Валерий Новоскольцев - полученные рецензии

Рецензия на «Конь-Огонь» (Валерий Новоскольцев)

Трамваем иногда называют самолёт, а самолётом…

-

☕
А. Вельтман, странник, 1831 г.:

-

Когда природный ум и неиспорченное сердце нераздельно, дружелюбно владычествовали над человеческим родом, тогда был век золотой.

-

Кажется мне, что я сбился с дороги!.. В какой же из глав своротил я вправо или влево?.. Кажется, в самом начале предыдущей... Подобные промахи часто случаются с людьми восторженными, влюбленными, беззаботными и рассеянными... Все эти достоинства могут заключаться во мне одном: восторженность в душе, любовь в сердце, беззаботность в нраве, рассеяние в мыслях.

Но можно ли идти всё прямо?
Направо храм, налево сад...
Свернул... река, болото, яма,
Стена и... тысячи преград!
Вот и ступай опять назад!
Ступай назад?.. назад! а крылья?
А самоходы?.. самолёт?
Какие нужны мне усилья?
Вспорхнул и полетел вперёд!

Вперёд!.. вслед за отрядом г. л. {генерал-лейтенанта} барона Гейсмара, составляющим летучий авангард 6 корпуса...)

Марина Сергеева-Новоскольцева   06.05.2024 13:03   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Пасхальное» (Валерий Новоскольцев)

Христос воскресе!
Воистину воскресе!

-

УМ МОЛИТВУ ИСПОЛНИТЬ ТЩИТСЯ

Ум молитву исполнить тщится,
Сердце выкупано в любви.
К банкомату и Плащанице –
Незнакомые, но свои.

Не хмелея и без елея
За движеньем слежу сердец,
Так когда-то и к Мавзолею
Мы стояли толпой овец.

Волки целы и овцы сыты.
Кто-то крестится и – двумя,
А какой-то квадратный мытарь
Шепчет: «Боже! Помилуй мя».

Всех собрало «Христос Воскресе!»,
А кому-то вот-вот рожать...
И владыка на мерседесе
Не торопится уезжать.

В., 30.04.2016 г.

-

Из цикла «Близнецы»

Испытаем, братья, стихи наши без трусости.
Вечный огонь беспощаден и свят!
Хорошо горят гениальные рукописи.
Плохие рукописи не горят.

Петр Вегин

Карадагским вином ослепительной солнечной славою
Пролилась расплескалась над чашей Нечаянной Нежности
В дорогих берегах разметалась материей алою
Под спокойною силою мук родовой неизбежности.

Пролилась разлетелась и встала Вселенскою Радугой
Или Авелем милости в сердце горящего Каина
Под пьянящею негой в снегах исцеляющей Ладоги
Под пророческим семенем снов своего Зоровавеля.

Над блокадной Агарью взрывалась Полтавской мистерией
Над кровавым покровом одежд погибающей Матери
Да блаженное слово горит осоленное временем
Или Вегою вечного пламени в солнечном кратере.

М., 2011 г.

-

В сущности, нет ни прекрасного стиля, ни прекрасной линии, ни прекрасного цвета, единственная красота – это правда, которая становится зримой.

Огюст Роден

Валерий Новоскольцев   05.05.2024 06:02   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Мои партнёры начали летать» (Валерий Новоскольцев)

Алексей Плещеев

-

Легенда

Был у Христа-Младенца сад,

И много роз взрастил Он в нем.

Он трижды в день их поливал,

Чтоб сплесть венок Себе потом.

Когда же розы расцвели,

Детей еврейских созвал Он;

Они сорвали по цветку, –

И сад весь был опустошен.

– Как Ты сплетешь теперь венок?

В Твоем саду нет больше роз!
– Вы позабыли, что шипы

Остались Мне, – сказал Христос.

И из шипов они сплели

Венок колючий для Него,

И капли крови вместо роз

Чело украсили Его.

1877 г.

-

Да ладно)

-

Я Федорушку прощаю,

Сладким чаем угощаю.

Кушай, кушай, Федора Егоровна!

(с)

Марина Сергеева-Новоскольцева   02.05.2024 13:28   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «плюс 13» (Валерий Новоскольцев)

MICHEL ET CHRISTINE

Мы любим всё – и жар холодных числ,
И дар Божественных видений...

Александр Блок

1.М.А.

Michel:

ПОСЛЕДНИЕ СРОКИ

По Верлену

На улице старой, в аллее мечты
Все грустные люди на тени похожи.
Я к ним подхожу: это ты? это ты?
Но люди бегут, как мурашки по коже.

В опавшем лесу, где вздыхают грибы,
Где жёлтые травы под ноги ложатся,
Примяты приметы, а знаки судьбы
Горят на ветру и в потёмках кружатся.

На улице старой, в аллее мечты,
Убили шарманки тоску звездопада.
Всю ночь валерьянку глотают коты,
Смеются паяцы в лицо маскарада.

