Кишка тонка. Башка
слегка зашкалила, пока
искала, дура, в амбразурах
стакан,-
aгония классической судьбы.
Жлобы держали жалюзи навзводе,
кричало эго. На природе
помялся, пожелтел обрывок сна,
и дикая, клыкастая весна
диагонально рассекла коньками
нечеткие кружения окурков.
Назавтра потянуло двойниками,
песнями, излучиной стекла,
корявой рвотой, злобой дня.
Среди немногих полудурков
торчал и я, и яд огня
меня не жаловал.
Вдруг что-то
прошло. Увидело. Сорвало.
Елы-палы ! -
да если б я стоял, земля бы ускакала.
Ко мне! - кричал ямщик охоте.
Каменья жарились в болоте:
кулик, язык и пряник. Тети
с дядями вонзали
все пальцы в тело, жадно рвали,
жевали, звали, завывали
и прятались за веточку
от ветра, ве тра ве
тра ве, траве...
Завесь отверстие ответа.
.......................
Не догонял утюг колеса.
Основа гибельного спроса
открыла праздничную правду поражений.
Electric light. Lost favour.
Bony. Jenny...
Пипетка с капелькой неведомой бациллы.
Твой поцелуй. Наматываю жилы
на барабан. Рабам, мадам,
с утра не стоит отдаваться.
Простись со мною, милый Ватсон,-
богема ждет. Не сыпь на сало
промокший хлеб пивных оваций,
иди вперед, пока не покромсало.
Вот и восторги пламенных иллюзий,
вожделений, правил просвещения богов, морей,
от нас не ждавших крена.
Вот и значение писаний, упражнений,
оставивших на кухне сена клок,
полена щеп, поклона смех, орудия измены.
Среди неправильно расставленных циклонов
висеть - не встать,
вчера патроны,
сегодня - сахарок, горошек.
Коптит усталая пороша-попрошайка:
дай-ка чаю.
Сам, чай, не вьюн, не закачаешься,-
так застращаю.
Вам не водить, не прыгайте, уймите!
Тупой косе все дико: ноги, нити
С прибором оголтело класть...
С утра полуденное тело
привыкло и сначала не хотело
с креста сниматься.
Крести - козырь.
Гвозди - дозы.
Кости - в масть.
Любила власть угрозы.
Угрозыск не найдет причин
остаться чистым.
Чин
не подкачал.
Вперед, чекисты!
Крепите тело Ильича.
Обосновать? Оставь! Куда гордиться.
Не смог орел с тех пор стать птицей,
и отрок старым стал, не раззудев плеча.
Отрывисто и верно
крутилось колесо замены, измены,
змеевик подмены диалектично промолчал.
Восторг в кварталах Пасадены
не растворился - негде,- одичал,
в печаль случайно превратился.
А на часах - все те же числа,
все та же кислота.
Упал с моста,-
и высота прокисла.
Ну, не судьба, нехай себе, Остап!
Пеньки стоят за жизнь мертвечины,
задним числом внося свои причины
в незыблемость пилы.
Нет Дружбе! Нет Fraternite!
Нет Правды, да и правы все не те.
Угрюм-Оглы
обосновал открытие угла
политикой космической морали,
а тех, которые не знали и пос..мели,
лишил всех чакр и места у стола.
О, весельчак!
Трагически их жизнь угасла.
Так гаснет луч зари последний,
иль, может быть, лампада,
в коей нету масла.
Пасла-пасла мамаша козочку... Не надо!
Ой, не надо! Нет ее зловредней.
Кого? Мамаши? Козочки? Кого-с?
Пардон, я не слыхал ответа...
- Каков вопрос...
......................
Гремели барабаны, пело лето.
Агония не думала кончаться.
Док порывался, но не смог.
Орда орде снесла оброк.
И вновь продолжилось безудержное счастье.