…..…. «Послушайте! Ведь Вы не намного старше нас….Как Вы не понимаете?!...» - «возмущенный» десятиклассник грозно нависает над сидящей мною. Даже стоя, почти все они выше, а сейчас, когда моя голова еле заметна за кафедрой….На шестом уроке в пятницу я с готовностью принимаю эти слова за комплимент и ставлю недолго оспариваемую «4» в графу «к.р.». Мальчишка делает рукой жест движением сверху вниз и шепчет короткое «YES!»… По классу прокатывается тихий гул снисходительного одобрения – публика, естественно, волновалась за исход «инцидента»….
……Звонок, как всегда, неожиданно резок. Относительная тишина урока сменяется грохотом сдвигаемых стульев, шелестом планирующих в проходы тетрадных листов и клацаньем портфельных замков. Заслоняя свет из окон, несколько учеников плотным полукругом прилепляются напротив меня, опершись о кафедру локтями и болтая по ней коленками. Кто-то задает вопросы по теме, кто-то пытается заглянуть в журнал, кто-то просто хочет еще чуть-чуть поболтать с учительницей, которая, действительно, «не намного старше»……
………Наконец, все расходятся. Дежурные, как это часто бывает на моих уроках, сбежали первыми….Я стираю мокрой губкой с доски постулаты дарвинизма, тем самым, в который раз, подтверждая их вселенскую несостоятельность и, закрыв кабинет на ключ, спускаюсь вниз. Мимо, с гиканьем перескакивая через несколько старинных, плоских, широких гимназических ступеней, проносятся мальчишки. Две «любимицы» успевают по пути, на прощание, по-детски ласкаясь, повиснуть на моей руке….
…….Я прохожу мимо приоткрытых дверей школьного вестибюля. В них, как всегда, нерешительно пытаются проникнуть выглядывающие своих детей родители. Охранник вежлив, но непреодолим … И лишь один из ожидающих, как видно, чей-то дедушка, примостился на краешке короткого, низкого, кожаного топчана. Его, почему-то, не гонят…. Он неподвижно, опершись локтями о колени, сидит, расстегнув светлую старенькую дубленку и скомкав в руках мохеровый шарф. Это – Кирилл Лавров. Я учу его внучку. Мы, конечно, не знакомы. Редкие встречи на школьных собраниях не дают права ни подойти, ни заговорить, ни даже поздороваться.…. Заметив меня, он неожиданно сам поднимается навстречу и, как-то по-старомодному учтиво поклонившись, произносит низким, слегка надтреснутым тембром: «Простите, Вы, случайно, не знаете, Оля еще задерживается?»….Сейчас я - просто учительница, а он – просто дедушка, но не ассоциировать его образ с миром театральной богемы невозможно, так же, как и быстро справиться с внезапно нахлынувшим волнением…. Мне хочется получше рассмотреть это знакомое, худощавое, изрезанное глубокими морщинами лицо. Большие, внешними углами вниз, светлые глаза под тяжелыми веками, смотрят спокойно и чуть устало.
Во всем его облике чувствуется искренняя неловкость из-за того, что сейчас он вынужден побеспокоить меня, спешащую по своим делам - учительницу…Меня! – юную «биологичку», которую младшие обожают за волонтерскую страсть возиться с ними после урока, а старшие – за обращение «Вы» при вызове их к доске…. Мне, почему – то, вдруг становится стыдно перед этим благородным седым мужчиной за весь, окружающий его, послеурочный галдящий школьный бедлам, за мою короткую бархатную юбку и растрепавшиеся волосы, за крепко сбитую учительницу физкультуры, проходящую мимо в белой обтягивающей футболке, за валенки старенькой уборщицы, звенящей ключами в кармане синего хозяйственного халата, за запах жареной капусты, доносящийся из столовой……
….Я не успеваю ответить. Из гардероба поднимается стайка девчонок. Одна из них, светловолосая и миниатюрная – внучка Лаврова. На ней зимняя курточка с капюшоном, за плечами – огромных размеров ранец. Девочка подбегает к деду, его лицо озаряется теплой улыбкой, но глаза остаются грустными. Она весело чмокает морщинистую щеку. Дедушка снимает с ее плеч ранец и взваливает широкую лямку на свое. Продолжая щебетать с подружками, маленькая ученица, не глядя, подает деду мешок со сменной обувью, тот покорно накручивает шнурок на ладонь. Девочка, видимо вспомнив вдруг о чем-то неотложном, ухватившись за отвороты дубленки, подпрыгивая и почти повисая на них, скороговоркой просит подождать еще немного. …Мэтр, с тяжелым ранцем на плече и сменкой в руках, послушно кивает и вновь терпеливо присаживается на школьный топчан….
…….Я все еще стою, не решаясь уйти….Мы в последний раз встречаемся глазами, он качает головой и, иронично подняв брови, будто бы говорит мне: «Что поделать!...Дети…»….Мы понимающе улыбаемся друг другу….
…..Компания первоклашек, пробегая мимо, чуть не спотыкается о его ноги. Лавров тяжело поднимается, отступает ближе к дверям и, немного сутулясь под тяжестью ранца, продолжает ждать внучку…..