Помню, бабушка у печки
Хлопотала от зари,
Воду чалила из речки,-
Издаля, чрез пустыри.
Мне кричала: "Не носись,
Бед наколдаешь себе!"
Я неслась - и вдаль, и ввысь,-
Так послушная судьбе.
Приезжала к бабе летом,
Слышала опять с утра:
"Ходишь, да гремишь скелетом.
Есть давно начать пора!"
Тут же бабушка шутила:
"Долго вошкаться не буду!"
Наполняла очень мило:
Светом - дух, едой - посуду.
"День сегодня будет гожий, -
Вёдро, видно, постоят.
И не лыбься, писарь Божий, -
У нас эдак говорят!
В речку глыбко-то не лезь!
Я дозорить не пойду.
Чать не в городе ведь здесь...
Уйду рвать я лебеду...
Твой калган поди варИт?
Идёшь - дюже хороша.
Скажут люди: "Что за вид?
Аж светИтся - в чём душа?
Говорю, - дык не кобенься!
Чо ишо мороковать?
Сказано тебе - оденься!
Хошь голяшки показать?
В завитуху космы спрячь.
Это - кофта али майка?
Не наничку? Цвет - хоть плачь...
Не трещи там, балалайка!
Обихаживать в избе
Неохота никому.
Все живёте - по себе,
Нет прилежности к дому...
Голова болит, галжу.
Уж пора бы отступиться.
Говорила ж "не рожу!", -
Народила, мастерица...
Завтра надо хоть кой-де
Снять тенеты - вон, хавос.
Щель замазать на трубе,
Вычистить в хлеву навоз...
...Вечер. Баньку прокурила.
Чай, поди, и не взопрели", -
Когда бабка говорила, -
В речи жаворонки пели!
"Не сули мне ничего.
Посумерничам, да лягем.
Измоталась до того,-
Рада аж дерюгам всяким..."