Фредерик Мистраль - переводы с провансальского и статья

Ник.И-Й
Поэт Фредерик Мистраль умер в 1914 году в возрасте 84 лет в провинциальном Майане. На фасаде скромного дома, в котором он работал последние 30 лет, в его честь укреплена мемориальная доска, гласящая «Мы говорим - Мистраль, как говорим - Гомер». Всю свою жизнь Мистраль прожил в Провансе - группе административных департаментов юга Франции, чья история началась в 6 веке до н.э., когда древние греки основали там город Массилию, нынешний Марсель. Сегодня это весьма населенный регион Франции, процветающий за счет развитой промышленности, сельского хозяйства и шикарных средиземноморских курортов. Но не найти в этой части страны ни одного города, ни одной обозначенной на карте деревни, где бы путешественник не обнаружил улицы Фредерика Мистраля. При этом нужно учесть, что эти улицы никогда не будут переименованы. В чем же заслуга этого человека перед своими земляками, перед своей Родиной, чья благодарная память чутко хранит его имя?
Чтобы ответить на этот вопрос, следует представить временную и географическую почву, явившую нам феномен Мистраля. Прованс, чья историческая столица находилась в Эксе, резиденции короля, включает в себя департаменты: Вар, Верхнис Альпы, Буш-дю-Рон, частично Воклюз и Приморские Альпы, - в 9 веке христианской эры находился в статусе королевства. В 10-15 веках являлся графством «Священной Римской Империи», а в 1481 году был присоединен к Франции и до 1790 года имел статус французской провинции. От античности до средних веков и эпохи европейского возрождения, находясь в круговороте войн и мирных договоров, соединения и размежевания земель, внедрения и насаждения инородных культур и традиций, Прованс преодолевая боль заживающих ран, создавал свой уникальный культурный пласт, плато, способное вознести силой своего энергетического потенциала развитие этих территорий Франции на прежде недосягаемый виток эволюции. Однако, предпринятые по инициативе папства разоряющие и грабящие Прованс походы рыцарей Севера против альбигойцев уничтожили уникальный регион объединенных господствующим провансальским языком земель, чья хрупкая, хотя и фундаментальная культурная индивидуальность, заслуживая иной участи, была отчасти истреблена, отчасти обезличена запретами на существование. Захват земель при любых обстоятельствах военной или мирной стратегии всегда сопровождается насаждением чужеродных традиций, нравов, устоев, искоренением исконного.
Множеству диалектов провансальского языка, состоящего на 2/3 из латинского, тончайшие, часто интонационные различия придавали неповторимую кросоту и изощренность, Речь провансальца изобиловала ярчайшими красками, а природная склонность к неторопливой размеренной обстоятельности во время разговора создала язык топкого мазка, детали, ноты. Но эволюционная катастрофа этого региона привела к тому, что язык стал огрубляться, лексически и грамматически выхолащиваться. Слова теряли приставки, суффиксы, прежде подвижное ударение в словах теперь утяжеляло их окончание, терялась откорневая разносторонняя значимость слов. С потерей исконных местных понятий забывались традиционные праздники, кулинарные рецепты, ритуальные знаки танцев, целые ремесла. Некогда славившаяся своей культурой, религиозной мыслью, архитектурной фантазией область превращалась в экономический и территориальный довесок официального Парижа. Увядание, а вскоре и умирание провансальских особенностей жизненного уклада этих земель неминуемо повлекло за собой умирание диалектов, господствующего языка, литературы в целом и поэзии в частности. Умирала поэзия трубадуров, подарившая миру казалось бы простую и такую естественную составляющую искусства - рифму. Единичные крупные таланты (Петр Гудулин, Белло де ла Беллодиер, Николай Саболи) противостоять имперскому абсурду идеологического порабощения были не в силах. Но литературное возрождение все же пришло. Самостоятельно, даже хаотично в разных областях Прованса решительно заявляли о себе Жасмен (1798-1964), Дыолуфс (1771-1840), Д’Астрос (1780-1829) и другие. Происходило осознание необходимости воссоединения и общения народов. Первая идея, способная направить в русло осуществления задуманного - это идея возвращения к исконному языку общих предков этих народов, к общим корням - родословным и лексическим. Покуда язык жив, дышит, его нужно поддерживать на государственном уровне, экономически стимулируя организацию