Читать только бывшим бакинцам. Для остальных это- неинтересно.
Посвящается моей маме, моей тете.
И так же -моим ныне покойным- бабушке и дедушке.
++
Мне снится тот город, мой добрый Баку,
Тот- в детстве, который на том берегу.
У шумного моря, что Каспий зовется,
Детство мое, сквозь года отзовется.
Огнями и ветром играл на бегу,
Я памяти всплески о том берегу...
Разина улица, я на Советской,
Все улицы наши- в памяти детской.
И Кирова парк, и площадь Азнефти,
Запахи Родины- запахи нефти.
Там пятна маслин, ивы, сосны бульвара,
Я помню на пристани волны Хазара.
Мой дедушка с бабушкой там молодые,
И жизнь впереди, и еще все живые...
Детская радость- тот двор мой родной,
Были все вместе- единой страной!
Дворик ЦК, пионеров Дворец,
Я Гарри Каспарова видел- малец.
Помнишь кортежи Алиева- звучные?
Брежнев приехал- встречали заучено.
Вечер бакинский, и ласточек песни,
И в 9 домой мне- мальчишке- хоть тресни.
Наш телевизор- еще черно-белый,
Чай на балконе, с сахаром белым.
Варенье айвовое, спелый гранат,
Сентябрь, которому каждый был рад.
"Тройка" с "семеркой" троллейбусы были,
Их штанги срывались- мы выходили.
Теперь вдруг приеду, найти как мне путь?
Но сон мой дорогу укажет мне пусть.
Как к улице Лермонтова, Баксовету?
Ведь 30 уж весен- спросить бы совета.
Здесь дух Апшерона, и запах ночи,
У старого тута давай помолчим.
Увижу Сабира, попью газировки,
Пойду- подожду я друзей- к остановке.
Я в парк Низами, но придут ли они?
И там нет- я вспомнил- они же в дали...
У крепости старой присяду в тени,
Не помню, как верно- Шехер-Ичхери?
Ах нет же- конечно же- наоборот, (прим. Ичхери-Шехер)
Названия помню, и добрый народ.
Мы тут "казаков и разбойников" гнали,
Все крыши, и все виноградники знали.
И каждый прохожий мог "двушку" нам дать,
Помочь, защитить- что теперь не понять...
У Девичьей башни - усталый Фаэтон,
Здесь все 30 лет ожидал меня он?
Пройду по бульвару- дойду до музея,
Жалко- не встречу в нем детства друзей я.
Не город уехал, а мы убежали?
Но этот вопрос мы ответим- едва ли...
И если любить, то понять и простить,
Хотя- кто об этом нас будет просить?
Увижу рисунок я красного неба?
Услышу ли запах бакинского хлеба?
Сто трещин асфальта- каждую дважды,
Я целовал бы, вернувшись однажды.
Прости, но дойти до тебя не смогу,
Так вышло, родной мой, отец мой- Баку,
В Москве и Нью Йорке, Париже, Брюсселе,
Бакинцами мы остаемся - доселе.
Инжиры и персики - запах базара,
И вдруг меня будят волны Хазара...
И станет так грустно, взглянувши в окно,
Проснулся- и видишь... в Таиланде оно.
16 April 2008, Thailand, Phuket