Я в глубь себя задумчиво смотрю,
Когда сижу склонившийся над книгой
И жизнь неразделенную делю
На «до» и «после», занятый интригой.
Я безраздельно углублен игрой,
Меня не занимает пышный пламень
В саду расцветших яблонь под луной,
Ведь сердце молчаливо, словно камень.
Мне безразличен голубой пожар
И сказочное от луны мерцанье,
Разбушевавшийся в созвездии стожар
Во мне не потревожит созерцанья.
Я одинокий в боли, сам не свой,
Так полюбивший все свои печали,
И словно околдованный судьбой,
Перед собой не замечаю синей дали.