университетского, кафедрального его изучения в регионах пользования этим языком, поощряя живую речь, тягу к разговорному, литературному использованию умирающего языка. Так было в Ирландии, когда семьям, разговаривающим на ирландском языке выплачивалось поощрительное пособие. Порой национальный энтузиазм, любовь к своему прошлому реанимирует родной язык. Примером тому служит Израиль, возрождающий иврит, так сложилось в Уэльсе, когда в 1636 году была утрачена независимость, по 1/4 населения продолжала говорить на валлийском языке. Таким образом жизнь этих языков продлевалась на неопределенный срок. Но исторически, поступательно возврат к корням в принципе не возможен, последний носитель языка, думающий на нем ни за что не поверит, что язык умрет вместе с ним. Видимо поэтому, заряженные наивной идеей возродить и сохранить свой край, 21 мая 1854 года поэты, друзья и единомышленники Руманиль, Мистраль, Обанель, Матье, Брюне, Джиера и Таван, движимые принципами языковой реформы Руманиля, объединяются в союз, назвав его таинственным словом «felibre», возможно зашифровывая в нем свои настроения и чаяния. В созвучии filibre французский слух различает такие разные по значению слова, как книга, свобода, потрескавшаяся ваза, стеклодувная трубка - прошлое и будущее, их взаимосвязь и взаимопроникновение посредством дыхания творца и созидателя.
Задача фелибистов не ограничивалась распространением литературы и сохранением языка. Они призывали к пробуждению национального самосознания, в немалой степени порождая в провансальцах идеи спасительного сепаратизма, способного сохранить самобытность культур юга Франции. Союз семерых вскоре превратился в организацию, обладающую уставом, в основе которого был принцип «сохранения всему югу Франции его языка, нравов, национальной чести и места в сфере умственной и эстетической». Одним из самых деятельных организаторов движения был Фредерик Мистраль.
Фредерик Мистраль родился 8 сентября 1830 года на Судейском хуторе близь Майана, в двух часах езды от знаменитого Авиньона, столицы папства в 14 веке. Детство Фредерика проходило в живописнейшем уголке старой провинциальной Франции - по склонам холмов стелились виноградники, шумели кипарисовые рощи, отражая одинокие пинии, задумчивые воды Роны уносили к морю альпийские снега. В согласии с пейзажем уживались и отточенные солнцем шпили деревенских церквушек, аккуратные хутора зажиточных крестьян. Деревенская жизнь, овеянная ореолом сказок, легенд. народных преданий, по воскресеньям оживлялась танцами и весельем. Здесь, по соседству с маленьким Фредериком жили герои еще не написанных им поэм - деревенский корзинщик Винсен и дочь богатого хуторянина Мирей, отважный Календау и благородная Эстерельо, рыцарь дон Родриго и обманутая Нерто.
По окончании сельской школы Мистраль поступает на учебу в Авиньонский колледж, где впервые проявляется его пристрастие к литературе. Ведомый образованным и мудрым учителем, поэтом Руманилем,  Мистраль обретает помимо литературного опыта и признания его поэтического дарования еще и мировоззрение гражданина, верного своей Родине, страстно желающего возродить былое величие провансальского языка, культуры родного края, его духовной экологии, безжалостно поглощаемой надвигающейся с севера цивилизацией. Поэт останется верен идеалам своей юности до самой смерти. Учеба была продолжена в Экс-ан-Провансе, в университете на факультете права, но, получив диплом юриста, Мистраль знал, что его будущее - в литературе, и, озаренный идеей «дать дорогу провансальскому языку пламенем божественной поэзии», приступил к поэме «Мирей». Современный Прованс, его природа, люди, их характеры, прошлое страны выписаны мастерски, сочно и живо. На первом плане поэмы выступают влюбленная пара - Винсен и Мирей, родители которой против брака с бедняком. Трагическая смерть главной героини в определенном смысле создает накал всей поэмы, но теряясь в многочисленных, громоздких ответвлениях сюжетной линии читатель как бы не участвует в произведении, выходит из игры. Однако произведение притягивает к себе магнетизмом чистой, простой, «настоящей» жизни, лишенной городской пошлости. Поэма была издана в 1859 году, и вскоре Шарль Гуно написал оперу на сюжет «Мирей» по либретто Мишеля Карре.
