В морочном холоде продрогших насквозь гротов -
в больных и ломких переулках плоти
задраенных прокуренных квартир,
на посеревших, вытертых до дыр
половичках, на пыльном обороте
ободранных разваленных дверей,
в осклизлых кухнях, в высохших бассей-
нах ванн чужих домов напротив,
сиротски манит глаз, сиротски блазнит слух
броженье жизни, собранное в двух
словах Его : «Отныне в поте …»