Тэффи. Демоническая женщина

Надежда Тэффи. Демоническая женщина

Демоническая женщина отличается от женщины обыкновенной прежде всего манерой одеваться. Она носит черный бархатный подрясник, цепочку на лбу, браслет на ноге, кольцо с дыркой «для цианистого кали, который ей непременно пришлют в следующий вторник», стилет за воротником, четки на локте и портрет Оскара Уайльда на левой подвязке.

Носит она также и обыкновенные предметы дамского туалета, только не на том месте, где им быть полагается. Так, например, пояс демоническая женщина позволит себе надеть только на голову, серьгу на лоб или на шею, кольцо на большой палец, часы на ногу.

За столом демоническая женщина ничего не ест. Она вообще никогда ничего не ест.

— К чему?

Общественное положение демоническая женщина может занимать самое разнобразное, но большею частью она — актриса.

Иногда просто разведенная жена.

Но всегда у нее есть какая-то тайна, какой-то не то надрыв, не то разрыв, о которой нельзя говорить, которого никто не знает и не должен знать.

— К чему?

У нее подняты брови трагическими запятыми и полуопущены глаза.

Кавалеру, провожающему ее с бала и ведущему томную беседу об эстетической эротике с точки зрения эротического эстета, она вдруг говорит, вздрагивая всеми перьями на шляпе:

— Едем в церковь, дорогой мой, едем в церковь, скорее, скорее, скорее. Я хочу молиться и рыдать, пока еще не взошла заря.

Церковь ночью заперта.

Любезный кавалер предлагает рыдать прямо на паперти, но «она» уже угасла. Она знает, что она проклята, что спасенья нет, и покорно склоняет голову, уткнув нос в меховой шарф.

— К чему?

Демоническая женщина всегда чувствует стремление к литературе.

И часто втайне пишет новеллы и стихотворения в прозе.

Она никому не читает их.

— К чему?

Но вскользь говорит, что известный критик Александр Алексеевич, овладев с опасностью для жизни ее рукописью, прочел и потом рыдал всю ночь и даже, кажется, молился — последнее, впрочем, не наверное. А два писателя пророчат ей огромную будущность, если она наконец согласится опубликовать свои произведения. Но ведь публика никогда не сможет понять их, и она не покажет их толпе.

— К чему?

А ночью, оставшись одна, она отпирает письменный стол, достает тщательно переписанные на машинке листы и долго оттирает резинкой начерченные слова: «Возвр.», «К возвр.».

— Я видел в вашем окне свет часов в пять утра.

— Да, я работала.

— Вы губите себя! Дорогая! Берегите себя для нас!

— К чему?

За столом, уставленным вкусными штуками, она опускает глаза, влекомые неодолимой силой к заливному поросенку.

— Марья Николаевна,— говорит хозяйке ее соседка, простая, не демоническая женщина, с серьгами в ушах и браслетом на руке, а не на каком-либо ином месте,— Марья Николаевна, дайте мне, пожалуйста, вина.

Демоническая закроет глаза рукою и заговорит истерически:

— Вина! Вина! Дайте мне вина, я хочу пить! Я буду пить! Я вчера пила! Я третьего дня пила и завтра… да и завтра я буду пить! Я хочу, хочу, хочу вина!

Собственно говоря, чего тут трагического, что дама три дня подряд понемножку выпивает? Но демоническая женщина сумеет так поставить дело, что у всех волосы на голове зашевелятся,

— Пьет.

— Какая загадочная!

— И завтра, говорит, пить буду…

Начнет закусывать простая женщина, скажет:

— Марья Николаевна, будьте добры, кусочек селедки. Люблю лук.

Демоническая широко раскроет глаза и, глядя в пространство, завопит:

— Селедка? Да, да, дайте мне селедки, я хочу есть селедку, я хочу, я хочу, Это лук? Да, да, дайте мне луку, дайте мне много всего, всего, селедки, луку, я хочу есть, я хочу пошлости, скорее… больше… больше, смотрите все… я ем селедку!

В сущности, что случилось?

Просто разыгрался аппетит и потянуло на солененькое! А какой эффект!

— Вы слышали? Вы слышали?

— Не надо оставлять ее одну сегодня ночью.

— ?

