Позвонила, зачем-то пришла
и растаяла лет пороша,
и, как прежде, ты хороша,
да и я, похоже, хороший.
Засияли глаза алмазами, ах,
и румянец воспоминаний
ожил зорькою на щеках -
отсвет розовый первых признаний.
Словно вновь зеленеет листва:
"Помнишь наши ночные прогулки?
Как красива пустая Москва,
тишь бульваров и переулков,
первый луч веселый и звонкий...
Помнишь?"
"Конечно, помню..."
Только в чем-то и ты изменилась,
смех тревожный и рук суета -
и как будто бы не была, а приснилась
и приснилась, может, не та...
И сквозит со вздохом усталость:
что же было и что же осталось?
На столе лишь остывший чай
и печенья сухие крошки:
"Было все хорошо, не серчай..." -
В щеку чмок - поцелуй на дорожку,
на дорогу последнюю... к Богу,
где дорог всех един итог,
где скажу:
- Я пришел к Тебе, Бог,
и прошу я тебя, мой Боже,
видишь сердце сочится кровью
я покинул землю с любовью,
и с любовью прими меня тоже...