Подобно Гомеру и Вергилию, которые с детства были путеводными звездами будущего нобелевского лауреата, Мистраль создавал национальный эпос прованса. Но герои его произведений, обретали свой образ в воображении автора. Они прежде не существовали в легендах и сказаниях народа, песнях трубадуров. Поэтому, учитывая отсутствие продолжателей дела фелибристов, учеников самого Мистраля его поэзия не обрела эпического заряда, песни о Роланде не получилось. При этом, как-будто бы «буксующий на месте», а точнее во времени поэт по праву был услышан миром и нобелевским комитетом, и таким образом «переведен из тени в свет», провансальским языком заинтересовались. Стали создаваться кафедры по изучению творчества великого мастера фелибрижа в центральных университетах Европы, основана премия его имени, а главное - привлечено внимание общественности к проблеме уничтожения малых негосударственных языков. Мистраль продемонстрировал, что можно бороться с существующей и по сей день государственной политикой исключительного господства французского языка во Франции, бороться с государственным монстром, вытаптывающим собственные корни.
В дальнейшем из-под поэтического пера Мистраля вышли следующие произведения: «Королева Жанна», «Поэма о Роне», «Календау», «Золотые острова», «Нерто» и др. Но самым значительным и непревзойденным остается «Мирей». Мистраль оставил и произведения в прозе. Уже после получения нобелевской премии были изданы «Мемуары и очерки».
Основной же вклад  в «дело» фелибрижа был внесен Мистралем, когда в 1886 году был опубликован второй том составленного им словаря «Сокровища Фелибрижа». Словарь, помимо перевода слов провансальского языка на французский, включал в себя множество пословиц, поговорок, афоризмов, куплетов народных песен, частушек, географических названий, биографических, исторических сведений и многое другое. Работа по созданию, кропотливому собиранию словаря отняла 28 лет жизни, обессмертив имя великого поэта и филолога. Был создан базисный труд по изучению южных диалектов галло-романской территории.
Присуждая премию Фредерику Мистралю, нобелевский комитет отметил «свежую оригинальность и подлинную вдохновенность его поэтических произведений, которые правдиво отражают пейзажи и духовную природу своего народа, а также его научные труды по провансальской филологии». Уникальность премии, присужденной в 1904 году, состоит в том, что язык, на котором работал Мистраль, не является государственным, Таким образом сама премия не является государственной, и не поддерживает основные течения французской литературы, а подпитывает и прославляет оппозиционное государственной доктрине направление. В этом отношении с судьбой Мистраля сравним, пожалуй, нобелевский лауреат 1978 года Айзек Башевис Зингер, который, блестяще владея ивритом и английским, в «качестве рабочего языка избирает идиш, язык, лишенный земли, прав, презираемый как сионистами, так и евреями, ассимилировавшимися с другими этносами».
Пока что автор провансальской лирики мало знаком российскому читателю. Особого внимания заслуживают переводы его произведений, следанные И.Буниным, В.Ваксмахером, В.Жаботинским. К сожалению, фундаментальное произведение «Мирей» на русский язык переведено любительски. Хотя и проделана грандиозная работа, текст требует профессионального пересмотра.
Благодаря деятельности неутомимого служителя идеям фелибризма, организатора этого движения и с 1876 года председателя консистории, возглавлявшей многочисленные отделения фелибров, рассеянные по всему Провансу - в Арле был создан музей провансальской этнографии и фольклора, подтверждающий античное происхождение Прованса. «Арлатен» размещен в старинном замке Арля. В созданный своими руками музей, Мистраль вложил не только деньги, оставшиеся от нобелевской премии, но и свою душу, весь свой опыт филолога, любовь к родному краю. В 1909 году, в день 50 летия первого издания поэмы «Мирей» музей был открыт для посетителей. Там же и тогда же состоялось открытие памятника самому мастеру.
Наивный романтик, он до конца своих дней верил, что провансальцы обретут свою независимость, не растеряв при этом накопленные веками сокровища уникальной неисчерпаемой духовности «латинской расы». Уйдя из жизни, долгожитель, скорее художник, чем поэт, увел за собой эпоху возрождения прованса, эпоху фелибрижа, чей мощный энергетический импульс ощущаем мы и в конце 20 века. Сегодня интерес к фелибрам исторический, борьба за претворение в жизнь их принципов и программы прекращена.
Фредерик Мистраль похоронен в Майане, городе, с которым связана вся его жизнь.
          
