетела птицей, в бланже прокрутилась,
За,,бревном,, ,присевши, ручки отвела.

У нас ,,бревно,, все сдали. В угол вышла Лялька.
Сейчас она готова ,,прыжок,, всем показать.
Бежит, как вихрь, детка. Солнышко сверкает,
Трепещет на макушке бантик,как свеча.
Толкнулася малышка, взлетела шалунишка,
Приземлилась точно, ножечки свела,
Вытянула ручки, пальчики сложила.
Еще раз повторила,  довольная она.

Румынская гимнастка сложностью прекрасна:
Бежит. Огонь сверкает в ее глазах,
Толкнулась с силой в ,,мостик,, ,
Подпрыгла,точно,дротик, кистями задела спиночку,, коня,, ,
В воздухе мгновенно в бланже прокрутилась
И ножками, так точно, попала на матрас.
Снова разбежалась, с шумом оттолкнулась,
Пружиня,кувыркнулась, в воздухе вертясь,
Двойное сальто вЫсоко ,удачно, показала
И приземлилась точно, и ручки отвела.
Когда так могут девушки прыгать и резвиться,
Насколько усложнилась гимнастика мужчин.

Вот Юрген разбежался, резко оттолкнулся,
Вдоль ,,коня,, продольного в воздухе кружит.
Два с половиной сальто  крутит чисто,
На стУпни приземлился,и в присяди сидит.
Тем временем Алексис,,вольные,, готовит:
Взмахнул руками резко, разбег, прыжок,
Сальто-винт-и-сальто  связкой ,поворотик,
Пружиня,приземлился, лИцем ,смелый,тверд,
С полу-поворота падает на руки,
Подъемлет торс медлительно, горизонтально так--
Застыл. Ногой прямою  он шагнул в щпагате,
Как столб, в ковер уперся, на кистЯх стоит,
Носочки выпрямляя,он крутит ,,Деласало,,
И выше,и прямее. Ноги--идеал.
Налились краской трицепсы, вены вздулись,
В ,,стойке,,распрямился, скок,побежал,
Три фляка барабанит, прыжок высокий--
Винт тройной красиво-легко скрутил
И приземлился точно. В присяди не дрогнул.
Но вот к ,,кольцАм,,неспешно Ваня подошел.
Спокойно посыпает  ладонь магнезией,
Похлопывает плечи, голень полоснул,
Еще раз оглянулся, прыгнул резвый,
В трико бело-натянутом носочки потянул.
Майка цвета сини, с черною каймою,
Герб страны ,значечком, кольцом обшит,
Мускулы в движенье силу не скрывают.
Судьи из Италии, Англии, Москвы,
Из Чехословакии, Дании, Америки,
Даже из Бразилии, из далекой Мексики,
Может, из Канады и из Белоруссии
В ряд сидят за столиком. Внимательно глядят.
Ваня размахнулся, в ,,стойку,, вышел легко,
Силится качанье на ,,кольцАх,, унять.
Мышцы шеи ,предплечья напрягались.
Медленно склоняет он торс к земле.
,,Самолет,,отлично секунды он фиксирует.
Свернулся в ,,складку,, ловко, на руках сидит.
Натянуты носочки, в напряженьи кисти,
Опустил все тело, выпрямляя торс,
Медленно разводит руки мускулистые.
Вздулись вены жарко, краска на лице.
Выдержал он паузу, в,, стойку,, подымался,
Рьяно размахнулся, выбросив ,,кольцА,,.
Вихрем крутит сальто, приземлился в зале.
И, не покачнувшись, улыбкой просиял.
Тем временем японец на турник подпрыгнул.
Взмахнул всем телом резко, носочки натянул,
Легко на перекладине обороты крутит
И повороты в ,,стойке,, ,и снова поворот,
Сальтом в воздух прыгнул, за турник схватился.
Снова прокрутился, не сгибаясь, нет.
Правая десница мягко опустилась,
Левая спокойно держит оборот.
В ,,стойке,,--кисти вместе оттолкнул от жерди,
В бланже  крутит быстро, приземлился тут.
Просиял улыбкой. Зрители ликуют.
Но гимнаст с Италии знаки подает.
Параллельны брусья обошел спокойно,
Хлестко размахнулся--на жерди стоит,
В,,стойке,,повернулся и не покачнулся,
Вдруг над перекладиной--резкий взмах--
Сальто показал он и летит на брусья.
Скрипит и прогибается под тяжестью ,,снаряд,,.
Снова вышел в ,,стойку,, ,дважды повернулся.
Сильный взмах ногами, бланжем взвился вверх,
На брусья попадает. Брусок прогнулся ,
Резко кувыркнулся, сальто выдает,
За брусьями присядкой четко приземлился.
Зал зааплодировал. Франческо не молчит.
Вслед кореец крепко за ,,ручки,,ухватился,
На ,,коня,, запрыгнул. На кистях стоит.
Стараясь не сгибаться в медленном качанье,
Ноги подымает поочередно вверх.
Плеч не прикасаясь, носочки--загляденье,
Поочередно руки от ,,ручки,,отведет
И быстро силовые выписывает взмахи,
Стараясь не касаться бочка ,,коня,,.
Хлестко размахнулся, в ,,стойку,,вышел четко,
Чуть-чуть покосился, кружит на руках,
Торс горизонтально, плавно обращает,
Снова в ,,стойку,, вышел. ,,Деласал,, крутИт,
Быстро сальтом свпрыгнул, встал, не покачнувшись.

