Чужие лица и фигуры,
Бредущие своей дорогою,
Как знатоки акупунктуры,
Меня иголочками трогают.
Солдаты, модницы и старцы
В опухших улочках базарных
В стихах бессмертные останутся,
Как мухи в капельках янтарных.
О, Тель-Авив! Двойного роста
Автобусы с кривыми спинками...
Я окружен, как полуостров,
На остановке филиппинками.
Их полудетские фигурки,
Как будто кремовые нэцкэ,
Одетые в плащи и куртки.
Но лица их совсем не детские.
Они по-своему щебечут,
Снуют, смеются и целуются.
На них оскалилась и плещет
И хлещет их по лицам улица.
Автобус синий, как астматик,
Со свистом всасывает очередь.
И мы взбираемся и платим,
Хотя никто из нас не хочет.