    
     Хронология биографии Фредерика Мистраля.
    
 1830 8 сентября родился Фредерик Мистраль на Судейском хуторе
      (Mas du Juge) близ Майана
 1839-1841 жил на полном пансионе в Сэн-Мишель-де-Фриголе.
 1841-1843 ученик школы-пансиона Миле в Авиньоне.
 1843-1847  ученик  коллежа  в Авиньоне, который впоследствии
      стал Лицеем Фредерика Мистраля. Там он пишет свои  пер-
      вые стихотворения.
 1847 18 августа  в г.Ниме получает звание баколавра.
 1847-1848  возвращается  в  Майан,  где  пишет поэму Moisson
      ("Жатва") и связывается с кругом республиканцев.
 1848-1851   студент   факультета   права   в    университете
      г.Экс-он-Прованс.  Там он часто посещает Библиотеку Ме-
      жанес где проходят заседания республиканцев.По  оконча-
      нии учебы он становится дипломированным правоведом.
 1852   становится   соявтором   поэтического   сборника   Li
      Prouvencalo (Провансалец)  опубликованного  в  Авиньоне
      под  редакцией Руманиля - поэта и друга Фредерика Мист-
      раля.29 апреля принимает участие в конгресе провансаль-
      ских поэтов в Арле.
 1853 21 августа Мистраль участвует  в  фестивале  трубадуров
      Roumavagi   deis Troubaires в Экс-он-Провансе.
 1854  (21 мая?) в замке Фон-Сегюнь в городке Шатонеоф-де-Га-
      дань близь Авиньона Мистраль и его друзья по  авиньонс-
      кому коллежу учреждают движение Фелибриж, которое Мист-
      раль вскоре возглавил.
 1855 смерть отца, Мистраль с матерью переезжает в Майан.
      Публикация  первого  тома  альманаха Armana Prouvancau,
      который выходит по сей день.
 1856 5 февраля Мистраль знакомится с Адольфом Дюма.
 1859 2 февраля, Мистраль показывает поэту Руманилю свою поэ-
      му "Мирей"в Авиньоне
 1863 Мистраль становится кавалевом ордена Почетного легиона
      Франции.
 1864 19 марта первое представление оперы "Мирей" созданной
      по либретто Мишеля Карре композитором  Гуно.
 1866 Мистраль оканчивает поэму "La Coumtesso ("Графи-
      ня"),осуждающую централизацию власти в Париже, а в 1867
      году в альманахе Armana Prouvancau публикует ее на
      страницах 19-23.
 1867 Мистраль публикует в Авиньоне свою вторую эпическую
      поэму "Calendau" ("Календарь") под редакцией Руманиля.
      30 июля каталонские патриоты преподносят провансальским
      фелибрам золотую чашу в знак благодарности за гостепри-
      имство находящимуся в изгнании каталонцу Виктору Бала-
      геру. Мистраль сочиняет по этому поводу "Песнь Чаши",
      которая становится гимном фелибрижа.
 1868 Эжен Гарсан,будучи сам приверженцем фелибрижа, в изда-
      нии "Французы Севера и Миди" назвал фелибризм - сепара-
      тистским движением.
 1874 Мистраль учавствует в торжествах в честь Петрарки в
      Авиньоне.
 1875 Первое издание поэтического сборника лирических стихот-
      ворений :"Золотые острова".
 1876 Первый официальный устав движения Фелибризм.Мистраль
      избирается его президентом.
      27 сентября Мистраль женится на Мари Ривиер из Дижона и