У нас же в зале тихо. Девочки глядят:
Музыка играет, спинку прогибает
Девочка на ,,вольных,, ,повернувшись раз,
Шалость, покачнулась, малость оттолкнулась,
ПОднялась на цыпочки, ножку повела
И ,,голоп,, так складно,весело танцует,
Опустилась низко, кувыркнулась, ах,
,,Березку,, показала, на шпагат уселась,
Ноженьки сомкнула, кувырок опять,
,,Стойкой,,распрямилась, радостно подпрыгла,
,,Ласточкой,,прогнулась, улыбнулась,ах,
Побежала ветром, закружилась в точке,
Полу-обернулась и застыла так.
Музыка притихла. Рукоплещут в зале.
Тамария девочку шепотом звала.
Девочка Ульяна на ковер ступала.
Первые аккорды музыки звучат.
Закружилась танцем девочка-снежинка...

А я воспоминаю финал-чемпионат:
Скрипка заиграла, девушка уж в танце.
Ручкою взмахнула, танцем завелась.
Сальто-бланж-и-сальто легко связала,
Прыгнула шпагатом, на мостике стоит,
ПоднЯлась, разбежалась, ,,винт,, двойной скрутила,
Точно приземлилась на углу ковра.
Дважды сальтом вспрыгла, снова разбежалась,
,,Винт,,-и-сальто в связке высоко крутит
И опять танцует, музыка играет,
Девушка застыла. Музыка молчит.
Девушка Анюта, юная на брусьях.
Прыгнула высоко, схватилась за турник,
Размахнулась хлестко, в,,стойку,, вышла просто,
Обороты крутит стройная легко.
Рамахнувшись резко, перелет свершает,
Цепко ухватилась за высоку жердь.
И размах шпагатом, крутая ,,стойка,,,
В,,стойке,,повернулась, взмыла вверх,
Сальто прокрутила и на жердь попала,
С оборотом лихо летит высоко
И удачно сальто,юркнув, показала,
Приземлилась точно , руки отвела.

У нас же в светлом зале девочка-малышка
Прыгнула по-выше, за турник взялась,
Размахнулась рьяно, на жерди качаясь,
Смело прокрутилась, повиснув ниц,
,,Складочку,, сложила, ножки выпрямляла,
Размахнулась резко, прыгнула вперед
И присела точно, ручки развернула.
Личико сияет и хлопки звучат.
А моя малышка, Лялечка шустрица,
Грамоту читает, радость не унять.
Полнота гимнастки едва заметна.
Наверное, оставит гимнастику она.

       ...............

Дева в темных шортах, в тонкой рубашонке,
Приподняла голову, очи подняла,
Тучка, чуть рывками, с неба опускалась,
Разрастаясь, грозная, втрое  ширилась.
Анна преспокойно взор оборотила.
Тучка поднялася, тая в небесах.
Анна над  деревьями взор остановила.
Легкую светимость контуром свела.
Покачнулось поле,небо и деревья.
Беспокойно взмыли птицы гогоча.
Взор землице Анна опустила,
НА берег далекий, где течет река.
Недвижимо впЕрилась на лист кусточка--
Осветились листья, берег и волна.
ЗАмерло движенье, стихнул ор прибрежный.
Страсти угасали. Анна прочь пошла.
--Где моя отрада, свет-малышка,
Цветик беззащитный--НЕСРАВНЕННАЯ?

        2001-2004гг