Всё случилось внезапно. Находясь в теплом и надёжном укрытии, я чувствовала себя в полной безопасности. И тут в незаклеенную амбразуру окна влетела бандитско-морозная пуля, прострелив мне поясницу...Дура! – подумала я про себя. Но имела в виду пулю.
Меня перевязали, налили «фронтовые сто грамм» и уложили в окоп постели. Чертыхаясь от гадкого аромата пчелиного яда, которым мне крепко вмазали, я с завистью смотрела в телевизор. Там наши сильно мужественные биатлонистки, метко отстреливаясь, ловко уходили от своих спортивных врагов. Слава богу, в Италии не лютовал бандит по кличке Мороз. А у нас-то сколько пострелянного народа в эту зиму полегло...
Ощущая ноющую боль, я чувствовала себя раненым бойцом невидимого фронта. Впрочем, фронта, на самом деле, как-то не видно было.
«А штык – молодец!» - вдруг вспомнилось мне. Вторые «фронтовые» вошли мягко, точно - как штык, и разлились по телу теплом. И только в пояснице гнусно ворочалась ледяная пуля. «Блуждающими» бьёт, гад.
«Яду мне, яду!» - кстати всплыло в памяти, хотя там речь шла, кажется, не о пчелином. Неоднократно смазанная изнутри и снаружи, утомленная борьбой, я провалилась в сон.
Приснился поющий крейсер «Варяг». Всё было гордо.