Some of them want to abuse you -
Some of them want to be abused
Marilyn Manson
Тебе мало, слишком мало твоих
Крепко заваренных лунных затмений, -
И ты выпил весь мой люминал
Он был моим слабым шансом
Увидеть лучшие времена.
На кресте из собственной скуки распятый,
Ты даже немного гордишься своими стигматами -
Истоптанными дорогами вен.
Куда приведут они? К тебе ли?
Ко мне ли? Ты так удивительно юродив.
Будь же благословен.
В зеркале как лампочки –
Округлые, светящиеся плечи
В лямочках маечки
Ложечкой в стакане улицы
Позвякивает последний трамвайчик.
Ты слишком холоден,
Чтобы быть со мной.
В зазеркалье твоих глаз –
Лишь Damn. Dope. Snow.
Звенят колокольчики,
Что я привязала к своим запястьям,
Чтоб предостеречь от моих флуктуаций
Пространство.
Твои пустые глаза
Убивают меня бесконечностью
Твоих дзенских странствий.
Ты набиваешь пухом снега
Подушечки пальцев.
Это не больно?
Тебе не страшно - бояться?
Из театральной ложи окна
Мы смотрим на битву ветра и снега.
Я люблю тебя.
Ты – моя Точка Омега.
В театральной ложе окна –
Бледный принц и заплаканная Даниэла Хармс.
Покрепче привяжи меня к электрической табуретке,
Сделай контрольный выстрел из пальца.
Открой газ.
Разрежь страницы мои
Скальпелями ладоней
Скрипичный ключ
Небесных гармоний
Уже не откроет
Заржавевший замок сердца.
О, зараженный чумою!
Посторонний!
На Земле – слишком много меня.
На Земле – слишком мало тебя.
Мои радары с трудом улавливают твои герцы.
Оле-Лукойе, прошу тебя,
Не рассказывай ему таких страшных сказок.
Мне так странно, когда его глаза
Наполняются слезами .
И мне начинает хотеться
Впустить в глаза ему
Своих золотых рыбок.
О, Чеширский Кот!
Не дари ему своих
Потусторонних улыбок,
Внутренний ад
Для него итак слишком зыбок.
Минеральные стебли на стенах.
По ним на пол стекает вода.
Астения.
Твои болезни вбивают в меня
Гвозди своих поцелуев.
Ты Бог мой. Дай мне не поминать твое имя всуе.
Хочешь, я тебя нарисую
На сыром холсте воздуха, в опиумном дыму?
Только, прошу тебя,
Не уходи. Не оставляй меня саму.
Я привыкну к твоим сокровищам –
Пыльным оскаленным чучелам,
И огромному черному сердцу,
Залитому формалином.
Хочешь, буду податливой глиной?
Хочешь, стану ослепительно русой?
А если на теле моем
Протуберанцами весеннего солнца
Вырастут цветы –
Выкинь меня в мусор.