Опять живу вдали от века,
от города и суеты,
покорно ожидая снега
своей сиреневой мечты,
но снится мне порою ранней
не лес, не поле – город мой,
воздвигнутый моим стараньем,
как будто бы в стране другой,
переменились лес и поле,
осыпался листвою мир –
мне не избавиться от боли,
от города, который мил,
поскольку всё, что было раньше
всегда останется вдали,
мне до него, как до Ла-Манша,
подскажут путь лишь журавли,
нагрянуть могут только письма,
чтоб расправляя рукавом,
мне было не постичь их смысла
с обидой слов – ни на кого,
сиреневым сугробом станут
воспоминания мои,
где поднимают в небо стаи
посланцы города любви.