Я ль снисхожу до поцелуя,
иль ты снисходишь до меня...
Любовь как куклу заводную
расплавим мы в горниле дня,
Ты позабудешь шепот нежный,
Я над признаньем посмеюсь
и в результате неизбежно
и окончательно влюблюсь.
Я полюблю твою надменность,
ты - мой холодный гордый нрав,
восторжествует страсть и ревность.
Все верности земли поправ,
Поправ все сложности и сроки,
мы станем встречи избегать,
и от приевшейся мороки
начнет под ложечкой сосать,
высасывая явь и яркость,
и яростный полет губя,
в груди оставив только вялость,
исторгнув из души тебя...
...Ты ль мне одалживаешь ласку,
иль я тебе ссужаю ночь -
неважно, были б ярки краски,
мягки и натуральны маски,
да лишь бы скука мчалась прочь.
Как древнегреческие Боги,
от совершенства одурев,
свои покинувши чертоги,
вкушали прелесть смертных дев,
так из блистающего света
забрел в мой простенький чертог
и задержался до рассвета
ты, мой лукавый гордый Бог.
Не склонна жизнь давать ответы,
все на круги своя, в седьмом
мы. Ты ль одариваешь светом,
иль я тебя дарю теплом?
В седьмом, последнем круге ада
нас мчит шальная карусель.
Иль я тебе души услада.
иль ты мне смертная постель.