Леонид Латынин и Дмитрий Быков - два антипода.

Владимир Гоголицин: литературный дневник

Творчество Леонида Латынина, профессионального поэта и литератора, известного в литературных кругах и малоизвестного широкой публике, глубоко личностно и устремлено, как правило, внутрь своей души. Но огромная эрудиция в сочетании с мастерским владением словом и образом делает его стихи интересными и для рядового читателя, а тем более для поэтов. Поэзия души требует масштабности личности. Иначе читать не интересно. У Леонида Латынина масштаб личности чувствуется с первых строк его стихов. И не важно, что существующее вне его души, как кажется читателю, малоинтересно поэту (хотя, видимо, это не так, уже потому что он любящий отец известной журналистки Юлии Латыниной). Его стихи захватывают ритмами и образностью, в которых чувствуется постоянная напряженная работа ума и сердца поэта. Вот подборка стихов Леонида Латынина:


Леонид Латынин


Стихи


* * *
Я только ночь готовился к эпохе,
Не пил, не ел, не требовал огня,
А только шил из междометий вздохи
И из того, что делало меня.


И день пришел — и будничный, и праздный,
Любого дня подобие насквозь,
И чей-то стон, кривой и безобразный,
В меня воткнул прозрачнейшую ось,


И я вишу на выдохе без вздоха,
Ворча, на ось наматываю дни —
По имени прекрасная эпоха,
По отчеству спаси и сохрани.




* * *
Опять игра в слова и звуки,
И в их сложение игра...
Как тяжелы родные руки
Под грузом быта и добра.


А жизнь течет среди разора,
Валя куда-то никуда,
Торопится мирская свора
Объять миры и города,


Шумя взахлеб на поле брани,
Хулу хулою отразя,
И на серебряном экране
Железом золоту грозя.


А нам, храня свою обитель,
Дано лишь видеть и не мочь,
Не знать, что ангел и хранитель
Не одолел земную ночь.


И где остался нам в итоге,
В текущий вяло мезозой, —
Свет милосердья в тайном Боге,
К Земле катящийся слезой.





Л.Латынин, Е.Витковский.
Фонетический шум.
Диалоги. Стихи-Проза.
М., "Водолей", 2002


* * *
У страха красивые лица,
И временны их имена,
Пора бы в молитве забыться
И в сумраке краткого сна.


Пора бы тревожные речи
Разбавить тяжелым вином.
Я ставлю на мраморе свечи
В заброшенном доме пустом


И прошлого дней не итожа,
Я справа налево пишу:
Прости меня, господи Боже,
За все, что еще совершу.




* * *
Перевалив за тьму и светы
И страх оставив позади,
Я верю в вербные приметы,
Но только в собственной груди.


Не верю в жест руки и слова,
Не верю в прочерки в судьбе,
А в то, что жизнь приходит снова,
Когда нуждается в тебе.


И ворошит и кружит долы,
Верша и веру, и уют,
Когда глаза, открыв глаголы,
Дрожа, и плачут, и поют.





Л.Латынин. На склоне света.
Серия "Сон серебряного века".
М., "Водолей", 2006.


* * *
Когда молчат и вымыслы, и воля,
И сквозь тебя течет нездешний ток,
Ты, как трава, заполнившая поле,
Клонишься ниц покорно, на восток,


Где веры все в угрюмой колыбели,
И где завет не понят, но велик,
И ты как все, скажи мне, неужели
Склонил к земле порабощенно лик?


Да, я давно и ведаю, и слышу,
Ведя свои туземные бои,
Что надо мной неодолимо, свыше
Есть воля и свобода не мои.





Латынин Л. Черты и резы. Стихотворения
М., "Водолей", 2007.


* * *
Суд людской и прост, и беден,
И уродлив, и горяч.
Сколько надобно обеден,
Чтоб оплакать этот плач.


Как глаза твои ранимы,
Как ты плачешь визави,
Как летают херувимы
По окраине любви.