Но взрыв фейерверка и хохот чертей
Опять разрывают видения в клочья.
Одни лишь гетеры в тени тополей
Стоят на пути моём, как многоточья.

Плюются с балконов на них старики
Помёт голубиный по окнам сползает.
Бегу наугад я – на запах реки,
Река подо мною до дна промерзает.

Один среди льда я, один посреди
Великого сна, беспрерывной мороки.
И, как изваянья, стоят впереди
Последние сроки. Последние сроки.

2.М.А.

P. S.

По Рембо

Прощание! Осень!
Прощание! Осень!

Но зачем сожалеть о вечном солнце, если мы вовлечены в открытие божественного сияния далеко от людей, подверженных времени, смерти, судьбе.

Прощание. Осень.

Наша барка вздымается в недвижных туманах, поворачивая к порту нищеты.
Над крышами необъятного города небо исполосовано грязью и пламенем.

Ах!

На верёвках сохнут гнилые лохмотья наших надежд, наш хлеб, пропитанный дождём, уже никогда не будет сухим – Ах!
Пьяный дурман делится на капли, порождая тысячи влюблённостей, рассекающих и распинающих меня – Ах!
Неужели не сгниёт она – Исида, Чёрная и Белая королева, владеющая миллионами душ и мёртвых тел, которые будут судимы?!
Я вновь и вновь вижу себя среди них, чуждых, бесчувственных: моё тело изъедено струпьями, черви вгрызлись в мою плоть, самые хищные пробираются к сердцу.

Ах!

Какой ужас – умереть там...
Человеческая жизнь – леденящее видение!
Будь проклята нищета – огромная, как небо.

Ах... Ах... Ах!

«Как же звать твоего бога, Артюр?»
«Моего Бога звать АХ. Выйдешь утром из дома, увидишь солнце, и скажешь: «Ах!»
Спустишься к речке – Ах! Войдёшь в рощу – Ах! Увидишь парус на море – Ах!

Ах! Ах! Ах!

3.М.С

Christine:

Мелодия забытых слов
И снов пророческих
Звучит во мне.
Неизглаголанная тишь и свет
Там, в наднебесной высоте…

Ах!

СЛОВО БОЖИЕ

Как Любовь, неизъяснимо начертание Твое,
Как Смирение, неизследима глубина Твоя,
Как Милосердие, неизреченна красота Твоя!

Ты – могучий утёс и, как скала,
Несокрушима воля Твоя.
Ты – велик! А душа Твоя – ласточка,
Доверчиво сложившая крылья в ладонях моего сердца.

Ты – спасительный берег и, как твердь,
Несокрушима кротость Твоя.
Ты – премудр! А душа Твоя, как дитя,
Смотрящее широко открытыми глазами в каждую душу.

Тихий голос свирели, как луч восходящего и заходящего солнца.
А душа Твоя – нежный цветок, раскрывающий самую суть...
Мой Крылатый Таинственный Слог!

Как Любовь, неизъяснимо начертание Твое,
Как Мир, неизмерима глубина Твоя,
Как Милость, неизреченна красота Твоя!

Michel:

Такую красоту встретил только у тебя да ещё у Джебрана...

4.М.А.

Arthur:

Брат мой, брат!

Все родники и все истоки преданы забвению, и дети считают, что реки могут  существовать независимо от них;  всё доверительное, высокое, глубокое, тайное и сакральное изгнано из наших городов; посмотри, не осталось ни единого памятника волшебному заблуждению или святому безумию, ни один из миллионов людей не знает другого, и, однако, жизнь каждого точно копирует жизнь другого; каждый повторяет одни и те же слова, продиктованные им неизвестно кем, эти люди призраки, имитаторы жизни, к которой они не имеют никакого отношения; они умирают без слёз, любят без надежды, а живые люди погибают от ненависти и унижения...

Спаси их, брат! Найди покинутый Город!

Зачерпни из гудящих бездонных колодцев живой и мёртвой воды, и тогда я буду  плакать вместе с тобой над чудесным совершенством мира.

5.М.С.

Christine:

КНИГА ЖИЗНИ

Я хочу быть Твоим прибежищем.
Я хочу быть Твоим сокровищем...
– Одиноким или единственным?
– Как последний у чаши первого!

– Так чего же ты хочешь, Первая,
На своём беспримерном поприще,
Быть последней или единственной
Пред таинственной долей Вышнего?

Я хочу быть Твоим крещением,
Сокровенной Твоей историей...
– Одинаковою с Единственной?
– Нет, с Единственною – единою!

А Любовь повелит – послушаюсь,
Как Последняя с чашей Первого,
Раздавая свои сокровища,
Расставаясь с моим прибежищем.

6.М.А.

Michel:

ПЕРВЫЙ СНЕГ

На тёмном крыльце, замерзая,
Теряя ко мне интерес,
Ты что-нибудь знаешь, родная,
Про снег, убежавший с небес?

