Эх, глотнуть бы тяжелой бражки.
Расстегнулся бы не спеша
Воротник ослепительно белой рубашки,
Как сверкающая душа.
И в бульвары скорее. В пожары солнца.
Раздвигая поток, начиная ряд.
Пусть глаза оживают, сверкают коронки
И шнурок растерявшийся хлещет взгляд...
Так я думал о Мае. Как голодные львы,
Разбегались недели нападавшей зимы...