Но глаза не видят боли,
Но душа не знает дна.
В неподкупной судной роли
Ты всеведеньем больна.


Что же делать, так устроен
Сей порядок за земле.
Я сегодня — только овен,
Здесь, на жертвенном столе.





Латынин Л. Дом врат.
М., "Водолей", 2008


* * *
Какое солнце молодое,
Какая плоская земля.
И на холме дымится троя
На фоне красного кремля.


И те цвета вдали едины,
И рознь меж ними не видна.
Я выпил обе половины,
Суть наваждения, до дна.


И эта смесь вины и веры,
Со справедливостью внутри,
Увы, такие же химеры,
Как блоковские фонари.


Неяркий свет на два квадрата.
В метели смута и тоска.
И что твои ума палата
При свете черни спартака.


Тяни себе из смуты нити
И не спеши из круга вон.
Все повторяется в граните.
И жизнь, и смерть, и даже сон.


Читать стихи Леонида Александровича можно на нашем сайте (стихи до 2006 года и в социальных сетях - Файсбук и др - в том числе и последние)


Дмитрий Быков - талантливый и противоречивый поэт и литератор другого склада. Он экстравертен. Он активный участник общественных движений и литературной полемики. Его лирика интересна, но несколько холодна. Его опубликованные исторические романы притягательны, но ангажированы его же часто противоречивыми политическими взглядами, его гражданские стихи только на злобу дня.


Вот два из последних:


Дмитрий Быков. Стихи.


Вполголоса (о трагедии в Париже 13 ноября)


Я обратился бы к французам от анонимного лица, от коллективного холопа, чей рот уже не затворишь. Послушай, «Новая газета», я не Эбдо и не Шарли, я не могу писать про это, я отсижусь в моей щели. Сейчас в Европе общий траур, она стоит плечо к плечу — к чему сатира? Я не фраер, я подставляться не хочу. Я не оратор, не герой уж — пускай рискует молодежь: сегодня только рот откроешь — от всех по полной огребешь! Тому назад четыре года рискнул бы я разинуть пасть: была не то что бы свобода, а так, ее восьмая часть. Наш мир придавлен телебашней, мне страшно на него смотреть, но если б храбрости тогдашней сегодня мне хотя бы треть, и я б не корчился под грузом кровавой ваты и свинца — я обратился бы к французам от анонимного лица, от коллективного холопа, чей рот уже не затворишь.


«Дотолерастилась, гейропа? Долиберастился, Париж? Весь ваш проект мультикультурный — педерастическая ложь, и он большой накрылся урной, и вся свобода ваша тож. Что вы пищали там о братьях? Все эти беженцы — нарыв. Вам надо было высылать их, сперва частично уморив. Вы их пускали и вбирали, учить пытались и лечить — а вам Чудинова заране все предсказала про «Мечеть»!* Теперь конец тебе, Европа, не оберешься ты могил — к вам из сирийского окопа пришел заслуженный ИГИЛ, но с высоты своих идиллий мы вам готовы дать совет. Мы вас однажды колотили и зла не держим двести лет. Кто вам несет цветы и свечи — тот жалкий Запада вассал: подход слезливый, человечий планету сроду не спасал. Вы отнеситесь трезво, грозно. Клянусь, одобрит большинство. Сожгите беженские гнезда и не впускайте никого. Границы заперты — и ладно. Левацкий сбрасывая плен, пошлите вашего Олланда и сдайте власть Мари Ле Пен. У вас народ уже заждался: мол, где Мари? Расправы… где? Мы ей готовы дать гражданство, как мы давали Депардье. Нам симпатична эта Маша, мадам, рожденная для драк, она такая как бы наша, а вместе в чем-то Жанна д'Арк. Даешь режим противоправный, давно мечтавшийся мираж! Мы будем ваш помощник главный, а вы — союзник главный наш. Увязла в ветоши и хламе французов гордая орда, в борьбе с Обамой и хохлами сплотимся мы, как никогда, мы будем веселы и пьяны, неадекватны и крепки, мы будем как бы д'Артаньяны, а все другие — удаки! Но чтоб могли бы вам поверить и вместе действовать могли — вам надо выборы похерить и расстрелять Эбдо Шарли. Решай, голубчик: если враг ты, то пусть бы ты и пожинал… Ведь это ж вам за них теракты, за их кощунственный журнал! Хочу сказать определенно: у вас и булки, и вино, однако пятая колонна у вас не чищена давно. Тут тоже надо «или — или». Учитесь, блин, у медвежат, мы наших знатно зачморили: те, кто не сели, — все лежат. Берите с русского проекта пример, тупые господа: у нас свободны только те, кто… Всмотритесь в лица. Страшно, да?