Здесь ночи из чёрного крепа,
И голос прощальный дрожит...
Зачем же он с ясного неба
На тёмную землю бежит?

Прощаясь со мной на пороге,
Скажи, на ладони дыша,
Зачем он лежит на дороге,
Растоптанный, словно душа?

И нет в нём ни злости, ни гнева.
И кто в том, скажи, виноват,
Что снег, убегающий с неба,
Не помнит дороги назад?

7.М.С.

Christine:

ПИСЬМО В ВЕЧНОСТЬ

Лавиной снежною волос
На Венценосной Голове,
Склонившейся – касаюсь рук,
В ладони мне – касаюсь век,
Склонившего всю мудрость мира
И Себе предобручившего Сион...

Мой Царь! Мой Брат! Мой Вечный Дом.
Мой Бог...

К Богу
/14 марта 2002 г./

Любимый мой, Единственный!

Мне так хотелось научиться слышать мгновенную мелодию каждого Твоего сердечного желания, всем существом стремиться предугадывать ещё не зазвучавшие движения Твоей души. Владеть сиянием Рождества...

Мне так хотелось научиться в каждом мгновении, в каждом движении жизни найти для Тебя нечто неповторимо прекрасное. Не трепетать от счастья, не царственно сверкать перед Тобою, нет! Но тонко и неуловимо для навыкших славословить, всё делать так, чтоб царственно сверкала, трепетала, пела всем существом Твоя неповторимая бессмертная душа. Так жить!

Я не дерзаю прикасаться к Мысли Твоей, она – Огонь.
 Благоговейно опускаю веки перед тайнописью Слова.
Но Сердце – мне?..
Растить Твоих детей! Дарить им душу, пеленать в тончайшую ткань святых переживаний.
Держать на руках весь мир, чтобы положить его на
Твои колена, Отец будущего века!

Рождество на земле! Пение Небес. Крестный ход всех народов /Артюр Рембо/.

Исправи, укрепи меня, Любимый мой, Единственный!

Прости, прости...

8.М.А.

Michel:

АРЛЕГ И СНЕГ

Это было до первого снега,
У речного вокзала, в беде,
Где высокая тайна побега
Замерзала – по горло в воде.

Я был пьяный, отчаянный, грешный,
Но рвалась Ариандова нить.
«Выходи из воды, сумасшедший!»
«Я не знаю, куда выходить!»

И пока чуть заметно светлело,
И считала круги вережа,
Стыло в Волге проклятое тело,
Но сияла над телом душа.

И стоял в ожидании снега,
Согревая и воду, и кровь,
Падший ангел с глазами Арлега,
Познающий земную любовь.

9.10.М.А.

ДВОЙНИК

Мне чужды все – и друг и ворог.
Простыл во тьме мой ранний след.
И в двадцать лет вместились сорок,
Ещё не прожитых мной лет.

Бормочет дождик: «Бездарь! бездарь!»
И я шепчу: «Молчи! молчи!»,
И словно камушек над бездной,
Боюсь закашляться в ночи.

Я, как пожар: горю в незримом,
Но каждый раз, с приходом дня,
Боюсь, что скоро стану дымом,
Одним лишь дымом без огня.

Мне нет пути. Мой путь заказан:
Не знаю – как, не знаю – кем...
Но для короткого рассказа
Мне хватит жизни, между тем.

Взгляну назад – дымится детство.
Зола – и больше ничего.
Всё остальное – только бегство
От дня рожденья своего.

2.

Ходить на стыке разных вер,
Худым, оборванным, как дата;
И знать, что ты визионер,
Забывший всё, что знал когда-то.

Бояться истин, верить снам,
Стоять над пропастью устало;
И откликаться именам,
Каких давно уже не стало.

Сжигать в ночи словами рот,
С трудом глотать разводы сини,
И делать всё наоборот,
Не так, как делают в России.

И так, без радости и слёз,
Понять в золе унылых буден,
Что жизнь проходит не всерьёз
И что другой уже не будет.

11.М.А.

МЫ – ПРЕДТЕЧИ

По Рембо

«Мы – предтечи  твои.
Мы – предтечи.
Звук зурны и волны,
Чудный лепет тумана,
Свет холодной луны
И усмешка обмана –
Всё в стакане сухого вина.
Пей до дна!»

«А потом умереть.
Так ведь?»

«Мы предтечи. Не спи!
Дремлет тайна в степи.
Тайный запах корений.
Горечь верной полыни.
И дыханье дождей,
И отзывчивость сини –
Всё в глотке молока,
Его вкус – на века».

 «А потом умереть.
Так ведь?»

Марина Сергеева-Новоскольцева   02.05.2024 12:23   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «На публичную статью» (Валерий Новоскольцев)

Для православных

—

Таков древний вид проявления родоначальной Премудрости (преп. Никита Стифат).

—

IC.XС.NIKA

О БЕСПОПЕЧИТЕЛЬНОСТИ

Аще изведеши честное от недостойного, яко уста Моя будеши (Иеремия 15, 19).

