(Это было на Курской дуге)
Рассказывает ОТЕЦ
«…Ясный день не мил пехоте.
А за что его любить?
Снова в небе самолёты,
Снова нас летят бомбить!
…Строем прут, как на параде,
Эшелонами идут,
С трёх сторон заходят, …гады,
Смерть на голову везут.
…Фриц не любит равной схватки.
В небе он числом берёт:
Наших – пара, их – десятки.
Но другой идёт отсчёт,
Если в драке наш пилот!
В строй немецких бомбовозов,
Как в полено острый клин,
«Лавочкин» воткнулся грозно
Фрицев семь, а он один.
Первый «юнкерс» клюнул носом,
Задевая своего, завалился, пошатнулся,
Вспыхнул ярко, кувыркнулся,
Пишет в небе дымный след.
Был фашист – фашиста нет!
…Бесконечный купол синий.
Нарастал над головой
Исступлённый зуд осиный,
Превращаясь в злобный вой:
“Кобры”, “лавочкины”, “яки”,
“Фоки”, “юнкерсы”, “дорнье”
Закрутились в смертной драке,
Словно в смерче вороньё.
Кто в защите, кто в атаке.
Кто чужие? Где свои?…
Там, в заоблачной дали,
Не поймёшь – хоть глаз коли…
Наш завис на вертикали
И его тотчас достали:
Рой трассирующих пуль
Фюзеляж насквозь проткнул
И в предсмертном кураже
“Як” сверкнул на вираже…
Как по крыше крупный град,
В небе пушки говорят.
Реванул мотор утробно
И, перекрывая вой,
Очередь хлестнула дробно –
Будто великан со злобой
Рвёт мешок над головой.
Испугались! Строй сломали…
А сперва так гордо шли!
Крестоносцы улетали,
Как с навоза воробьи,
Бомбы без толку швыряя
На позиции свои…»
…Нет в мире сокровенней тишины,
Чем та, что между молнией и громом,
Когда секунды до краёв полны
Мучительно звенящею истомой.
…Шарахнул гром, раскалывая твердь
Над миром, притаившимся в молитве.
Несломленный боец, презревший смерть –
Столетний дуб горит в неравной битве
Чёрный мазок мимолётно
Перечеркнул небосклон.
Вырос за горизонтом
Взрыва бесформенный ком.
Таяли тучки на небе
Гром рокотнул вдалеке.
Тонут дождинки в песке.
Боя как будто и не было…
см.главу "ВОЗДУХ!!!"