      переезжает жить  в  дом собственной постройки, в настоящее
      время Музей Мистраля.
 1878 (24-28 мая) Латинский праздник в Монпелье, на котором
      Мистраль читает "Оду латинской расе", а его друг поэт
      Руманиль удостаивается коронования за стихотворение
      "Песнь Латинян".
 1879 Парижские журналы "Событие" и "XIX век" повторно обвиня-
      ют фелибров в сепаратизме. Мистраль отвечает 3 марта.
 1881 Публикация первого тома "Сокровища фелибрижа" - прован-
      сальско-французского словаря с толкованием слов, описа-
      нием ремесел, приведением пословиц,поговорок,- собранного
      Мистралем
 1883 25 августа смерть матери Мистраля, Аделаиды Пулине.
 1884 Публикация поэмы "Нерто" в  парижском издательстве
      "Hachette"
 1886 Публикация второго тома "Сокровища фелбрижа".
 1887 Мистраль становится членом марсельской академии прези-
      дентом которой являлся Эжен Ростан, дед поэта Эдмона Рос-
      тана.
 1889 второе,значительно пересмотренное и добавленное, издание
      сборника "Золотые острова"
1890 публикация единственной трагедии Мистраля "La Reino Jano", Париж, Лемерр.
1891 - 7 января при участии Мистраля выходит в свет первый номер журнала "L^Aioli", новые номера которого появляются 7, 17, 27 числа каждого месяца вплоть до 1899 года
1893  - Мистраль отказывается от выдвижения его кандидатуры от правых в органы законодательной власти .
1894  14 октября Мистраль, как председатель Арен де Ним возглавляет манифестацию против запрещения кровопролитных бычьих бегов (национальный праздник)
23 декабря - постановка в Руане оперы "Календаль" по либретто Поль Ферье, музыка Анри Марешаль.
1895 - становится офицером "Легиона Чести" ордена почетного легиона.
1896 - публикация "Поэмы Розы", Париж, Лемерр
1899 - 21 мая открытие в Арле Музея Арлатен, первого   регионального музея, основанного Мистралем.
1904 присуждение мистралю нобелевской премии, которую он разделил с Испанцем  Ешегараем.
1906 публикация "Воспоминаний и рассказов" французская версия в журнале Annales, текст на правансальском и французском.
Les Discours e Dicho Фредерика Мистраля опубликована Флурежем, авиньонской организацией фелибристов.
Мистраль подписывает с мерией Арля договор, по которому музей Арлатен переносится во дворец Лаваль, где он находится по сей день.
Снимается первы кинофильм по сюжету поэмы "Мирей".
1909 29-30 мая - открытие статуи Мистраля в Арле на площади Форума. Представитель правительства Дюжарден Бомец объявляет Мистраля командором ордена почетного легиона .
1910 - публикация на провансальский язык раздела  "Бытие" библии.
1912 - публикация последнего произведения Мистраля Lis Oulivado, лирического сборника, Париж, Лемерр
1913  14 октября президент Республики Реймонд Пуан Каре, приехавший в Марсель для закладки первого камня уникальной коллониальной экспозиции (которая по причине ряда обстоятельств состоялась только в 1922 году), посетил Мистраля и пригласил его на обед в президентский поезд на вокзале Гравезон.
1914 25 марта - кончина Мистраля в родном городе Майане.
      
      
    
 
               

               
ВСТРЕЧА

Я пересек прибрежный
Песчаный кряж.
Смуглянки облик нежный
Всплыл как мираж.
Распахнуто оконце.
Ее уста
Пьют ветреное солнце.
Дверь заперта.

Она - явь сна, видений.
«Моею будь» -
Молю. Страсть наслаждений
Теснит мне грудь.
Взмахнув прелестной дланью
Она рекла:
«Пусть нас взметнут к сиянью
Любви крыла».

Урьяж - любви долина.
В тени дубрав
Наш путь свела плотина
Мирских забав.
Нам стали дали ближе.
Здесь мы одни.
Умри же мир, мои же
Стихи храни,

Храни наш сладкий лепет,
Сны наяву,
Тех поцелуев трепет,
  Чувств тетиву,
Девичий смех и слезы,
Ее задор,
Любви беспечной грезы
Храни Простор.

Альпийские растенья,
Впитав снега,
Льют аромат цветенья
На те луга.
Весны ж ступившей зыбко
Милей стократ
Любимых губ улыбка,
Их аромат.



Когда ж стрелой незримой
Пронзит меня
Чистейший зов любимой,
В листве звеня -
Неслышным станет горный
Гром, камнепад,
Летящий вниз проворный
Воды каскад.

В Урьяж - долину страсти,
В листву гнезда,
Напоминаньем счастья
Падет звезда.
Спеша там захлебнуться,
Падет на дно.
Ах, нам туда вернуться
Не суждено.


          ПРИЧАСТИЕ СВЯТЫХ

Из церкви Сен-Трофим смиренно
Она нисходит в мрак ночной.
С портала вниз проникновенно
Глядят ей вслед сквозь дым свечной
Каменноликие святые.
Ее благословляя путь,
Глядят на улицы пустые
Не в силах взор свой отвернуть.

Ей, целомудренно красивой,
В толпе, заполнившей собор,
Не слыть улыбчивой, болтливой -
Когда псалмы выводит хор,
Ей мнится - в час богослуженья
Она в раю. Гремит орган.
Незримо ангелов круженье
Над песнопеньем прихожан.

Но гаснут свечи литургии.
Святые камни смотрят вниз
И на нее. Что им другие -
Ведь ею узнан парадиз.
Взирают с высоты портала,
Суля ей милость высших сил.
Ночь безмятежная настала,
И Жан Святой заговорил:


«Пусть эту девочку не ранит
Сей Грозный мир - боготворя
Судьбу, пускай монашкой станет
В убежище монастыря».
«Ты прав, - Святой Трофим ответил, -
Но в церкви мне она нужна.
Как диск луны во мраке светел,
Так в мире суетном - она».

Святой Гонорий молвил братьям:
«Стемнело и подлунный свет
Окутал дол прозрачным платьем
И нам пора прервать совет, -
Открыта в Алискамп дорога,
Сойдя с порталов обжитых,
Пора лететь на мессу Бога,
Встречать Туссен - день всех святых».

Покрыв накидкой голубою,
Одев в тончайшие шелка,
Возьмем же девочку с собою!» -
Так говорил Святой Лука.
И вот четыре изваянья
Летят над крышами домов.
А следом - дивное сиянье
Души, покинувшей альков.

А поутру своим домашним,
Недетской радостью полна,
О сновидении вчерашнем,
Смеясь, поведала она -
На праздник в Алискампе ночью
Приморский бриз ее принес.
Там видела он воочью
Как мессу отслужил Христос.

Арль, апрель 1858


                ЗЕРКАЛО

Когда, любуясь отраженьем,
Его изгибами, круженьем
Вуалекрылых дивных рук,
Ты видишь в зеркале, мой друг,
Как ягода зрачка сверкает,
Ручей волос вьюнком стекает
На ледяной девичий бюст,
Задорный нос, кораллы уст,
Порой повитые украдкой
Твоей улыбкой сладкой-сладкой,
Чей распускается цветок
Из ямочек прелестных щек,
Очаровательная Лиза,
Ты, видимо, не ждешь сюрприза?
Так вот он: ты смеясь глядишь
В стекла заманчивую тишь.
И та улыбка так знакома,
Ты к ней беспомощно влекома.
Таясь, те губы пригубя,
Не в силах обуздать себя,
Считая собственными верно,
Целуешь их, любя безмерно...
Бедняжка, Бог тебя храни.
Из зазеркальной западни
Глазеет сатана лукавый.
И не поможет Боже правый,
Когда так истово манит
Соблазна дьявольский магнит.
Черт совратит тебя в два счета,
Накинув цепкие тенета
Обмана, лести, колдовства,
Твой дух лишая божества.

1861


                МАГАЛИ (перевод Жаботинского)

- О Магали, мой ангел чистый,
Проснись и выгляни в окно:
Звенит мой бубенец сребристый
С напевом скрипки заодно.
Зари ждет небо, звезд полно;
Но появись ты -
И побледнеет звездный рой
Перед тобой.

«Оставь меня с твоею скрипкой,
Не нужно песен глупых мне -
Не то нырну, как угорь гибкий,
И скроюсь в синей глубине».
- О Магали, когда на дне
Ты станешь рыбкой,
То рыбаком прикинусь я -
И ты моя.


«Пока закинешь невод тяжкий,
Я стану птичкой - и в кусты,
И посмеются над бедняжкой
Из их зеленой густоты».
- О Магали, но если ты
Взовьешься пташкой,
То птицеловом стану я -
И ты моя.

«А я вспорхну тогда высоко
И стану тучкой, там, вдали,
И улечу в края Востока
За ветром, мчащим корабли».
- А если ветер Магали
Умчит далеко,
То вольной бурей стану я -
И ты моя.

«Я не поддамся урагану:
Укроет солнышко меня -
Я там сгорю, но вновь воспряну
Лучом сиянья и огня!»
- Да, Магали, стань светом дня!
Ужом я стану:
На солнце греется змея -
И ты моя.

«Не дам ни свету я, ни зною
Змее, что ползает в пыли:
Я поплыву тогда луною
Над снами дремлющей земли...»
- Да, стань луною, Магали,
Луной ночною:
Туманной дымкой стану я -
И ты моя.

«Нет, не возьмешь меня обманом:
Я обернусь, чтоб ускользнуть,
Лесным платаном-великаном,
Одев корой лицо и грудь...»
- Да, Магали, о друг мой, - будь
Лесным платаном:
Плющом зеленым стану я -
И ты моя.

«Так в монастырь - моя дорога!
Туда уйду от суеты.
Чтоб жить, вся в белом, тихо, строго,
Среди молитв и чистоты...»
- Там, Магали, где станешь ты
  Невестой Бога,
Твоим налоем стану я -
И ты моя.

«Нет! Если б хитрость или сила
В мой монастырь тебя ввели -
Увидишь гроб, и дым кадила,
И крест, и насыпь из земли!»
- О, если скроет, Магали,
Тебя могила,
Сырой землею стану я -
И ты моя!

«Постой... я выйду на крылечко,
Чтоб не услышали они...
Возьми хрустальное колечко -
Не позабудь - не измени...»
- О Магали!..
Теперь взгляни,
Мое сердечко:
Как побледнел весь звездный рой
Перед тобой!


 ЛЮДОВИКУ ЛЕГРЕ

Любовь - огнем творима.
Огонь - сияний вязь,
Сияний, что венчают
Надбровья госпожи,

Пока печаль, незримо
Над теменем клубясь,
Сиянья истончает.
Тот миг поймать спеши,

Жених влюбленноликий,
Любовь подобна лугу,
Что сдан внаем косцу.

Горячий шар гвоздики,
Скажу тебе как другу,
Придай скорей резцу.

1863



    К МАДАМ МИОЛАН-КАРВАЛ

В апрельской пригоршне лучей
Я слышал жаворонка трели;
Подобно музыке капели
Звенел влюбленный соловей.

Полями шел я - жницы пели.
Лег отдохнуть в тени ветвей -
Слагал мне песни суховей,
Раскачивая крону ели.

Когда ж, Мирейо де Гуно
Винсен любовное вино
Жемчужных слов твоих вкушает,

Тогда по-детски слезы лью -
Жестоко молодость мою
Задора голос твой лишает.

1864


           УТЕС СИЗИФА

Восходит на гору Аидова владенья
Сизиф. Напрасно он горланит оскорбленья
Богам. О, как рукам тяжел скалы массив.
Послушайте же миф, как мучился Сизиф.