Благодать учительства дана старшему (в разуме) над младшим, родителям над детьми. Всё сие вне зависимости от пола, но целомудрие чтит чин.

Нет власти не от Бога, кроме той, что претендует на место Божие.

  —
 
Нет достойного не придти на Суд, но следуя слову: «Не бойся, токмо веруй, и спасена будет» (Лука 8, 50), се верую, Господи, спаси мою душу!
 
  —

Что есть беспопечительность?

Отнюдь не физическое отсутствие попечений (сие невозможно, поскольку имеем физическое тело, требующее, возможно низведённой до малости, но заботы), а, собственно, отсутствие в них мыслью. И чем совершенней такое отсутствие, тем ближе человек к совершенной беспопечительности.

Стяжавшему – венец за победу в брани с воображением и памятью.

 Господи, мой Господи!
«Возстави падшую мою душу, осквернившуюся в безмерных согрешениих, и отъими от мене весь помысл лукавый видимаго сего жития...» (Св. Макарий Великий).

Что есть мысленное отсутствие в попечении?

Присутствие в постоянной сердечной молитве на каждый момент настоящего. Иначе неизбежно возникает «до» или «после». Стяжавший пребывает в Господе, иже везде Сый, бесконечном, беспредельном, вечном.

Посему – спасает не место. Читающий да разумеет.

Монах, оставляющий мир, чтобы удобнее избавиться от всякого попечения, и произвольно занятый им мысленно, поистине достоин сожаления, поскольку всуе труд без постоянного помятования о Боге.

«Иже несть со Мною, на Мя есть: и иже не собирает со Мною, расточает» (Лука 11, 23), и «аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и последует Ми» (Лука 9, 23).

Последовавшие первой и непреложной заповеди (Лука 10, 27) да с верою последуют слову: «Просите, и дастся вам: ищите, и обрящете: толцыте, и отверзется вам» (Лука 11, 9), и то, что невозможно человеку, содеет Бог (Лука 18, 27). «Всяк бо просяй приемлет: и ищяй обретает: и толкущему отверзется» (Лука 11, 10).

Не зрите вспять (Лука 9, 62) и не испытывайте судеб Божиих. На всё воля Создателя, и всякому время своё. Любите, как дети, не рассуждая, по естеству. И не вменяйте трудов своих в подвиг. Что есть сии в сравнении с тем, где «бысть же пот Его, яко капля крове каплющи на землю» (Лука 22, 44)?

Ничто.

«В терпении вашем стяжите души ваша» (Лука 21, 19).
В теперешнем нашем плачевном состоянии мы – узники. Божия часть в человеке, под которой разумею дух, причастная Божественной беспредельности, страдает от своей ограниченности. Отсюда все бесплодные поиски мирской науки, направляемые во вне. Блажен просящий с верой: «Господи! Да приидет царствие Твое!» – и обретший то, что «суть внутрь» (Лука 17, 21).

Блажен, в горении сердца сосредоточивший умом «было», «есть» и «будет». Сей есть провидец.

Скажем так: причастный времени становится ему неподвластным благодатию Творца, который вне времени, точнее над ним, включая в Себя, т. е. всеобъемлющ, самодостаточен, прост, неизменен, как совершенный, вечен, властвуя, как бесконечный, беспредельно.

Всякая же тварь, будучи оставлена, как несовершенная и несамодостаточная, гибельно меняется, на что есть печальный пример первопреступника или нашего, начиная с Адама, несчастного состояния. Гордость – поистине гибельное безумие.

Господи! Не дай нам заболеть: наказывай, смиряй,
но не оставляй нас,
злых и неблагодарных, постоянно склоняемых
на распинающий Тебя грех.

Телом же человек освобождается от этих уз по смерти и воскресении. В первом случае, духом освобождаясь от тленной плоти, во втором – по благодати восстав в нетленном теле, когда между грехом и усыновлённым, яко между адом и раем, разверзнется непроходимая пропасть, когда пресечётся всякая возможность произвольного падения. И тогда то, что отчасти, прекратится (1 Кор. 13, 10).

И всё сие имеющей начало твари даровано бесконечно милосердным Создателем, которому подобает всякая слава, честь и поклонение Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

М., 1994 г.

Марина Сергеева-Новоскольцева   04.05.2024 02:36   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «***» (Валерий Новоскольцев)

Передо мною шёл огнистый столп,
И я считал шаги несметных толп...

Александр Блок

—

М., 1995 г.

Я не объемлю даже малой доли, но вслед за МАТЕРЬЮ гряду, чтобы увидеть…

Как били. Как плевали. Как под Крестом упал…
Как совлекли одежды.
Как прибивали ко Кресту.
Как Мать смотрела…
Как пить просил.
Как умер.

О ТАЙНЕ ИСКУПЛЕНИЯ
Flammeum

Цена ли крови – тридцать монет?
Цена ли спасения – труд тела?
Что есть произвольное или непроизвольное телесное страдание без истинного покаяния?

Иуда долг вернул. Вступая в телесный подвиг, вернём и мы.
Но что сии сребреники? Цена ли крови?.. Цена страдания?..

Предатель не покаялся и не прощён. Но Пётр прощён – сей камень, источивший слёзы...

«И удариши в камень, и изыдет из него вода, и да пиют людие...» (Исход 17, 6). Сей есть Христов прообраз.

Последуем Ему, единому воистину верному, мы, предатели!
И да отверзет Господь наши каменные сердца, и заплачем...

Но слёзы – цена ли крови?

Измерьте глубиною покаяния глубину страдания Христова на кресте. Оно безмерно – неизмеримо человеческою мерою. Слезам же мера есть.

Нам нечем заплатить! И есть надежда лишь на милость...

—

Сеющии слезами, радостию пожнут.
Пс. 125

Иуды и его сродников, в широком смысле, также касается)
М., 2024 г.

—

Повторим

Смертельное семя самолюбия, бесчинно властвуя в одержимом страстями человеке и будучи задето, вон изгоняет подвластное ему пристрастие. Отсюда человеческое окаянное непостоянство. Отсюда предательство. И на сего червя способен наступить не всякий. Однако же невозможная от человек, возможна суть от Бога (Лука 18, 27).
В конечном итоге всё сводится к человеческому произволению. Нет нам надежды на себя, и потому блаженны нищие духом (Матфей 5, 3).

—

Человек,

осознавший, что жизнь и прочие таланты – это священные дары, а не изначально собственное (нечто),

разумен и блажен (Матфей 5, 3).

Марина Сергеева-Новоскольцева   01.05.2024 00:44   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Герои-лётчики» (Валерий Новоскольцев)

Распоряжение

-

Глупый/ая мамона, именем Господа нашего И. Х. повелеваем:

служи, слуга.

-

Мой голос потрясает Миры.
Привет, дети мои!)

В. Соснора

Марина Сергеева-Новоскольцева   30.04.2024 16:54   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Что говорить другим» (Валерий Новоскольцев)

Господь И. Х.

Никто не может прийти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня; и Я воскрешу его в последний день.

-

Не малое здесь означается достоинство Сына: если Отец привлекает, то Он воскрешает. Но этим Он не отделяет Своих дел от Отца (как это возможно?), а только показывает равенство могущества.

Св. Иоанн Златоуст

Валерий Новоскольцев   28.04.2024 22:51   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Это майское лето - в подарок» (Валерий Новоскольцев)

ОТЕЦ

Туда, туда, смиренней, ниже, –
Оттуда зримей мир иной...

Александр Блок

 1.В.Н.

 С КЕМ ГОВОРИТЬ, КАК НЕ С ТОБОЙ

 С кем говорить, как не с Тобой,
 Из проса слов непросолённых,
 Не выбирая путь иной,
 Как сумасшедших и влюблённых.

 Да, не от мира мы сего!
 Чем дальше путь, тем тяжелее.
 Но мы-то знаем, для чего
 Ходил Христос по Иудее.

 И, начиная путь в Дамаск,
 Мы завершим его не раньше,
 Чем обменяет Небо нас,
 Непомнящих, на настоящих.

 2.М.А.

 ОТЕЦ ЗАБЫВШИЙ

 По Симоне Вейль

 Он вошёл в мою комнату. Вздрогнул
 За окном оловянный закат.
 Он мой лоб молчаливо потрогал,
 Он сказал мне: «Ты сам виноват».

 «О, несчастный, – сказал он, – на склоне
 Из-под ног ускользающих лет,
 Ты моих повелений не понял
 И в тебе умирает поэт».

 «О, пойдём же, – сказал он, – со мною»,
 «Ты готов?» – Я ответил: «Готов».
 Мы пошли над холодной рекою,
 Над равниной печали и снов.

 Мы пошли в золотом пересверке
 Человеческих мыслей и грёз,
 И тонули безмолвные церкви
 В океане бессмысленных слёз.

 Всюду были какие-то тени,
 В мире было темно и мертво.
 Он сказал: «Становись на колени
 И молись на себя самого!»

 И уже начиная клониться,
 Поводя деревянной рукой,
 Я сказал: «На кого мне молиться?
 Я не ведаю, кто я такой!»

 Он сказал мне сердито и строго:
 «Утони в темноте и в мольбе,
 Ибо смерть и бессмертие Бога
 Пребывают от века в тебе!»

 Я упал на колени, и робко
 Осенил безнадёжным крестом
 Всё, убитое мною до срока,
 Всё, что предал я в мире земном.

 Я стоял перед ним, погибая,
 В сотый раз виноват без вины;
 Он смотрел на меня, не мигая,
 Как иконы глядят со стены,

 И опять, за чертой назиданья,
 Над гниеньем ветвей и корней,
 Он дарил мне великие знанья
 И ключи от закрытых дверей.