Нам вообще довольно странно следить за ходом ваших дел: у нас владелец «Батаклана» и весь бы клан его сидел! Ведь он, владелец «Батаклана», все эти жертвы произвел: там не имелось даже плана эвакуации, козел! Ведь документы — юбер аллес, как знают наши холуи: бить надо так, чтоб все боялись. Своих? Сгодятся и свои.


Еще с одним советом влезу — хотя советов до хрена: не пойте больше «Марсельезу». Несвоевременна она. Вот потому вы все и слили, скажу с хитринкою блатной, что эта песнь Руже де Лиля — гимн революции цветной. Вы с этим гимном нехорошим — слова совсем нехороши — два раза проиграли бошам, с позором вляпались в Виши, а это хуже, чем Судеты. Я также вам забыть не дам, что в шестьдесят восьмом студенты чуть не устроили Майдан. К чему вам эта «Марсельеза»? Чужие гимны рассмотри: в них как бы слышится железо! А вы — «Аллон занфан по три»… Какая может быть свобода, когда, взрывая и трубя, везде, с заката до восхода, идет всемирная борьба?! Чтоб удержаться от распада, со всей решимостью скажу: носить открытое не надо. Рекомендую паранджу. Клянусь Кубанью и Тагилом, такая мода — в самый раз. Должна Европа стать ИГИЛом — тогда ИГИЛ не тронет вас, тогда вовек не грянут залпы: зачем стрелять в того, кто труп?»


Вот так, должно быть, я сказал бы, когда я молод был и глуп, но нынче трижды пожалеешь на нашем режущем ветру… Я это все прочту жене лишь.


Сожгу.


И пепел разотру.



Памятка


Мне не нравишься ты. Мне не нравитесь вы,
Обитатели гордой запретки.
Мне милы ваши предки (поскольку мертвы)
И пока еще нежные детки.


Я люблю только тех из моих сыновей,
Кто тупит или злобится с детства.
Лишь они — мои отпрыски чистых кровей,
И они не сбегут, не надейся.


И туда не ходи, и сюда не ходи,
А ходи от овина до хлева,
Опасайся расспрашивать, что впереди,
И направо смотреть, и налево.


Не пытайся подняться посредством труда,
Не кичись перед ящером, птица.
Ты мне должен всегда, я тебе никогда,
Жизнью тоже нельзя расплатиться.


Мне привычна поэтика вечной вины,
Ложных клятв и напрасных стараний.
Созиданье стены, состоянье войны
Мне милее других состояний.


Не надейся, не жди от меня доброты.
Милосердьем не славится фетиш.
Все хорошее сделала я, а не ты.
За плохое ты лично ответишь.


Ибо я оправданье твое и броня,
И опора, и скрепа, и глыба,
А когда я скажу, то умри за меня
И скажи мне за это спасибо.


Другие последние стихи Дмитрия Быкова на злобу дня, такие как "Воинствующее", "Ассамблейное", "Мантра" и другие, как и представленные здесь, можно легко найти в инете.


Возникает вопрос: что же есть настоящая поэзия? Это поэзия большой души и внутренней духовной жизни, как у Латынина, и ли стихи на сиюминутное, но важное в данное время. Стихи для вечности или на злобу дня. Каждый читатель и поэт решает сам....



Другие статьи в литературном дневнике: