Екатерина Горбовская - подборка

***
Оно, конечно, ёклмн...
Но мы ведь и не ищем виноватых
и, взмахом попадая в «Ай, нанэ!»,
мы числимся в счастливых адресатах.
Оно, конечно, жаль, безумно жаль,
и всё могло бы быть совсем иначе,
но нас учили всякую печаль
пересчитав, откладывать на сдачу.
А мы хотели что? Да просто быть
и с горочки на саночках кататься.
А мы хотели мальчика любить,
и чтоб при этом девочкой остаться.
И чтобы только пользовать своё,
и не пошли нам, Господи, чужое! –
Но каждый раз выходит ё-моё!..
клмн... и всякое такое.

****
Перевирая в памяти детали,
Варьируя сюжетную канву,
Я эти разливанные печали,
Как рыбка, до утра переплыву.

...А ночь уже выходит на крещендо,
Зажав мою хрустальную туфлю.
Мне всё равно – Вы просто спите,
или с кем-то –
Мне всё равно.
Я всё равно не сплю.

****
Я всё поймать хотела взгляд,
А он скользил за вырез блузки.
Вы мне сказали: «Я там рад...» –
А так не говорят по-русски,
И не касаются рукой
Чужих, ненужных Вам коленок...
И что за взгляд у Вас такой –
Вам как – из горла иль из вены?
...Когда б мы не были «на вы»,
Вам не сносить бы головы.

****
Теперь мне так странно, что это случилось...
Была ли то милость, была ли немилость –
Прекрасная глупость, ничтожная малость.
Намного огромнее то, что осталось:
Я буду сто лет забывать Ваше имя
И путать хорошие вещи с плохими,
И память моя будет делать круги
Туда, где табличка: «Сюда не моги!»

****
Старый Царь меня искал –
Причитал, как маленький,
И чулочки целовал,
Брошенные в спаленке.
Гладил туфли, говорил:
«Ах, вы туфли-лодочки...
Мысок, каблучок...
ножка посерёдочке...»

Он не мог ни есть, ни пить,
Ни лежать на печке –
Холуям велел рубить
Полынью на речке.
И шагнул за кромку льда,
Сам себя жалеючи...
Ох, смеялись же тогда
Мы с Иван-царевичем!

****
Конечно, конечно – такая преграда...
И если «так надо», то значит – так надо.
И я не в обиде, я баба не злая.
Я Вас поцелую и Вам пожелаю:
От этого «надо» –
До самого ада –
Живите не кисло –
Отныне и присно –
Отсель – и дотоле.
Аминь, что ли...

****
Вы своё, а я своё – на закорочки,
Не заметим, как дойдём
До пригорочка.
На пригорочке том – дом,
Белоснежный, словно кокон –
В этом коконе моём
Нету двери, нету окон...
Мы могли бы там пожить.
Мы могли бы там остаться...
Моё дело предложить,
Ваше дело – отказаться.

***
Как хорошо, что скоро лето –
Уже совсем, уже почти...
Заката цвет – как цвет берета,
Что у замужних дам в чести.

А дни становятся длиннее –
День ото дня, день ото дня...
Да и люблю я Вас сильнее,
Чем Вы не любите меня.

****
А я Вас люблю – до озноба, до коликов,
До всякого рода неясных вещей –
От мыслей о вечном – до мыслей о кроликах,
И страха при мысли о вечной ничьей.
И мужу я всё рассказала от ужаса,
И он мне впервые поверить не мог...
И кружится, кружится, кружится, кружится,
Уходит, уходит земля из-под ног...

****
Мне без тебя – не можно и ненужно.
Мне у тебя – недолжно и нельзя.
Я не из тех, кому судьба на ужин
Даёт вино и режет порося.

Да, про свиней... ведь ты мне не ответил
На два письма (то, третье – не в счёт:
Я знаю, что однажды этим третьим
Меня Господь при встрече попрекнёт).

Ах, да, Господь... я тут ходила в церкву,
Но как-то не дошла до алтаря:
Меня вдруг затошнило, всё померкло,
И девки мне несли нашатыря.

Да... девки...
девки ходют табунами...
И табунами ходят, и поврозь,
И смотрят ненасытными глазами
Хотящих в небо бурлаковых фрось.

Блин, Фрося...
я ведь, знаешь, денно-нощно –
Прям как она: тарам-тарам-пам-пам...
Мне очень помогают, между прочим,
Таблетки под названьем тазепам.

/Екатерина Горбовская/

Другие статьи в литературном дневнике:

• 09.12.2011. Екатерина Горбовская - подборка