Тюремная практика так в России избавляются от закл

Тюремная практика: так в России избавляются от заключенных

Никита Аронов

17.02.2024 16:00

В России сейчас тысячи людей — заключенные или подследственные по политическим статьям. Многие из них страдают от чудовищных условий содержания и отсутствия нормальной медицинской помощи. Как в колониях целенаправленно разрушали здоровье Алексея Навального, и кто может стать следующей жертвой, выясняли «Детали».

После гибели оппозиционера российский правозащитный проект «ОВД-Инфо» выступил с жестким заявлением. «Навальный умер в результате убийства — спланированного убийства, убийства, методично осуществленного, убийства, в котором виновно российское государство. В том числе те самые ведомства, которые теперь говорят о проверках, — пишут правозащитники. — В течение трех лет Алексея держали в пыточных условиях. Без должного медицинского надзора и лечения. Практически полностью изолированным от родных и адвокатов, а под конец — в одной из самых суровых колоний за полярным кругом. За 37 месяцев заключения Навальный провел в штрафном изоляторе 296 дней. Тут не обязательно травить или убивать другим насильственным образом — можно просто ждать».

Штрафной изолятор (ШИЗО) изначально задуман, как наказание для злостных нарушителей режима. Но тюремный режим в России состоит из множества невыполнимых требований. Например, один раз Навального поместили в изолятор за незастегнутую пуговицу. А раз для настоящей пытки достаточно такой ерунды, она легко превращается в инструмент изощренного издевательства.

— Думаю, что случай Алексея Навального – это рекорд по числу раз отправки в ШИЗО, — комментирует ситуацию «Деталям» представитель «ОВД-Инфо» Дмитрий Анисимов. — Российские законодатели изначально понимали, какие последствия для организма влечет пребывание в изоляторе, поэтому установили максимальный срок нахождения там — 15 суток. Но они не рассчитывали, что сотрудники ФСИН будут устраивать «карусель», когда заключенного освобождают, доводят до отряда — и тут же находят новую причину, чтобы вернуть его в ШИЗО.

Навальный провел так около трети своего срока. Колонии слабо финансируются, из-за чего тоже условия в изоляторах бывают очень тяжелыми. Иногда в них слишком холодно, иногда чересчур жарко.

— В ШИЗО обычно водворяют на 2, 3, 4 раза, но 27 раз – это из ряда вон, — рассказывает юрист Петр Хромов. Он сам 10 лет назад отбывал срок в колонии, а сейчас сотрудничает с правозащитными организациями. – Решение о водворении в штрафной изолятор принимает комиссия во главе с руководителем исправительного учреждения. Для этого требуется заключение медработника о том, что здоровье лица позволяет направить его туда. Но это чистая формальность.

Комиссия, как объясняет Хромов, должна состоять из конкретного сотрудника колонии, предлагающего наказать заключенного; начальника отряда; начальника по воспитательной или по оперативной работе; и руководителя колонии или СИЗО. По факту же никаких заседаний обычно не проводится, а тюремный врач может вообще не осматривать заключенного.

— «Карусели» в ШИЗО повсеместны, — поправляет коллегу еще один юрист и бывший член Общественной наблюдательной комиссии Сергей Шунин. —

Впрочем, не в одном изоляторе дело. Алексея Навального намеренно поместили в колонию «Полярный волк», находящуюся в жесточайших климатических условиях.

— Климат там тяжел. Зимой заключенных часто выводят на утренние и вечерние проверки, не снабдив достаточно теплой одеждой. Летом люди страдают от гнуса. Людей заставляют стоять по стойке смирно и запрещают им отмахиваться от туч кровососущих насекомых, — рассказывает Дмитрий Анисимов.

Врачи, которых не наказывают

По официальной версия ФСИН (российской федеральной службы исполнения наказаний) Алексей Навальный погиб из-за оторвавшегося тромба. Сообщили это еще до всякого вскрытия тела политика. Сергей Шунин признает, что судить об обстоятельствах смерти Навального пока рано.

— Мне лично представляется исключительно важным видео с видеорегистраторов, которые носят сотрудники, — говорит он. — А в качестве прикрытия смертей мне лично чаще встречалась такая причина, как сердечная недостаточность.

Именно таким диагнозом пытались прикрыть и гибель в СИЗО в 2009 году аудитора Сергея Магницкого — одного из самых известных невиновных, замученных в путинских тюрьмах. Магницкий раскрыл мошенническую схему влиятельных людей и погиб в следственном изоляторе, куда был помещен в ожидании суда по абсурдному обвинению.

