В продаже очередной томик Великие поэты

На этот раз вышла книжка поэзии Александра Трифоновича Твардовского (купить можно в киосках "Роспечати"). В неё вошли стихи предвоенных, военных и послевоенных лет (до 1970 г.) и поэма "Дом у дороги". Твардовский - признанный мастер больших поэм, в книге представлен и как лирик,особенно довоенного периода. Конечно, главная? вдохновенная, пронизанная народным патриотизмом и фольклором военных лет поэма Александра Трифоновича "Василий Теркин" навсегда останется в анналах русской поэзии. В маленькую книгу стихов она не могла войти. Так же как и другие значимые для русской поэзии произведения: "Страна Муравия", "За далью даль", По долгу памяти" и шутливо-серьезная антисталинская поэма "Теркин на том свете". Вообще говоря, подбор лирики Твардовского в этой книге выверен через чур политкорректно, видимо, в соответствии с новыми требованиями к нашей "исторической памяти". Мало вошло стихов Александра Трифоновича 50-60 годов, где слышны глубокие нравственные раздумья, разбуженные у многих больших писателей разоблачением культа личности, прозвучавших в докладах Хрущева на двадцатом и последующих съездах КПСС. А таких стихов у Твардовского достаточно. Вообще поэт тяготел к глубоко философскому осмыслению жизни. И это проявилось в его поздней лирике. Но и ранняя, довоенная лирика поэта хороша. Я считаю, что именно его, а не Рубцова или кого-то еще из советских поэтов, можно считать преемником классиков девятнадцатого - двадцатого века. И в то же время он истинно советский поэт. Не по воспеванию социалистического строя, как многие его товарищи - генералы от поэзии. А по новой оптимистической стилистике и отказу от "зауми" слова, избытка метафоричности и словестной усложненности. "Я пишу по-русски" - говорил он. И тем не менее он глубокий мыслитель, именно великий поэт нового времени России. И по силе лирического слова, и по гражданской позиции. И бескомпромиссный по отношению к сталинизму, с энтузиазмом принявший разоблачение сталинских преступлений и проложивший путь к читателю и Солженицыну и молодым поэтам свободолюбивым поэтам. шестидесятых - семидесятых. Поэт, редактор, гражданин с огромной трудоспособностью и мужеством. "Он своим широким лбом пробивал бетонные стены" - говорили про него коллеги. Может быть сказалось то, что по социальному происхождению он сын кулака, чем в настоящее время можно гордиться: самый трудолюбивый, одаренный и производящий слой крестьян. Вот некоторые стихи вошедшие и не вошедшие в книжку:

Звезды, звезды, как мне быть,
Звезды, что мне делать,
Чтобы так ее любить,
Как она велела?

Вот уже прошло три дня,
Как она сказала:
- Полюбите так меня,
Чтоб вам трудно стало.

Чтобы не было для вас
Все на свете просто,
Чтоб хотелось вам подчас
Прыгнуть в воду с моста.

Чтоб ни дыма, ни огня,
Вам не страшно было.
Полюбите так меня,
Чтоб я вас полюбила.

1938

Береза

На выезде с кремлевского двора,
За выступом надвратной башни Спасской,
Сорочьей черно-белою раскраской
Рябеет -- вдруг— прогиб ее ствола.

Должно быть, здесь пробилась самосевом,
Прогнулась, отклоняясь от стены,
Угадывая, где тут юг, где север,
Высвобождая крону из тени...

Ее не видно по пути к царь-пушке
За краем притемненного угла.
Простецкая — точь-в-точь с лесной опушки,
С околицы забвенной деревушки.
С кладбищенского сельского бугра...

А выросла в столице ненароком,
Чтоб возле самой башни мировой
Ее курантов слушать мерный бой
И города державный рокот,

Вновь зеленеть, и вновь терять свой лист,
И красоваться в серебре морозном,
И на ветвях качать потомство птиц,
Что здесь кружились при Иване Грозном.

И вздрагивать во мгле сторожевой
От гибельного грохота и воя,
Когда полосовалось над Москвой
Огнями небо фронтовое.

И в кольцах лет вести немой отсчет
Всему, что пронесется, протечет
На выезде, где в памятные годы
Простые не ходила пешеходы,

Где только по звонку, блюдя черед,
Машины — вниз — на площадь, на народ,
Ныряли под ступенчатые своды
И снизу вырывались из ворот.

И стольких здесь она перевидала,
Встречая, провожая всякий раз,
Своих, чужих — каких там ни попало, —
И отразилась в стольких парах глаз,
По ней скользнувших мимолетным взглядом
В тот краткий миг, как проносились рядом...

Нет, не бесследны в мире наши дни,
Таящие надежду иль угрозу.
Случится быть в Кремле — поди взгляни
На эту неприметную березу.

Какая есть — тебе предстанет вся,
Запас диковин мало твой пополнит,
Но что-то вновь тебе напомнит,
Чего вовеки забывать нельзя...
1967

В чём хочешь человечество вини
И самого себя, слуга народа,
Но ни причём природа и погода:
Полня добра перед итогом года,
Как яблоки антоновские, дни.

Безветренны, теплы – почти что жарки,
Один другого краше, дни–подарки
Звенят чуть слышно золотом листвы
В самой Москве, в окрестностях Москвы
И где–нибудь, наверно, в пражском парке.

Перед какой безвестною зимой
Каких ещё тревог и потрясений
Так свеж и ясен этот мир осенний,
Так сладок каждый вдох и выдох мой?
1968

К обидам горьким собственной персоны
Не призывать участье добрых душ.
Жить, как живёшь, своей страдой бессонной,
Взялся за гуж - не говори: не дюж.

С тропы своей ни в чём не соступая,
Не отступая - быть самим собой.
Так со своей управиться судьбой,
Чтоб в ней себя нашла судьба любая
И чью-то душу отпустила боль.
1968

Допустим, ты своё уже оттопал
И позади – остался твой предел,
Но при тебе и разум твой, и опыт,
И некий срок ещё для сдачи дел
Отпущен – до погрузки и отправки.
Ты можешь на листах ушедших лет
Внести ещё какие–то поправки,
Чертой ревнивой обводя свой след;

Самозащите доверяясь шаткой,
Невольно прихорашивать итог...
Но вдруг подумать:
Нет, спасибо в шапку,
От этой сласти береги нас бог.

Нет, лучше рухнуть нам на полдороге,
Коль не по силам новый был маршрут.
Без нас отлично подведут итоги
И, может, меньше нашего наврут.
1968

Час мой утренний, час контрольный, –
Утро вечера мудреней, –
Мир мой внутренний и окольный
В этот час на смотру видней.

Час открытий, ещё возможных,
И верней его подстеречь
До того, как пустопорожних
Ни мечтаний, ни слов, ни встреч.

Не скрывает тот час контрольный, –
Благо, ты человек в летах, –
Всё, что вольно или невольно
Было, вышло не то, не так.

Но ещё не бездейственен ропот
Огорчённой твоей души.
Приобщая к опыту опыт,
Час мой, дело своё верши.

1970

Другие статьи в литературном дневнике:

• 31.03.2013. Фазиль Искандер выдвинут на Нобелевскую премию
• 07.03.2013. В продаже очередной томик Великие поэты