“Осторожно, двери закрываются!”
Опоздавшие еще покаются,
Апокалипсису мудрому помолятся,
А потом блаженно успокоятся.
И упав, как гроздья виноградные,
Под колеса всемогуще четкие
В миг блеснувшей, но последней ярости,
Кто венок и ордена парадные,
Кто-то, может быть, еще успел заметить
Машиниста обернувшегося челюсти,
Увеличиваясь, закрывали небо.
А кругом уже железо лязгало,
Неразборчивы, неслышны выкрики,
Ослепительными, бешеными красками
Засверкала внутренность вагона.
“Осторожно, двери закрываются!”
Опоздавшие сойти пока не каются,
Апокалипсису мудрому не молятся -
Вскоре двери, вроде бы, откроются.
И на свет холодный, электрический,
На обман бессмысленно оптический,
Как на часть всевидящего солнышка,
Шевелят губами недосохшими...
А колеса все быстрее катятся,
Ровный гул навязчивым становится,
Может, двери все-таки откроются,
Может, поезд на лужайке остановится?
Над равниной, или только мне так кажется,
Поезд бешеный скользит бесшумно.