Наш голодный декабрь
ночные топтал тротуары,
остывал на перилах
касаньями тысячи рук.
Это было уже.
Мы искали жестокость гитары,
отбиваясь от пьяного соло
с названьем «испуг».
Помнишь, осень просила,
цепляясь за мокнущий свитер,
приютить, обогреть,
и оставить туманам долги?
Хлебной крошкой слетал на асфальт
наш мотив неизбитый
под ревущей разлуки
ночные, скупые шаги.
Был продажен рассвет
в этом призрачном бое на верность,
где всего лишь глагол –
это мудрое слово «летать».
Мы, зажав меж ресницами боль,
присягали на бедность.
Вены резать – не страшно,
бескрылым ужаснее стать.
Словно капли дождя,
боль стекала по шёлковой коже,
иней скроет морщины –
сомнения в вечности нет.
Наш голодный декабрь
кидал свою душу на ложе,
на обратный пытаясь
себе заработать билет.
И без всяких кавычек,
без слоя надуманной фальши,
доставая свободу
из пыли вчерашней тюрьмы,
мы, наверно, смогли бы
то соло разбитое - дальше…
Только холодно пальцам.
И душат объятья зимы.
Наш голодный декабрь
ночные топтал тротуары,
остывал на перилах
касанием тысячи рук.
Это было уже.
Мы искали жестокость гитары,
Отбиваясь от пьяного соло
с названьем «испуг».