 Так летели мгновенья и годы,
 Создавая виток за витком.
 И пространство небесной свободы
 В моём горле стояло, как ком.

 Но случилось, что он равнодушно
 Повернулся спиною ко мне,
 И  святое «Послушай! Послушай!»
 Я напрасно кричал в тишине.

 За окном ещё звёзды мелькали,
 Но рождалось сиротство в груди.
 «Вот и всё, – он сказал, – поболтали».
 «А теперь, – он сказал, – уходи!»

 Я упал ему в ноги, рыдая,
 Золотыми словами звеня.
 «Не гони!» – я кричал, умирая,
 И тогда он ударил меня.

 И, глотая вселенское зелье,
 Словно искра в обугленной мгле,
 Я не помню, как падал на землю
 И как полз по осенней земле.

 Под луною, под чёрною тучей,
 Всё, что было, возникло опять...
 Это счастье похоже на случай
 И на речку, бегущую вспять.

 Этот узел никто не разрубит,
 Я напрасно о чуде молил.
 Он меня никогда не полюбит,
 Он меня никогда не любил.

 Надо мною всё злее и гуще,
 Всё страшнее смыкается ночь.
 И я знаю: никто всемогущий
 На земле мне не может помочь.

 И теперь, в домовине и в зыбке,
 Я одно откровенье таю:
 «Я гостил у него по ошибке
 И он понял ошибку свою».

 На испод разрывая рубахи,
 Я шепчу по случайным углам:
 «Моё место в тюрьме и на плахе,
 Под забором, на дне, но не там».

 Как сосулька, в тумане истая,
 Я не помню земной карнавал,
 Как не помнит крылатая стая
 Тех, кто умер в пути и отстал.

 Но, внимая далёкому звуку,
 Я живу, ту же тайну храня...
 Может быть, он протянет мне руку,
 Может быть, он полюбит меня?..

 3.В.Н.

 ОТВЕТ

 Да, но вера без дел мертва,
 А в делах процветает ложь.
 И любые твои слова
 Не потянут на медный грош,
 Потому что «красивость фраз» –
 Это просто такой приём,
 Потому что на этот раз
 Всё живое горит огнём,
 Чтобы выйти, как из воды,
 Из неведомого огня...
 Хорошо бы стать молодым,
 Да вот Бог научил меня,
 Что тяжёлый земной размен
 Заключается, ты прости,
 Не в стоянье у чьих-то стен,
 А в разборчивости пути.

 4.М.А.

 Я И БОГ

 Написал я в осенней повести,
 Как в такой же осенней мгле,
 Я и Бог – на последнем поезде
 Проезжаем по русской земле.

 Проезжаем по жалкой осени,
 Где по омутам тишины
 Деревеньки мои разбросаны,
 Как осколки былой войны.

 Сколько злого вокруг, колючего,
 Холодны лабиринты дорог.
 Бог грустит и читает Тютчева,
 И в окошко глядит, как бог.

 Там пьют водку и семечки лузгают,
 Воспевают своё христовство,
 И во имя Его безумствуют,
 И воруют во имя Его.

 Пепелища. Разруха и бедствие.
 Бог вздыхает: «Ну да, ну да...»
 Вот и всё. Завершается следствие.
 Начинается время суда.

 Я и Бог. Проезжаем по трупикам,
 Через кровь и всполохи огня.
 Я его причисляю к преступникам,
 Он в преступнике видит меня.

 Мы молчим. Настроение скверное.
 Мы не знаем, что нам предпочесть.
 Мчится поезд во тьму. И, наверное,
 Всё останется так же, как есть.

 Чтоб закончилась мука адова,
 Мы сольём в поцелуе уста
 И всё с той же тоской прокуратора
 На распятье отправим Христа.

 5.М.А.

 ЧЕТВЕРГ

 Мимо летят запоздалые звуки,
 Мёртвым узлом одаряет стезя.
 Жизнь, словно капля в бокале разлуки,
 Пахнет вином, только выпить нельзя.

 Тает на стёклах твоё отраженье,
 Даль зазеркальная снова пуста.
 Я победил, чтоб познать пораженье,
 Так же легко, как чужие уста.

 Помню одно, как в преддверии чуда,
 Вечером поздним, ломая сирень,
 Был я счастливым в четверг, как Иуда,
 И не заглядывал в пятничный день.

 Но прорастает шипами корона,
 В рёбра вонзается жало копья...
 Что же вы, стражники Синедриона,
 Не зарубили во вторник меня?

 Нет больше силы гремучей в закваске,
 Нет на земле нецелованных уст.
 Вот и пришло в очарованной маске
 Время подмены религий и чувств.

 Так и бывает от века до века:
 Вздор, заблужденья, подмена креста...
 Словно в кричащей душе человека
 Тянется вечно распятье Христа.

 6.М.А.

