Нью-Иорк уснул. Иосиф Бродский спит.
Спит небоскребов строй, пустынны автострады.
В сон погрузился шумный Уолл-Стрит,
Спят банки, в сейфах дремлют вклады.
Спят авеню, вовсю храпит Бродвей,
Бездомный спит на крышке теплотрассы.
Погас пожар неоновых огней,
В лотках торговцев дрыхнут ананасы.
Закрыты клубы, бары, и метро,
Кинотеатры, корты, рестораны.
Спят устрицы, в бутылках спит вино,
В порту уснули башенные краны.
Спят блюзы, джаз, и рэп, и рок-н-ролл,
Уснули полицейские сирены,
Закончили транслировать бейсбол,
Безлюдны церкви, дансинги, арены.
Спят люди всех мастей и языков:
Спит белый и индеец, негр и турок.
Спит тротуар в следах от башмаков,
Спит мимо урны брошенный окурок.
Спит средний класс, в своем особняке
Спит предводитель гангстерского клана,
Спит наркоман, спит шприц в его руке,
Спит кокаин в крови у наркомана.
Спят Гарлем, Бруклин, Бронкс, районы все
В сон погрузились. Спит в обнимку пара -
Он мелкий клерк, а с ним во всей красе
Танцовщица уснула из стрип-бара.
Спит Брайтон-Бич, недавний эмигрант
Увидел страшный сон, что он в Одессе,
Что он по-прежнему голодный аспирант,
Что он полтинник должен тете Песе.
Манхэттэн спит. Спит прах того вождя,
Что по наивности на зеркало купился.
Спят облака, в них капельки дождя,
Лик Статуи Свободы с дремой слился.
Нью-Иорк уснул. Но разве речь о том,
Что город через два часа проснется,
Чтоб жизнь прожечь, и словно снежный ком
По склону будня к ночи пронесется?
О чем же речь? Ах, может быть о том,
Что хоть и сладко жить за океаном,
В Нью-Иорке человек ничтожный гном,
Нередко промышляющий обманом?
Нет, все не то ... Иосиф Бродский спит,
Его спросить бы, но душа поэта,
В ночной тиши в неведомом парит,
Но есть вопрос, он требует ответа.
Взяв мощный старт, совсем как гончий пес
По континентам вихрем он промчался,
Но поиск результата не принес,
И дальше в океане продолжался.
Увы, увы, во тьме морских глубин,
Куда и черту было не проникнуть,
Среди останков шхун и бригантин
Беглянку вновь не удалось настигнуть.
Остались небо, Солнце, звезды, Космос весь,
Но их обшарить требуется вечность ...
"Не надо поисков. Кто звал меня? - Я здесь.
Душе поэта свойственна беспечность.
Я только Джона Дона навестить
Сейчас летала. Лондонских окраин
Мы изучали мир, затем пошли кутить.
Кутили весело, и помнится хозяин
Одной таверны в лондонском порту
Нас убеждал, что брал на абордаж,
Имея десять пушек на борту,
Испанский галеон, так смел был экипаж
Его корвета ... Близился рассвет,
Я упорхнула, не успев проститься.
Молчание. Вопроса больше нет.
И не пора ли снова возвратиться
В Нью-Иорк. В Нью-Йорке день давно,
Полны автомобилями дороги,
И снова переполнено метро,
И впопыхах съедаются хот-доги.
И не уймется шумный Уолл-Стрит,
И умножает скорби человека….
Речь не о том. Иосиф Бродский спит.
И сон его уже длиннее века.