Снова утро забито такой шерстяной чешуёй,
что какие там рыбы линяли всю ночь — непонятно.
Насекомое солнце стрижёт твою тень над землёй,
уменьшая — не больно совсем — до размеров цитаты.
Черенками лопат под ребро упирается звук —
не хватает дыханья, чтоб речь оказалась всесильной.
Ты стоишь, отпустив стрекозу из отстриженных рук,
а она всё летит и роняет прозрачные крылья.
Ей хотя бы надежду, но только неведом маршрут,
да за каждым плечом притаился с ружьём соглядатай,
и уже в чернозём караси отложили икру,
с черенками лопат наигравшись в кромешные даты.
Друг за другом в тебе расцветают, как маки, ноли —
в их свинцовых затылках гудит норовистое семя.
Насекомое солнцу командует громкое «пли!» —
щёлк…осечка… А значит, дружочек, —
время!..