 КТО-ТО УМЕР

 На отшибе погоста пустого,
 Возле жёлтых размазанных гор
 Я с кладбищенским сторожем снова
 Беспросветный веду разговор.

 Я сказал ему: «Видимо, скоро
 Грянет мой неизбежный черёд...»
 Но ответил кладбищенский сторож:
 – Тот, кто жив, никогда не умрёт.

 Я вернулся домой и три ночи
 Всё ходил и качал головой:
 Как узнать, кто живой, кто не очень,
 А кто вовсе уже не живой?

 Под иконою свечка горела.
 Я смотрел в ледяное окно.
 А жена на меня не смотрела,
 Словно я уже умер давно.

 В тихом доме мне стало постыло,
 Взял я водку и пил из горла.
 Ах, любимая, как ты остыла,
 Словно в прошлом году умерла!

 Я заплакал, и месяц-заморыш
 Усмехнулся в ночи смоляной...
 Ах ты, сторож, кладбищенский сторож,
 Что ты, сторож, наделал со мной?

 7.М.С.

 ОТ ИМЕНИ НЕКРЕЩЁНЫХ СЫНОВЕЙ

 Я родился с глазами, но – слеп,
 И с ушами родился, но – глух,
 С языком и зубами, но – нем,
 И во мне умирает дух.

 Распинается дух во мне
 На просторах Отеческих нив.
 Окровавленный чёрный снег
 В плаче страшных стихов моих

 Тает слёзами в кровь чернил.
 Капли крови – на белый лист.
 Не летал, не страдал, не бил,
 Не любил... Жил ли, а?

 Но, очнувшись от сна в высоте,
 У чертогов Небесной Горы,
 Закричу:
 – Боже, Боже! Где?..
 – Там, куда соберутся орлы.

 Утра – луч, и исчезла ночь!
 Полечу по траве, босой,
 И небесный заплачет Дождь
 В серебро моих глаз росой.

 По слепым – серебром росы.
 Прижимаясь, обнять, к земле,
 Закричу, зарыдаю:
 – Я – сын?
 Мама, мамочка милая, где?..

 Но расчертит небо зарю,
 Загорится земля зарёй.
 Почему я в огне горю –
 На сырой земле, и босой?

 8.М.А.

 БРОЖУ

 Платон, Орфей, наяда, нимфа –
 Темнее самых тайных троп...
 Не знаю я, что значит рифма,
 Чем пахнет дактиль или троп.

 Звучит «любовь», потом «разлука»,
 И «дым, встающий без огня».
 Я повторяю слово «мука»,
 И мука мучает меня.

 Брожу по лесу до рассвета,
 Тону в тумане золотом.
 Но всё, что есть, уже не это,
 И всё, что помнится, не то.

 Летят над просекой деревья,
 Дрожит над ивами луна,
 Я прихожу тайком к деревне
 И долго плачу у окна.

 А там, за тоненькою шторкой,
 Сидит красавица швея...
 И снова кажется прогорклой
 Вся жизнь бродячая моя.

 Я вою. Холодно и звёздно.
 Почти неслышно тает мрак.
 И почему-то слово «поздно»
 Сжимает сердце, как кулак.

 Овраг и сад, и хата с краю,
 Ночные окна в серебре...
 И я когтями раздираю
 Чужие раны на себе.

 Я бомж, скиталец и калека,
 Я вою в небо и во мхи;
 Я волк, убивший человека,
 Всю жизнь писавшего стихи.

 Мне эта боль дана на вырост,
 Как будто страшное родство;
 И небо полностью открылось
 Уже для воя моего.

 9.М.А.

 КОРЕШОК

 Я сожгу зачитанные книги.
 Добрые и злые – всё равно.
 Странники, бродяги и расстриги
 Пьют со мной зелёное вино.

 Чёрные корявые коренья,
 Травы, затаённые от глаз,
 Сколько раз я падал на колени,
 Под луной отыскивая вас.

 Пробираясь к соме и жаризне,
 Бродит люд за Чуровой горой,
 Где длиннее памяти и жизни
 Корешки встречаются порой.

 Разгребёт он землю, растревожит,
 И простой какой-то лопушок
 Тянет, тянет – вытянуть не может,
 И порвать не может корешок.

 Упадёт он в травы, как мессия –
 Разведёт руками облака,
 И прошепчет: «Матушка Россия!
 Как же ты, родная, глубока!»

 Наберёт брусники да морошки.
 И, в село вернувшись в полумгле,
 Будет думать, сидя на порожке,
 О себе, о небе, о земле...

 И опять за рощи и овраги,
 Где всегда, как в памяти, темно,
 Странники, расстриги и бродяги
 Будут пить зелёное вино.

 10.М.А.

 РОЖДЕСТВО

 В памяти воет волчица,
 В сердце рождается мрак.
 Голод в окошко стучится,
 Буря ломает барак.

 Пахнет полынью, солодкой.
 Люди, таясь в уголке,
 Варят собаку с бородкой
 В чёрном, как ночь, котелке.