Аидом осужден утес вознесть к зениту,
На самый верх горы, прижавшись к монолиту
Громоздкой глыбы, он, скрепленных рук скобой,
Весь взмыленный, утес толкает пред собой.
Пусть камень тянет вниз - на высоте отрога
Сизиф найдет покой, забудется дорога.
Валун пробороздил горы тугую грудь.
Вершина близится, но долог этот путь -
Споткнешься, вновь идешь, не разгибая спину.
Сизиф ползет на склон, спускается в ложбину.
По щебню колкому, раздавленным кустам,
Распаханным скалой расхоженным тропам
Взбирается Сизиф, и липкий пот струится
По грязной бороде, на грудь, на ягодицы.
Угрюмый мученик, за шагом шаг - вперед!
То жила вздуется, то бицепс в свой черед.
Все круче склоны гор, отвесней переправы -
Откосами теснин сменяются канавы.
В скалу вонзаются зазубрины ногтей -
Скале не вырваться из жилистых кистей.
Он кровью сбитых стоп свой тяжкий путь пятнает.
И боль он чувствует, изнеможенье знает.
Еще усилие и напряглось плечо -
Он задыхается, он дышит горячо -
Проклятья, ругань, хрип в клокочущей гортани...
Но в миг, когда б ему, встав на вершинной грани,
Утес тот водрузить на самый стык конька
Желанной маковки - бессильная рука
Свой отпускает груз и в тишину ущелья
Летит он молнией с гадесова очелья.

Богини, дочери небес, хозяйки гор
На шум слетаются, заводят разговор:
«Несчастный, нам самим твоею болью больно,
Однако ж спесь оставь и плакаться довольно -
Судьба благоволит к покорным добрякам».
Сизиф же скорбный взор возводит к облакам,
Глядит страдальчески сквозь белые виденья.
Досады, гордости, тоски, остервененья
Печати лик его корежат, и, богинь
Не слыша, он глядит в заоблачную синь.
Так обречен толкач, утес к себе вплотную
Прижав, одолевать вершину роковую

Навек, покуда сам себя не изведет.
Так мир творится наш, покуда не падет.

Когда-то звали нас народ-законотворец.
А в Эксе властвовал король - не царедворец.
Природы музыка ложилась на уста -
Язык наш был сама наивность, чистота.
В сапожках узеньких по праздникам плясали
Мы фарандолу так, что жен не замечали.
Но днями сладкими присытившись сполна,
Нам стала вдруг скучна родная сторона...
Мы в путь по Франции пустились бесконечный.
Вперед! Эх, славные французики, извечный
Наш быт, обычаи мы в кучу громоздим,
Чтобы спалить дотла. Мы память на щадим»
Прощайте ж, консулы, сулившие свободы,
Труверы, знахари - смешные сумасброды.
Былое - сонмище веселых небылиц.
Прощай же, Родина, должница из должниц.
На графские места уселись бюрократы;
А модные портки, видать, нам длинноваты;
Когда ж в отеческом дому на Рождество
Святили пироги, хвалили божество,
Еще не ведали, что ждет нас хлеб чужбины,
Велик лишь тот народ, чьи нации едины!

Едина ж Франция, борьбой искажена,
Свободой дышит ли, врагом покорена -
Всегда прославленна, сильна и именита.
Еще усилие - она в лучах зенита...
Царица, цель близка. Но на вершине ждет
Тебя отвесный край. Не двигайся вперед -
Чтоб слух не распознал кликушескую дерзость:
«Отчизны больше нет. Достигнутое - мерзость.
Границы опустить. Былое - душный склеп.
Стал богом человек. Он - личность, хоть и слеп».

Где человечность, там и жизнь бурлит! Французы,
С наследием отцов мы разрываем узы,
Фамильное гнездо пуская с молотка.
Неблагодарные, мы смотрим свысока
На новый путь, что нам сулят Христа законы.
Ах, что нам райские ручьи, поля и склоны.
Покрыты ржавчиной, не стоят и гроша
Все эти Д Арк, Луи, Тюренны. Вороша
Их имена - уже не вспомнить их отличья.
А в чем нужда сейчас лишенные величья
Твердить названия - Аустерлиц, Бувин,
Иена и Денэ, их слава - миг один.
Бог пожирал мозги и кровь глотал без меры,
Чтоб перекочевать сюда из прошлой эры!

Пока к губам несли мы страсбургское пиво,
Дробь барабанная взметнула песнь призыва.
Толпа, где всяк нам брат, накинулась на нас
И кружки пенные нам вбила между глаз.
О, Император наш - предатель! Исступленно
Мы все крушим - и вот Вандомская колонна
Лежит повержена, разбиты купола,
Враждебный нам Париж мы пепелим дотла;
Священников тупых мы к висилицам тащим,
Чтобы прогресса пик стал нашим Настоящим.

1 сентября 1871