Шла тихонько и шла…только вдруг оглянулась,
И из тысячи взглядов на людной Тверской
Одиноким, болезненным в мой окунулась,
Поразив безысходной какой-то тоской.
Я не ведал доселе ни сном и ни духом,
Что давно к переменам глобальным готов.
Как светилась на черном пальто желтым пухом
Эта веточка жутких тревожных цветов
В ее нервных руках! Я тогда, повинуясь
Знаку желтому – тоже пошел по следам.
В переулок безмолвный свернули. Волнуясь,
Я мучительно думал, что вдруг - не задам
Ей вопроса? Уж я и поверить не чаял,
Что разрушится как- то меж нами стена.
Только вообразите - она, выручая,
Неожиданно заговорила сама:
-Вам цветы мои нравятся ?- голос приятный
Эхом вдруг отразил грязно- желтый забор.
Я сказал ей, что – нет. Это невероятно,
Но я понял: ее я любил с давних пор!
Только к женщине этой любовь меня грела…
А она- удивленно, враждебно- вопрос:
-Вы не любите вовсе цветов? - посмотрела…
Я ответил, что - нет, то есть –да, кроме роз.
Она бросила тотчас цветы на брусчатку,
Деловито и просто продела в мою
Руку тонкую в черной с раструбом перчатке,
И поведала горькую тайну свою,
Что с цветами в руках на Тверской очутилась,
Чтоб ее я нашел, так что не окажись
Я в том месте в то время - она б отравилась,
Потому что пуста без меня ее жизнь.
Нас любовь поразила обоих и сразу.
Так впивается финка, смертельно быстра.
Будто тысячу лет знал я каждую фразу,
Каждый взгляд ее – будто расстались вчера…
25 октября 2000г