— А то, что она, наверное, застрелится этим самым цианистым кали, которое ей принесут во вторник…

Бывают неприятные и некрасивые минуты жизни, когда обыкновенная женщина, тупо уперев глаза в этажерку, мнет в руках носовой платок и говорит дрожащими губами:

— Мне, собственно говоря, ненадолго… всего только двадцать пять рублей. Я надеюсь, что на будущей неделе или в январе… я смогу…

Демоническая ляжет грудью на стол, подопрет двумя руками подбородок и посмотрит вам прямо в душу загадочными, полузакрытыми глазами:

— Отчего я смотрю на вас? Я вам скажу. Слушайте меня, смотрите на меня… Я хочу — вы слышите? — я хочу, чтобы вы дали мне сейчас же,— вы слышите? — сейчас же двадцать пять рублей. Я этого хочу. Слышите? — хочу. Чтобы именно вы, именно мне, именно дали, именно двадцать пять рублей. Я хочу! Я тввварь!.. Теперь идите… идите… не оборачиваясь, уходите скорей, скорей… Ха-ха-ха!

Истерический смех должен потрясть все ее существо, даже оба существа — ее и его.

— Скорей… скорей, не оборачиваясь… уходите навсегда, на всю жизнь, на всю жизнь… Ха-ха-ха!

И он «потрясется» своим существом и даже не сообразит, что она просто перехватила у него четвертную без отдачи.

— Вы знаете, она сегодня была такая странная… загадочная. Сказала, чтобы я не оборачивался.

— Да. Здесь чувствуется тайна.

— Может быть… она полюбила меня…

— !

— Тайна!

1914 г.

Очень миленький рассказ. По-моему, такие дамочки водятся и на Стихушке. "Демоническая женщина всегда чувствует стремление к литературе. И часто втайне пишет новеллы и стихотворения в прозе".
" — Я видел в вашем окне свет часов в пять утра.
— Да, я работала.
— Вы губите себя! Дорогая! Берегите себя для нас!
— К чему?"

30 мая.

Сегодня дёрнула меня нелёгкая встрять в «турнир поэтов». Видимо, делать этого я больше не буду, тем более, что от данного мероприятия я вообще не в восторге.

Мой комментарий, в котором не было ничего крамольного (ну, назван «мерзким», и справедливо назван, один из чужих комментариев), провисел от силы часа два и был удалён. Парочка «мерзких» была удалена также (успев провисеть значительно дольше). Но есть и непотопляемые личности, которых не трогают за их комментарии о «режиме» аж с 8 утра 28-го мая. Им можно писать всё, что они думают, а другим следует помалкивать в тряпочку. Очень справедливый подход. Дивные дела творятся на турнире и на сайте! Поистине, «полна, полна чудес могучая природа», тут царь Берендей совершенно прав.

Привожу свой комментарий, удалённый модератором, дабы достопочтенная публика не вообразила, будто я там матерюсь или вытворяю ещё какие-нибудь непотребства. И ещё потому, что некоторые читатели, не заставшие его в таблице голосования (настолько шустро он был удалён), интересуются его содержанием. Итак:

«Вот совсем не хотелось голосовать. И передачу продолжительностью в два часа смотреть абсолютно не хочется (лучше то же время потратить на какую-нибудь оперку). Мне хватило чтения стихов на страницах обеих участниц. Ни в коем случае не хочу сказать, что это плохо, но это – не моё. Совершенно не моё. То есть это не те стихи, которые я буду с упоением перечитывать. Точно не буду.

И всё-таки дёрнуло меня проголосовать, дабы сказать, что я обо всём этом думаю. А думаю я вот что. Если не полениться, кроме подборки, побродить по Ольгиной странице более детально, сомнений, что она за наших, не останется. Для этого нелишне будет почитать и её диалоги в рецензиях, где она подробно всё объясняет (в частности, про «Горемышль»). Меня её искренность убедила. Что до браслета, то не мне объяснять почтенной публике, насколько суров и консервативен ортодоксальный церковный народ. Тем не менее, существуют браслеты с изображениями святых и даже Богородицы! Да и чётки можно носить на руке, а там – изображение креста (тоже священное). И ничего!

Напоследок выражу недоумение: один мерзкий комментарий был удалён (спасибо Наталье Возжаевой, не зря мне нравятся её стихи!), а вот всякие ирины с рушкилионами, вякающие что-то про «кровавый режим», по-прежнему процветают.»

*****

24. IV. 2023.
Подписывайтесь на канал "Союз пера и левкаса"! Ссылка внизу страницы.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 21.05.2022. Тэффи. Демоническая женщина