Огонек еле тлеет в усталом моем ночнике.
Это просто еще одна ночь в перекрестье прицела.
Полумаска из шелка и ладный костюм на стрелке,
Из-под шапочки выбился локон пронзительно-белый.
Я его не боюсь - мы знакомы довольно давно.
Взгляд змеи у него и усмешка дешевого плута.
Вот уж несколько лет по ночам он приходит за мной,
Но нажать на курок каждый раз ему жаль почему-то.
Он как будто не видит, как жадно я выстрела жду,
Чтоб узнать наконец, что же там, за заветной чертою!
Но его разгадала я, вникнув в течение дум,
И его колебаньям нашлось объясненье простое:
Он влюбился в меня, этот странный, безмолвный стрелок,
И с тех пор только вид мой глухую тоску его лечит...
Вот опять наступает рассвет, и не спущен курок,
И мой гость исчезает, чтоб снова вернуться под вечер.
Впереди - целый день в ожидании ночи без сна,
Где останемся вновь тет-а-тет с молчаливым влюбленным.
Выхожу я на улицу - польку танцует весна -
И внезапно ловлю на себе чей-то взгляд изумленный.
Он подходит ко мне, улыбаясь, прекрасен и юн, -
И срывается с губ его: “Боже мой, как вы прелестны!” -
И мерцает в глазах его тайна магических лун,
Увлекая меня в неизвестную, сладкую бездну.
Незнакомец? Но, кажется, знаю я тысячу лет
Эти губы и руки, и волосы цвета златого...
И в объятьях его устремляюсь я в солнечный свет,
Забывая в безумии страсти про гостя ночного.
Я вернулась домой, когда стлалась закатная тень, -
Обессилев от счастья, что молнией яркой сверкнуло.
Вспоминая свой день, я упала, смеясь, на постель
И впервые за много ночей вдруг так крепко уснула...
Я очнулась - восход розовел на востоке слегка,
И лучи его робко по комнате тихой бродили.
Увидала я - нет больше рядом со мною стрелка, -
И внезапная боль и усталость мне сердце пронзили.
В сумасшедшей тревоге безрадостный день промелькнул;
Вот смеркается; глаз не смыкая, я жду визитера -
Но одна я, лишь ветра за окнами слышится гул,
Да луна на паркете бессмысленно чертит узоры.
Так еще одни сутки проносятся в полубреду,
Я гадаю, что с верным моим кавалером случилось.
Снова сумерки; счет в ожиданьи минутам веду -
Но пуста моя комната... И наконец я взмолилась:
“Без тебя холодны мои ночи, мой дом одинок.
Не могу больше пить я разлуки пьянящее зелье.
Где бы ни был ты, вновь появись предо мною, стрелок,
И врата наконец распахни мне в свое запределье!”
В тот же миг проявился во мраке его силуэт.
Взгляд его одновременно был леденящим и пылким.
И заметила я, что оружья в руках его нет,
А красивые губы кривить перестала ухмылка.
И впервые за годы молчанье нарушил мой гость -
Зазвучал баритон глуховатый волнующе-странно:
“Избрала ты другого, и мне отступиться пришлось,
Не тягаться мне с Тем, кого днем назвала ты желанным.
Я не властен уже над тобой, мне тебя не позвать
В свой прекрасный, загадочный край, где цветут асфодели,
Но пришел я, не в силах молитве твоей отказать,
Чтоб исчезнуть потом навсегда во вселенской метели”.
“Я пойду за тобой - пусть не будет дороги назад, -
И не нужен для этого холод сверкающей стали.
Кануть в вечность хочу, на себе ощущая твой взгляд;
Неразлучно с тобою бродить по чарующим далям”.
Улыбнулся стрелок и с лица полумаску сорвал.
Безупречно-прекрасны черты ястребиные были,
Только левую щеку серебряный шрам рассекал:
“С Тем, кто днем был с тобою, давно и жестоко мы бились.
Не жалеешь о сказанном? Он ведь так юн и хорош.
Отрекись, если хочешь, - смогу все простить и понять я.
Я навеки уйду, если мне ты Его предпочтешь,
И оставлю тебя в его солнечно-жарких объятьях”.
Не ответив, руками я шею его обвила;
Наши губы слились... Сердца кончился стук равномерный,
И в холодном огне голубом я сгорела дотла,
Чтобы стать невесомой, свободной, всесильной, бессмертной!
И из белых сияющих лилий роскошный венок
Он на голову мне возложил, как вселенной корону,
И повел меня, за руку взяв, мой вчерашний стрелок
По дороге из лунного света за край небосклона.