 Зона вселенского мрака,
 Годы и сны в западне.
 Каторжник, съевший собаку,
 Учится лаять во сне.

 Топчутся судьбы в загоне,
 Тьмы наглотавшись сполна.
 Рыщет прожектор по зоне,
 Словно цепная луна.

 Падают звёзды пунктиром
 И у подножья креста
 Чёрным горячим чифиром
 Поит Иуда Христа.

 11.М.А.

 ТОСКА ПО МАМЕ

 С каждым годом жизнь дороже.
 Вера с бездной наравне.
 Я в тебе живу, о боже,
 Как болезнь живёт во мне.

 Сказка пета-перепета,
 В старом домике разлад.
 Ты – отец, пропавший где-то
 Десять тысяч лет назад.

 В лабиринты зодиака
 Ты ушёл, туман клубя.
 У меня глаза из мрака,
 Так же, как и у тебя.

 Только в стужу и в остуду,
 Всей судьбе наперекор,
 Я искать тебя не буду,
 Да, не буду. Nevermore!                .

 Но, входя в земную драму,
 Я хочу, судьбу кляня,
 Что-нибудь узнать про маму,
 Потерявшую меня.


Марина Сергеева-Новоскольцева   28.04.2024 20:54   •   Заявить о нарушении

Рецензия на «Терминал D аэропорта Шереметьево» (Валерий Новоскольцев)

Инверсия

-

– Некоторый ув. г-н (из турок] всерьёз полагают, шо

ув. Х. Н-ддин умер на двести лет раньше, чем родился.

– Осёл (Х. Н-ддина),
стало быть…

Именно в тот год, когда родилась доктор Кэлвин, Лоуренс Робертсби основал предприятие, которое со временем стало самым необыкновенным промышленным гигантом в истории человечества…
А. Азимов

-

Бамбук и апельсины,
Хомо-босс и робот-секретарь

-

В., 2019 г.

Некоторые довольствовались малым – их секретари умещались либо в мобильном телефоне, либо в отдельной плоской коробочке, в любом кармане. Этакий чёртик в табакерке.

Хомо-босс мог быть частником-индивидуалистом, а мог влиться в любой из коллективных проектов или даже в несколько.

При этом (е) статус его секретаря был в прямой зависимости от уровня (скажем, развития] своего хозяина. Иными словами, глупый Хомо-босс никак не мог претендовать на ТОП-робота.

Естественно, арендная плата за такого секретаря существенно превышала эконом-вариант с табакеркой в кармане.

-

М., сего дня

«В источнике нет информации о том, что Висячие сады Семирамиды посеребрила таинственным светом луна», – забормотал без спросу фонтан, созданный
нейросетью YaGPT на базе источника…

– Однако..)

«Возможны неточности.
Однако в источнике упоминается, что Висячие сады Семирамиды находились в древнем городе Вавилоне. По одной из теорий, их построили в VI–VII веке до нашей эры для …»

– Куда едем, свет очей?

…

– А разве психология роботов так отличается от человеческой?
– Огромная разница. – Она позволила себе холодно улыбнуться, – Прежде всего, роботы глубоко порядочны.

Айзек Азимов («Я, робот»)

…

– Осёл!
Фонтан опять услужливо забормотал, мол, антоним (нашему ослу) – это умница…))

-

– Человек…
упрям, конечно, но именно он надобен Господу,
Праздник скоро)

——

А. Вельтман, 1834 г.

Все это так любопытно, так дивно, так располагает к задумчивости и заставляет смотреть на поверхность земного шара как на Божью ниву,
которую пашет время.

-

Если б вы знали, как хитро влюбила меня глубокая древность в непостижимую красоту свою! Это таинственная дева, носящаяся посреди моря времени, это любовь, которая манит, влечёт вас сквозь тёмные переходы веков. Только пламень мысли освещает их, и вы видите в очарованной пучине, как в мире снов, и древнее солнце Египта, и мерцающую луну Сирии, и хаос вселенной, и хаос первых понятий до восхода светлого разума, и богов-людей и людей-богов, и первое небо, и начальную жизнь народов, и простоту добра и зла.
Она ведёт вас по кладбищу прошедшего, по остовам событий, и перед вами, как в день Воскресения, всё восстаёт, всё созидается снова, всё принимает образ своего существования, всё начинает повторять свою жизнь и убеждать в своём бессмертии.
Прошедшее – слой земли, по которому течёт жизнь всего настоящего; бездна, которую время тщетно засыпает костями человеческими; восток, от которого всё стремится к западу!
Кто не тоскует о тебе? Кто не вспоминает прежнего и не любит его?
И человечество тоскует о том времени, которое оно отжило, и оно бережёт память о юности своей.

Древности и сокровища российские,
Господин Новгород Великий

Марина Сергеева-Новоскольцева   27.04.2024 10:36   •   Заявить о нарушении