вот в этом доме я жила.
здесь у ворот сирень цвела,
в углу двора жил старый клен,
под ним киоск «Союзпечати»,
напротив крашеный, дощатый
с покатой крышей павильон,
где, что ни день, нетерпеливо
толпились страждущие пива.
они ходили к нам во двор,
где их встречал дневной Дозор-
собачьей расы маргинал –
лобастый, мощный и лохматый,
он был добряк, пугал поддатых,
но милость к падшим призывал.
собаки часто благородней
зверья любой людской породы.
тогда мне было восемь лет,
ты был атлет, брюнет, корнет.
Дозор встречал тебя у врат
и подавал на счастье лапу,
а я в окно кричала папе:
-Опять пришел твой лейтенант!
и все дворовые Ассоли
шли к нам за спичками и солью.
я поднимала их на смех,
я ненавидела их всех,
меня дразнили во дворе,
мне вслед кричали:- Тили – тесто!-
ты говорил:- Привет, невеста,-
ты, мой пророк, как царь царей
себе свое накаркал счастье
и изменить ему не властен.
потом на город пала тьма,
и мир вокруг сошел с ума.
ты тоже был на той войне
как спец по спецкомандировкам,
и я не знала, полукровка,
кому и как молиться мне,
узнав однажды на экране
наш старый дом в смертельных ранах.
мой дом когда – нибудь снесут
или снесли, не в этом суть.
как ни скучаю, ни томлюсь
ни через год, ни через триста -
он трижды проклят и освистан -
я в этот город не вернусь.
в нем на руинах бродят тени,
он не простит моей измены.