Б. А. Чичибабин О поэзии, о творчестве и призвании

Как легко некоторые говорят: "Я - поэт!".. это всё равно, что сказать: "Я - гений!"... Пусть тебя поэтом назовут благодарные читатели, если они у тебя появятся.

Наверное, это покажется старомодно-смешным, но для меня нет в человечестве звания больше, чем поэт, выше, чем поэт, нужнее людям, чем поэт.
В стихах я иногда называю себя поэтом, когда мне это необходимо, чтобы через это название выразить какую-то важную мысль. Но только в стихах и только когда это нужно. В жизни — никогда, даже мысленно, даже в мечтах — никогда. И мне странно, как это можно сказать о себе: я — поэт.

А ведь говорят, не боятся. Это же все равно, что сказать: я — герой или я — преступник. Или даже страшнее: сказать так — это посягнуть на тайну, назвать словом то, для чего нет в языке слов, что не должно и не может быть названо. Поэт — это же не занятие, не профессия, это не то, что ты выбрал, а то, что тебя избрало, это призвание, это судьба, это тайна.

И зачем поэт, зачем стихи, если они не о Главном, если после них в мире не прибавится хоть на капельку доброты и любви, а жизнь не станет хоть чуть-чуть одухотвореннее и гармоничнее?
Не знаю, как пишут другие. Для меня процесс писания — это тайна. «Ни дня без строчки» — не мой девиз. Я люблю говорить, что Бог поэтов — не церковный Бог. Не я пишу стихи — мне кто-то их диктует.

Когда мы читаем великую прозу, мы можем и не думать об ее авторе. Читая ее, мы любим не автора, а героя — Дон Кихота, Тиля Уленшпигеля, Наташу Ростову, Алешу Карамазова. У лирического поэта герой — сам автор, сам поэт. Это его мы любим, и он должен быть достоин нашей любви. Он должен быть похож на свои стихи, он и в жизни обязан совпадать с тем образом любимого поэта, который сложился у читателя-друга. И горе и беда, если не похож, если не совпадает: тогда он не поэт, а самозванец и обманщик, и читатель рано или поздно поймет это и уже не поверит ему.

Вот почему поэту труднее, тяжелее, ответственнее, чем прозаику или любому другому художнику: его стихи, его творчество должны подкрепляться биографией, жизнью, судьбой. Но и легче, но и радостнее: ничего не надо придумывать, ничего не надо сочинять, и в самом писании стихов уже награда, уже праздник. Если стих пойдет — он пойдет, если его нет — его ничто не заставит быть.
Дело в том, что поэзию никогда не будет любить большое количество народу…
Поэзия нужна тем, кто без нее не может жить. Таких людей всегда будет очень и очень мало — во все времена. И сейчас я думаю: слава Богу, что это так.
Было бы ужасно, если бы поэзию любили, как футбол или песни Аллы Пугачевой.

Поэзию не должны любить многие люди, это было бы обидно и неестественно. Я глубоко убежден в том, что людей, по-настоящему любящих поэзию, гораздо меньше, чем людей, пишущих стихи и издающих книжки…
юди, которым нужны были мои стихи, знали меня и в прошлые времена. Я не могу обижаться на жизнь. И не думаю: вот выйдет моя книжка — и сразу что-то изменится, меня узнают, примут и полюбят тысячи людей — нет, не будет такого чуда. Я, в моем возрасте, все об этом знаю, смею вас уверить. В этом смысле ничего не изменится.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 25.06.2023. Б. А. Чичибабин О поэзии, о творчестве и призвании
• 13.06.2023. Старец Порфирий Кавсокаливит Чтобы стать христиани