Потом покойному ставили другие диагнозы, которые появлялись в деле и исчезали из него: то острый панкреатит, то закрытая черепно-мозговая травма. Российские власти всячески препятствовали расследованию, но очевидно, что состояние здоровья Магницкого было плохим, и должной медицинской помощи он не получил.

Политических заключенных, убитых путинскими тюремщиками, пока не так уж много. Пожалуй, самый известный из них — Сергей Мохнаткин, задержанный на митинге в Москве. В колонии в Архангельской области ему сломали позвоночник. Выйдя на свободу, мужчина умер от последствий травмы.

Другой пример – антивоенный активист из Ростова-на-Дону Анатолий Березиков. Он погиб в июне 2023 года даже не в колонии, а в спецприемнике, куда его раз за разом сажали под административный арест, не давая выйти на свободу. Родственники рассказывали, что на теле мужчины остались следы от истязаний электрическим током.

Сидящие по уголовным статьям, особенно те, кто конфликтует с администрацией, отстаивает свои права и помогает делать это другим заключенным, тоже периодически гибнут.

Медицина в российских местах лишения свободы в принципе устроена так, что многие болезни могут остаться незамеченными. По прибытии заключенному делают флюорографию, берут анализы крови на ВИЧ и виды Гепатита, и на этом — все, объясняет Петр Хромов. За ненадлежаще оказанную помощь медиков наказывают крайне редко.

— Сотрудников исправительной системы гораздо реже привлекают к ответственности, чем других представителей правоохранительных органов, — говорит Хромов. — А медиков еще реже, чем прочих сотрудников ФСИН.

Буквально на днях закончилось расследование многолетних злоупотреблений в ростовской тюремной больнице. Там пострадавшими признаны 40 человек, как минимум двое умерли в результате действий врачей. Но в результате главврач тюремной медсанчасти отделался самым легким из возможных наказаний – двумя годами в колонии-поселении.

Кого убивают прямо сейчас?

В России, по подсчетам «ОВД Инфо», более 3 тысяч человек содержатся в местах лишения свободы по политическим мотивам. Из них более 800 — антивоенные активисты. Многие из них в ужасных условиях и без надлежащей медицинской помощи

— Сейчас нам известно о 48 заключенных и подследственных по политическим статьям, испытывающим серьезные проблемы со здоровьем, — говорит Дмитрий Анисимов.

Один из них – Евгений Барышников из Калининградской области. Он написал несколько постов в социальных сетях о резне в Буче и гибели крейсера «Москва». За этого его приговорили к 7,5 годам колонии. А его мать, 97-летнюю жертву Холокоста, передали под опеку, и она вскоре умерла. Когда мужчину арестовали, он как раз готовился к онкологической операции.

— Адвокат просил отпустить его на обследования, но суд отказывался это сделать, — рассказывает Анисимов. — Только сейчас, благодаря большим усилиям наших юристов, Евгению сделали биопсию и готовят к операции — по прошествии больше чем полутора лет.

Другая политическая заключенная в зоне риска – художница из Санкт-Петербурга Саша Скочиленко. Ее приговорили к 7 годам колонии тоже за «фейки» в отношении армии. Состав «преступления» состоял в том, что девушка подменяла ценники в магазине на бумажки с антивоенными призывами. У политзаключенной врожденный порок сердца и целиакия – непереносимость глютена. Для нее опасна практически вся тюремная еда. Поэтому мучить ее особенно легко. И издевательства над Скочиленко не прекращались все время ее пребывания в СИЗО.

— Ей периодически не отдавали еду из передач, — говорит Анисимов. — А судебные заседания целенаправленно назначали так, чтобы художницу забирали из СИЗО до завтрака, а возвращали после ужина. Она оставалась без еды в течение дня, а иногда несколько дней.

Третий россиянин, здоровье которого вызывает тревогу — посаженный за антивоенные высказывания 62-летний петербуржец Евгений Бестужев. Он уже неоднократно перенес инфаркт.

— В суде у Евгения часто случались сердечные приступы. Он сам писал нам из СИЗО, что, видимо, умрет там, — признается Анисимов.

Алексей Навальный вел себя совсем иначе. Он храбрился, шутил, после каждой посадки в ШИЗО передавал через адвоката тексты для постов в социальных сетях, написанные с большой самоиронией. К сожалению, никакое личное мужество и здоровье не позволили политику пережить путинскую тюрьму.

Никита Аронов, «Детали»

Другие статьи в литературном дневнике:

• 25.02.2024. Банальность терроризма
• 18.02.2024. Тюремная практика так в России избавляются от закл